Язычник
Шрифт:
К вечеру въехали на постоялый двор. Ездовые лошадьми занялись, Илья же поужинал, снял отдельную комнату и улегся спать. Деревянную фигурку Макоши под подушку перовую положил. С мороза, да в тепле, да после сытной еды его сморило быстро, и он уснул.
Однако в полночь Илья проснулся и сначала сам не понял, отчего. Сунув руку под подушку, он обнаружил, что деревянная фигурка древней богини теплая и как будто вибрирует слегка.
Илья уселся на кровати – давно с ним богиня не общалась. И сразу зазвучал в голове голос знакомый:
«Что же ты, Ратибор, меня забыл? Жертв на капище не приносишь,
«Не язычник я. Прости, но ни в одного бога не верую. Клятву тебе давал, это верно – так я и слово свое держу, волхву помогаю. Вот и сейчас по первому его зову в Новгород спешу».
«Что слово держишь, похвально, только предупредить тебя хочу. Новгород – город большой, и церквей со служителями распятого бога там много. Народишко в православие обратился, от истинной веры отвернулся. Не советовала я волхву там проповеди проводить и восстание поднимать, только упрям он, один из немногих жрецов древней веры, кто истово верует. Не без греха, правда, сребролюбец, но кто ныне чист? Поручение я тебе даю. Присмотри за волхвом, надо будет – выведи или вывези его из Новгорода, даже насильно».
«Неужели князь бунт силой подавит?»
«Не князь, нет его в городе. Сторонников у волхва в городе мало. Древний Волхов все следы спрячет».
И замолчала богиня. Илья пробовал еще вопросы задать, но все было безответно. Богине проще, сверху видно все, есть «Книга Судеб», есть помощницы – Доля и Недоля, плетущие нити судеб. А для Ильи одни загадки. При чем здесь река? Волхов протекает не только через Новгород, но и через Ладогу. Вот же задала загадку!
Илья еще некоторое время поворочался в постели и уснул.
К утру поднялась метель. Ветер так и завывал, бросая в маленькие оконца колючие снежинки. Санный путь перемело, и после небольшого совещания обозники решили отложить выезд, пока не успокоится метель.
Сам Илья маялся от безделья. На своем постоялом дворе он уже нашел бы себе дело. И пешком не пойдешь – дорогу перемело, да и далеко. А одному еще и опасно. Не только разбойники напасть могут, но и волки.
Лихие людишки, промышляющие разбоем, всегда отирались поблизости от торговых путей. Летом они грабили обозы, поджидали корабельщиков на ночных стоянках. Зимой далеко не все из них отсиживались в теплых землянках: трофейное барахло есть не будешь, голодное брюхо заставит на промысел выйти. Илья пока в пути с ними не сталкивался, но от ездовых слышал страшные истории, воспринимая их всерьез. И потом – грабить куда легче, чем зарабатывать в поте лица. Но и опаснее. У каждого ездового топор под облучком, у многих – кистени в рукаве. А уж если у обоза охрана есть, исход нападения непредсказуем.
Крестьяне зачастую бежали от хозяев, от холодной и голодной жизни, неустроенности, из разоренных врагами деревень и сел. По «Правде», разбойник мог быть убитым, как и вор, и без всяких последствий для своего убийцы. Лишь бы свидетели-видаки нашлись. А трупы татей вешались вдоль дорог для устрашения других разбойников. Впрочем, меньше их не становилось.
Из-за метели пришлось пропустить два дня. Никто и не думал съезжать в белую круговерть, когда через пять шагов не видно ни зги. И новые постояльцы, как и обозы, не прибывали – замерло все движение.
К утру третьего дня
Обозники зашевелились – они и так задержались изрядно. Быстро позавтракали и стали запрягать лошадей в сани. От постоялого двора до реки сотня метров, а пробивались через глубокий снег больше получаса, лошадь по брюхо в снег проваливалась. Снег, хоть и свежий, не держал.
На реке было легче. Ближе к берегам снега было много, а в центре почти не было, все ветром сдуло. Тут лошадки, застоявшиеся в стойлах, ходко пошли, аж пар от них повалил.
Ездовые повеселели. Если так дальше пойдет, к вечеру можно в Новгород попасть.
Далеко за полдень сделали небольшую остановку – лошадей овсом подкормить, небольшой отдых дать. Люди закусывали тем, что на постоялом дворе взяли. Хлеб в узелках замерз, сало на морозе резалось с трудом, по ощущениям – за двадцать – двадцать пять мороза. Снег искрился, скрипел под ногами и слепил глаза.
Когда начало смеркаться, с последних саней раздался крик. Илья обернулся: из ближнего леса к обозу летела волчья стая. Впереди вожак матерый, крупный волчище, за ним – несколько волчиц и волчата весеннего выводка. Молодняк, а каждый величиной с крупную собаку. Бежали молча, ездовой случайно заметил.
Лошади волков почуяли, ушами прядают, глазами косят, ходу наддали.
Волки разом на лошадь, замыкающую обоз, кинулись. Ржание несчастного коня, рычание и клацанье волчьих зубов, крики ездового…
Илья при первом же тревожном крике поднялся на санях на колени, опоясался мечом и ножом. Улучив момент, соскочил с саней. Думал – замыкающие сани сами к нему подъедут. Не получилось, волки догнали лошадь раньше, пришлось полсотни метров бежать. В валенках да по снегу бежать неловко, и когда он добежал, несколько волков лошадь уже завалили и рвали ее на части.
Ездовой стоял на санях и отмахивался от волков топором. С разных сторон на него нападали два волка, и тулуп овчинный был уже разодран.
Илья понимал, что лошади не поможешь, ездового выручать нужно. И он с ходу ударил волчицу мечом, перебив хребет. Издав мощный рык, на него кинулся вожак стаи – Илья успел подставить под его зубы левый рукав. Волк впился, повис на рукаве – рука как в стальной капкан попала.
Илья ударил мечом сбоку и отрубил волку заднюю лапу. Эх, саблю бы сейчас! Меч хорош только для рубящих ударов, конец у него скругленный, тупой, и колоть им почти невозможно. А сейчас ему именно колющий удар нужен.
Илья бросил меч под ноги, выхватил боевой нож, всадил его волку в брюхо, провернул в ране и резанул к паху. У серого разбойника вывалились кишки, но зубы он не разжал.
Второй удар Илья нанес ему в шею. Хлынул фонтан крови, хватка мощной челюсти ослабела, и волк, разжав зубы, свалился замертво.
Краем глаза Илья успел увидеть, что ездовой еще отбивался. Одному волку он уже прорубил голову топором, и тот бился на снегу в агонии.
Илья перекинул нож в левую руку, а правой схватил со льда меч. В этот момент справа на него прыгнул молодой волк. Он метил в шею человека, но воротник полушубка помешал ему вцепиться, и зубы клацнули рядом с лицом. Волк упал на снег, а кинуться второй раз Илья ему уже не дал – ударил мечом и отсек голову.