Язык и семиотика тела. Том 2. Естественный язык и язык жестов в коммуникативной деятельности человека
Шрифт:
В выражении перечесть по пальцам одной руки фиксируется еще одно структурное, а именно мереологическое (часть – целое) соотношение между двумя соматическими объектами. В жестовом фразеологизме делать круглые глаза отображается форма глаз, а в квазисинонимичном ему выражении делать большие глаза – размер глаз. В смысловых структурах оборотов рот до ушей и руки-крюки отражаются соответственно признаки «форма рта» и «форма рук». А в единицах рот до ушей и разинуть варежку отображаются как форма, так и размер рта.
В выражениях с головы до ног, с головы до пят и с ног до головы части тела представлены как ограничители самого тела, то есть
В предложении (942) Заливаемые водой, пробежали перед моими глазами низкие избы со слепыми окошками, покрывшаяся гусиной кожей река, бревенчатый мост, мальчик с удочкой… (И. Муравьева. Документальные съемки) выражение покрыться гусиной кожей, характеризующее реку, является метафорой, отражающей физический признак «текстура», а во фразеологизмах стучать зубами, скрипеть зубами и на сердце кошки скребут отображаются признаки «боль» (ср. предложение (943) Юрик зажимал рукой рану и скрипел зубами (М. Трауб. Ласточ…ка)) и «звучание» (ср. предложение (944) Какая-то неожиданная и ужасная хворь поразила его. Его затрясло, тело его наполнилось огнем, он стал стучать зубами и поминутно просить пить (М. Булгаков. Мастер и Маргарита)). В первых двух случаях источником звучания являются зубы, а в третьем сердце является не источником, а местом производства имажинального звука (субъектом же, производящим этот звук, являются воображаемые кошки).
Разные функции соматических объектов представлены примерами таких фразеологизмов, как выплакать все глаза, зуб даю, фига в кармане, держать язык за зубами.
Подобный разбор примеров можно провести для внутренних органов, для телесных жидкостей, для костей и др.
В кругу жестовых фразеологизмов выделяется большой подкласс единиц, весьма любопытных с лингвистической и семиотической точек зрения. Это единицы, которые своей формой повествуют о телесных аномалиях. Один вид таких аномалий представлен примерами фразеологизмов потерять голову, оставить рожки да ножки и т. п., говорящими о том, что человек как бы лишается соматического объекта, без которого не может существовать, и примерами типа семь потов сошло, когда человек характеризуется как обладающий неким телесным объектом (в данном случае жидкостью – п'oтом) в количестве, превышающем норму (реализация признака «избыточность»). Иными словами, этот вид жестовых фразеологизмов образуют фразеологические единицы, выражающие аномалии соматических объектов в их связи с обладателем этих объектов.
Другой вид является количественно большим по составу и более разнообразным в качественном отношении. Он включает в себя фразеологизмы, представляющие аномалии другого рода, а именно аномалии, связанные с теми или иными нарушениями норм проявления телесных признаков. Примерами таких фразеологических единиц являются выражения волосатая лапа, каша в голове, чтоб глаза повылазили, пупок развяжется.
Как это обычно бывает в естественном языке, во фразеологизмах, которые отражают телесные аномалии (сказанное относится к обоим видам аномалий), можно выявить и нормы функционирования какого-то признака соматического объекта, и нормы функционирования самого объекта.
Противопоставления по видам телесных аномалий можно распределить по разным группам. Так, по признаку «тип соматического объекта» выделяются фразеологизмы, передающие аномалии разных типов телесных объектов. Иными словами, выделяются фразеологизмы, передающие аномалии тела, ср. кожа да кости, передающие аномалии частей тела, ср. рука не поднимается, голова не варит, ноги подгибаются, аномалии частей частей тела. ср. глаза на лоб полезли, рот до ушей, аномалии органов, ср. кишка тонка, сердце разрывается, аномалии костей, ср. сломать хребет, аномалии телесных жидкостей, ср. кровь леденеет, моча в голову ударила, аномалии телесных покровов, ср. почувствовать кожей, волосы встали дыбом и др.
Получающиеся
В семантике словесных и жестовых единиц можно увидеть как национально своеобразные, так и универсальные моменты, а вербальные и невербальные системы разных языков имеют как общие, так и разные черты. Полные словарные описания всех жестов и всех жестовых фразеологизмов каждой культуры наряду с грамматикой их употребления позволят дать систематическое описание сходств и различий вербальных и невербальных единиц, что, несомненно, поможет лучше понять действие всех механизмов, участвующих в мультимодальной коммуникации людей.
§4. Библейские соматизмы
Значения некоторых языковых единиц организованы дизъюнктивно, то есть их толкования имеют вид ‘А или В’. Так, дизъюнктивную организацию значения имеют некоторые русские глаголы, например процессуальные, типа останавливаться. Фраза Автомобиль останавливается означает, что скорость автомобиля с течением времени уменьшается или уменьшилась до нулевого значения, то есть автомобиль остановился. Иными словами, значение скорости автомобиля или соответствует какой-то непредельной точке на шкале скоростей, или полностью совпадает с предельной точкой. Подобную дизъюнктивную организацию значения имеют также некоторые параметрические и даже отдельные непараметрические имена. Существительное температура, например, обозначает либо признак некоторого объекта, как во фразах (945) Температура кипения воды – 100 градусов или (946) Нужно измерить температуру, либо полюсное значение признака, как в предложении (947) У него температура, то есть ‘высокая температура’. А словом мелодия обозначается либо ‘последовательность тонов, растянутая во времени и обладающая благозвучностью’, либо ‘положительно оцениваемая благозвучность последовательности звуков, тонов и т. п.’, ср. предложения (948) И голос твой мне слышался впотьмах, Исполненный мелодии и ласки (Н. Некрасов. Из поэмы «Мать») и (949) Умом понимает, ритмы чувствует – кожей, но не знает, не представляет, что это: мелодия, гармония, наслаждение звучащего мира<…> (Д. Рубина. Русская канарейка. Блудный сын).
Все эти языковые факты и их возможные интерпретации давно и хорошо известны лингвистам. Менее известно то, что квалификации или оценки некоторого объекта (в частности, соматического) или значение какого-то его признака тоже дизъюнктивно распределены по подъязыкам и жанрам. Покажем на двух примерах, что мы имеем в виду.
Ни слово коса, ни стоящий за ним женский соматический объект в бытовом русском языке и его текстах не несут никакой оценки (ср. предложение (950) Марфушка сошла с печи, достала из закутка теплые катанки, обулась, плеснула в лицо холодной водицы, заплела косу и прошла в коморку Молчана (Е. Богданов. Вьюга)), а в языке и текстах фольклора слово коса и его референт приобретают положительную окраску (ср. предложение (951) Коса – девичья краса). Прилагательное белый, характеризующее кожу в сочетании белая кожа, выражает значение признака /цвет кожи/, и в обычном языке, как правило, не несет положительной оценки, ср. предложение (952) Вздутая белая кожа, припухлость лиц говорили о голоде, о цинге (В. Шаламов. Колымские рассказы). А в фольклорном дискурсе белая кожа является, как и коса, символом женской красоты, ср. предложение (953) Они сомьют с меня дивью красоту, / С ретива сердца тоску-кручинушку, / Со бела лица да горючи слезы. / Мне не смыть, да молодешеньке, / С ретива сердца тоску-кручинушку, / Со бела лица горючи слезы, – / Только я сомью да дивью красоту (В. Гусев. Лирика русской свадьбы). Эти факты о словах и их референтах тоже нуждаются в фиксации в словарных статьях соответствующих единиц.