Ясеневый турнир
Шрифт:
– Всем разойтись! – кричал Миртэл Тольберт. – Сейчас же приказываю всем разойтись, и вам простят все преступления против действующей власти!
Но слова возымели эффект лишь на пару мгновений. Совсем скоро обезумевшая толпа снова ринулась на гвардейца. Ненависть туманила разум, и теперь всем было плевать на меч в руках Миртэла Тольберта. Сам же солдат, закрыв путь к лежащему Адри Аостриксу, приготовился к глухой обороне. Но когда до столкновения с толпой оставалось не больше трёх футов, в воздухе раздался звук горна. Послышался топот копыт, властные выкрики с призывами разойтись, и это, казалось, повлияло на взбесившуюся толпу. Кавалерия, появившаяся на улице Рутоса Легилля, предпочитала не церемониться с особо ретивыми бунтарями. В ход шли арбалеты, мечи и копья. Семь или восемь крестьян
– Твоё имя, солдат, – проговорил он голосом спасителя, каковым гвардеец и считал его в ту минуту.
– Миртэл Тольберт, рядовой городской гвардии, – поднимая забрало, ответил тот и поклонился.
– Ты хороший воин, храбрый и преданный, – проговорил Эльин Свильт. – Я горд, что у капитана Лострикса служат такие, как ты.
Миртэл Тольберт кивнул и хотел было поблагодарить капитана за спасение, но тот уже развернул коня. Кавалер быстро раздавал своим людям приказы. Первым делом подхватили двух раненых гвардейцев, чтобы переправить их в лазарет. Разогнали оставшихся людей, часть из которых увёл конвой. Навели порядок, восстановив движение и установив снесённые толпой торговые шатры. Через пару часов на месте потасовки не было и следа от той кровавой бойни, которая здесь возникла.
Рядовой Миртэл Тольберт отправился в казармы, дабы передать свой пост другим гвардейцам, а также поведать товарищам о том происшествии, которое выпало на его долю. Он не знал, жив ли капитан Аострикс, и по-настоящему переживал за своего командира, ведь именно благодаря ему Миртэл Тольберт занял место в престижной городской гвардии. Юноша шёл по улицам Ясеневого Города, совершенно забыв вытереть с меча кровь. Закованный в латы гвардеец с окровавленным мечом, да ещё и в одиночестве, представлял собой весьма любопытное зрелище для прохожих. Миртэл Тольберт был по-юношески красив, с густыми светлыми волосами до плеч, синими глубокими глазами, с румянцем на щеках. Он считался превосходным фехтовальщиком, умелым наездником и сносным лучником. Миртэл был вторым сыном в семье, где отец всю свою жизнь посвятил службе в армии. Суровый нрав родителя и несгибаемый характер сделали из Миртэла Тольберта принципиального мужчину с чёткой жизненной позицией. Мальчишка ещё с детских лет знал, чему посвятит свою жизнь, упиваясь рассказами о войнах и мятежах, о подвигах и приключениях. Он был прекрасным подчинённым, возможно, лучшим исполнителем в гвардии, однако каждый приказ юноша обдумывал как следует, дабы не нарушать собственных принципов и установок.
Был у Миртэла Тольберта и старший брат – Демиан, с которым он из года в год общался все реже. Характерами братья совершенно расходились, ибо, если Миртэл больше причислял себя к самоотверженному воину, Демиан, подобно изворотливому ужу, старался выиграть для себя как можно более выгодное положение в обществе. При этом старший брат всё чаще пренебрегал какими бы то ни было принципами и понятиями, чем вызывал сильнейшее раздражение как у отца, так и у самого Миртэла.
Дорога до гвардейского квартала, где располагались казармы служащих в регулярной армии воинов, была пройдена меньше, чем за час. Показался длинный шпиль ратуши – здания, которое стало для Миртэла Тольберта роднее дома. Весь остаток дня молодой гвардеец провёл в беседах с солдатами, рассказывая
– Мрачные времена, – жуя табак, проговорил гвардеец по имени Ботч. – Ничем хорошим это не закончится, вот попомните мои слова.
– Что тут говорить, если уж на место капитана Лострикса метит проклятый Гарк, – выругавшись, поддержал его рядовой Лори. – Тогда точно придётся несладко.
– Капитан Лострикс всё ещё жив, – вставил Миртэл Тольберт. – Лекари выходят его, он крепкий муж.
– Выходят, да только какой из него первый гвардеец после таких травм? – брякнул Ботч. – Ему ведь башку размозжили, как ты сам говорил. Лучший меч гвардии теперь будет Гарк, как пить дать.
Миртэл Тольберт прекрасно знал, что сержант Гарк – воин посредственный. Любитель грязной тактики тылового сражения и фуражир, этот гвардеец всегда был на особом учете у капитана Лострикса. Однако замены Гарку на его посту не было, ибо никто лучше его не знал состояние дел городской гвардии, количество оставшейся провизии, время поступлений из казны и каждого гвардейца поимённо. Ни о каком уважении со стороны служащих не могло быть и речи, хотя уважение – это последнее, в чём нуждался сержант Гарк.
Наутро в казармы прибыл молодой монах из ордена Его Дети и сообщил, что капитан Адри Аострикс пришёл в себя и хочет видеть рядового Тольберта. Несмотря на то, что утром Миртэл должен был патрулировать Серебряный квартал, он отправился в лазарет, подменившись с одним из своих товарищей. В сердце его бушевали трепет и волнение, ведь человек, которым Миртэл Тольберт восхищался с детства, послал за ним сразу после того, как пришёл в себя. Он будет первым, с кем Адри Аострикс поговорит после ранения. Большая честь для маленького человека.
Всё оказалось хуже, чем предполагал рядовой Тольберт. Адри Аострикс был плох настолько, что едва говорил. Голова его была перемотана некогда белой повязкой, на которой запеклась багровая кровь. Губы виконта были белые, под глазами виднелись тёмные круги. Некогда могучий воин превратился теперь в ослабленного полуживого калеку.
– Здравствуй, Миртэл, – с тяжестью в голосе, проговорил он, когда гвардеец пожаловал к нему в покои.
– Капитан Аострикс, – поклонился Миртэл Тольберт. – Рад видеть вас в здравии.
Первый гвардеец выдавил из себя улыбку.
– Назвать это здравием не поворачивается язык. Я умирю, Миртэл. Аекари бессильны, священники тоже.
Монахи делают всё, чтобы я как можно больше спал, но я-то чувствую, что конец близок.
Ком подступил к горлу гвардейца, так жалко ему стало своего командира. Резкий приступ ненависти к тому кузнецу обуял его, и в тот миг Миртэл Тольберт был готов мстить за своего капитана.
– Вы сильный человек и обязательно поправитесь, – рядовой знал, как нужно говорить в такой ситуации, хотя он прекрасно осознавал всю бесполезность этих слов.
– Я вызвал тебя не просто так, – серьёзно проговорил капитан. – Во-первых, я хотел поблагодарить тебя за отвагу, которую ты проявил на улице Рутоса Аегилля. Ты не дал бунтарям убить меня, рисковал своей жизнью, защищая мою.
– Любой гвардеец поступил бы так, – ответил Миртэл Тольберт.
– Даже тот, который бросил вас, когда крестьяне взяли нас в кольцо? – усмехнулся Адри Аострикс. – Ты честный человек и отличный солдат. Я обещал твоему отцу, что пригляжу за тобой, да только как мертвец может приглядывать за живым? Разве что с небес.