Язычник эры Водолея
Шрифт:
В этом и заключается разница между Родиной и государством. Человек, любящий Родину, делает все возможное, чтобы хлеб созревал на ее нивах, а человек, поклоняющийся государству, говорит с трепетом о русском хлебе, которого давно уже нет. Я хочу своими наблюдениями жестко окунуть человека в то, что он натворил, и заставить его хоть что-то понять, а он обижается… Значит, узнает себя!
Каждый раз находясь за границей, я скучаю по Родине, а когда возвращаюсь — в ужасе от нашего государства.
Моя Родина —
Генетика у нашего народа — как русские балконы. Что на них — то и в голове. Валенки, огурцы, банки варенья в сапогах, велосипедные запчасти, старые холодильники, на сломанном самогонном аппарате стоит старая микроволнушка, внутри — рваные кроссовки… Пригодится. Ничто никогда не выбрасывается. Так же замусорено мышление наших людей. Мы будем хорошо жить, только когда разгребем свои балконы.
М. Задорнов. 1991, Москва
Все в стране меняется, а человек остается прежним. В дни путча 19 августа я поехал к Белому дому. Иду по улице. Подбегает какой-то безумный демократ, хватает меня за руку и исступленно шепчет: — «Давайте оставим хунту без электричества, перережем кабель! Я знаю, где он находится. Ножницы у меня с собой». И вот мы идем в потоке людей, а навстречу две женщины несут кошелки с обоями. Вдруг этот демократ, оборвав на полуслове свой безумный монолог, спокойно так их спрашивает: «Обои где брали?»
Чтобы ни в ком никогда не разочаровываться, не надо никем очаровываться!
Журналист: Над чем вы, Михаил Николаевич, над какими политическими силами будете смеяться, когда в СССР установится полная демократия?
— Она никогда у нас не установится. Лет восемь народ будет радоваться, что скинул хунту. За это время ловкие люди распродадут Россию, и она станет просто экономической колонией западных стран. Некоторые демократы, которые пришли к власти, опаснее коммунистов. Потому что у них произошла спайка с мафией. Кто все продает? Мафия. Через кого? Через тех, кто дает лицензии на вывоз, то есть через новые демократические, политические силы. Мы сегодня говорим демократы, подразумеваем — мафия, говорим мафия — подразумеваем демократы. Мафия и демократия — близнецы-братья!
Из выступления Михаила Задорнова. 1991
— Демократия у нас уже есть, теперь осталось найти демократов!
В России темы для сатирика валяются на каждом шагу.
Ездил я в Сызрань, Самару, Сочи, Анапу и везде наблюдал, насколько потешно Россия подражает американцам. Повсюду — смесь американизмов с русским бытом.
Отель в Нижневартовске — шестизвездочный. Шести! С великолепным кафелем, по которому бегают наши русские тараканы. Lukoil поставил бензозаправку в Сочи. Ну просто Shell! А возле нее коровы пасутся, лежат выменем прямо на бензиновом асфальте.
В Анапе зашли
Еще в одном кафе пытались показушничать. Подошла официантка и с западной улыбкой имени памяти Карнеги, как учили, спросила: «Какой кофе будете, черный или с молоком?» — «Черный!» — «Гы-гы-гы! А у нас сразу в кастрюле варится с молоком! Гы-гы-гы». Зачем, спрашивается, тогда задавала этот вопрос? Менеджмент по-русски!
Я езжу не только по России, но и по нашей эСэНГовии, если так можно сказать, и русскоязычные всегда подходят с двумя вопросами. Первый: «Расскажите, как там, в России, в двух словах?» (в двух словах о России?) А второй вопрос: «Что такое Путин?» (кто такой Путин, еще ни разу не спросили).
Или вилки в рабочих столовых… Москвичи их забыли уже. А я вдруг вспомнил студенческие годы, когда такие вилки по всей России были — алюминиевые. Как рога изюбра в период битвы за самок. Или краны в России: включаешь холодный кран в гостинице — обязательно идет горячая вода, все перепутано местами. Включил горячую — ржавая идет. Причем еще уверяют, что это полезно: железо, знаете ли. Одна моя знакомая говорила так: «Я пью исключительно водопроводную воду, чтоб не приучать к нежности желудок».
В двух словах, конечно, о России нельзя рассказать, хотя классик Карамзин сумел ответить даже одним словом: «Воруют». Вот что значит классик, до сих пор современно.
Впрочем, кое-что меняется к лучшему. Я проехал по нескольким городам и заметил, что воровство становится упорядоченным. Спрашиваю у директора крупных предприятий: «Сегодня, как раньше, можно воровать?» Он говорит:
«Ну нет, теперь хорошо если удастся украсть процентов тридцать». Это уже прогресс. Это почти вписывается в нормы евростандарта воровства. Приближаемся к евроцивилизации!
Я заметил удивительную закономерность. Не западные политики появляются первыми в стране, которую они хотят приобщить к своим идеалам. И даже не проповедники демократии. Первым в стране, которую выбрала западная демократия для своего «порабощения», появляется «Макдоналдс». Все начинается с него! Как будто продукты в этой сети мирового общепита заряжены какой-то определенной информацией. Можно даже провести такое исследование: «От «Макдоналдса» до революции!»
Единственная страна — исключение из этого правила — это опять-таки Белоруссия. Там тоже есть «Макдоналдс». Но ни он, и ни его менеджмент не диктуют законы минчанам, а белорусы от их искреннего неприятия Запада умудрились внести свой колорит в этот всемирный бренд. Во-первых, меня поразили там ценники: «Чызбургер». Написали бы еще «Драньбургер». Во-вторых, в любом «Макдоналдсе» любой страны можно с улицы зайти в туалет. У нас это невозможно, потому что во многих кафе просто нет туалетов. Естественно, когда в Минске открыли «Макдоналдс», все с улицы стали туда ходить. Но там же работают наши люди, они быстро издали указ по «Макдоналдсу»: «В туалет по чеку от «чызбургера»!