Ясна. Империя в опасности. Книга 3
Шрифт:
— Тут как раз Алан бы пригодился. Он хороший судья. А ты не можешь ему как-то убрать этот страх?
— Надо попробовать. Эти пока пусть спят. Целителя бы сюда ещё... У тебя среди гостей нет целителя?
— Бабуля Глория если только, но она лишку разговаривать любит и поучать, нее, я её не выдержу. Недалеко от имения частный целитель практикует, если его пригласить и взять клятву о молчании? Он хороший специалист и порядочный маг. Был до рогайнов, сейчас не знаю, давно не общался.
— Целители в любом случае нужны, пусть за ним сходят,
Георг ушёл раздать задания охране и слугам вне здания, а мы с Немиром вернулись в кабинет. Я не стала менять положение тела судьи, он, в принципе, сидел комфортно, откинувшись на спинку диванчика. Просто сняла стазис и усыпила.
— Ему придётся немного поменять воспоминания и добавить уверенности в правильности наших действий. Он всегда был такой пугливый?
— Нет, я с ним мало общался, но никогда не слышал про него, что он трус. Возможно, у него дома кто-то под мороком, и его ежедневно стращают этими рогайнами. Вот он и сдался. Капля камень точит.
— Сейчас посмотрю, почему он такой стал. Да, его жена каждый день плачет и требует, чтобы он не высовывался. Он ей пообещал. Это не магическая клятва, но он любит жену и свои обещания держит. Поэтому отказался, но сам бы хотел присоединиться. Надо сюда его жену, и поработать с ней. По её плаксивости и заторможенности видно, что она под мороком. Всё. Я добавила ему смелости и желания бороться за город и свою семью. Воспоминания о том, что он отказался, стёрла, поэтому мы единственные, кто об этом помнит. Теперь он сильно желает вступить в борьбу и будет рад войти в нашу компанию. И вложила ему подозрение, что жена под мороком, ему самому хочется её проверить. Кстати, его жена здесь, в комнате с бабулей Глорией. Где Георг? Воспоминания Алана заканчиваются на моём вопросе что он решил. Сядьте там же, где сидели тогда. Я тоже. Бужу.
Вливаю аккуратно силу в источник, жаль, что он не поспал, будет какое-то время болеть голова. Ну ничего, за целителем послали, надеюсь.
Судья резко просыпается и подозрительно оглядывается. Мы с Немиром перед этим сделали вид, что разговаривали между собой. Алан успокаивается и кашлянув в кулак, привлекает наше внимание.
— Я согласен, я хотел сам предложить Немиру что-то такое, потому что это положение рабов иноземцев унизительно! Но я пообещал жене, что не буду во всё это ввязываться. А сейчас я опасаюсь, что она под мороком, и заставляет меня бояться рогайнов.
— А у неё есть амулет?
— Есть, но его так легко снять простой силой, она же слабая женщина, а я не всегда рядом...
— О, Георг, как всегда, вовремя!
— Ну что, какое твоё решение, Алан?
— Я согласен, Георг, я участвую в перевороте!
— Алан, ты не представляешь, как я рад! А твои знания законов нам очень помогут!
Играть так играть. Поворачиваюсь к Немиру.
— А вы, господин Немир? Согласны участвовать в нашей затее?
— Однозначно! Я воин и не
— Вот и замечательно! У нас всё получится! Поздравляю вас, господа, с присоединением к нашей маленькой боевой компании!
Мужчины обнялись, похлопывая друг друга по плечам, мне поцеловали ручку.Тут Георг, отыгрывая роль, спросил про полицейского, я ответила, что с капризными барышнями, которые пытаются воевать магией с детьми, работать не буду. Поэтому он не с нами. Ответ был принят, и Георг начал посвящать мужчин в свои-наши планы.
— Господа, мне надо отлучиться, я вернусь, как только смогу. Всё равно моего присутствия пока не нужно. Георг всё расскажет.
— Да, Алёна, мы будем ждать.
Ясна. Отправляю Славну на природу.
Я шагнула в кухню. Тут собрались все мои родные! И ещё двое новеньких! Познакомились. Они удивились, что я их вижу, а я сказала, что я — хозяйка особняка, где они раньше жили, Алёна Клён, дочка Николя Клёна. Тут они растаяли, видно, что папу моего знали и сильно уважали.
— Тут меня зовут Ясна, Алёна я только для чужих. Госпожа Ясна или маленькая госпожа. Можно маленькая хозяйка.
— Тётушка Славна, ты готова в лес идти?
— Да, смотри, это всё надо перенести.
Два мешка, три корзины и короб... Интересно, что в них? Наверное, всё нужное. Так, я рогайнов пачками носила, думаю, смогу и мешки с корзинами разом поднять, надо только их между собой скрепить одной верёвкой. Говорю об этом Кузьме, тот мигом всё соединяет, а я берусь за ручку корзины и, приподняв весь багаж, шагаю с ним в лесную избу.
— Дедушка Дормидонт, принимай гостей!
Шагаю обратно за Славной.
— Тётушка, пойдём.
Переношу её и оставляю возле стола.
— Через сколько дней тебя забрать?
— Дня через три. Я бы написала, когда, да только ты письма не читаешь, вроде. Ответов не пишешь, совсем занята?
— Да, тётушка, очень занята, совсем времени не бывает. Сейчас вот снова ухожу, не знаю, когда домой приду, и приду ли ночевать... Время такое настало, но ничего, прорвёмся. Всё будет хорошо. Ты пиши, я просто звук в сумочке не ставила, когда из почтовой шкатулки в почтовую сумочку переделала. Поэтому и не слышала. Теперь слышу. Доброй ночи, тётушка Славна.
— Доброй ночи, доченька, дай-ка обниму тебя. Богиня тебе в помощь, милая.
Ясна. Шкатулка для дядюшки Якова.
Шагаю в особняк.
— Дедушка Тимофей, светлого вечера! Есть какие-нибудь новости? За рогайнами ночью-утром никто не приходил?
— Светлого вечера, хозяйка. Нет, не было. Дома всё спокойно, опекунша дома сидит, никуда не выходит, опасается. А в остальном, как было.
— Ну хорошо. Тогда я спокойна. Я тётушку Славну сегодня в лес отправила, за травами. Подальше от рогайнов. Теперь могу спокойно действовать, не боясь за неё. И ты меня успокоил. Всё замечательно.