Язык как инстинкт

Пинкер Стивен

Тут можно подумать, что было бы просто переделать генератор таким образом, чтобы в конце предложения ему не приходилось вспоминать, какой выбор был сделан в начале. Например, можно было бы соединить either ‘или’ с or ‘или’, а также — со всеми возможными последовательностями слов между ними в одну огромную последовательность, а if ‘если’ соединить с then ‘то’ и со всеми возможными последовательностями слов между ними в другую огромную последовательность. Потом можно было бы обратиться к третьему варианту последовательности, растягивая цепь настолько, что я вынужден поместить ее отдельно. Но кое-что в этом решении вызывает немедленное отторжение: получаются три идентичные подсистемы. Разумеется, то, что люди могут сказать между either и or, они могут сказать и между if и then, а также после or или then. Но эта возможность должна естественным образом проистекать из строения некого генератора в голове у человека, позволяющего ему говорить. Она не должна зависеть от того, станет ли конструктор генератора тщательно расписывать три идентичных набора инструкций (или, что ближе к реальности, придется ли ребенку, изучать структуру английского предложения, трижды: между if

и then, между either и or, а также — после then и or).

[36]

Но Хомский продемонстрировал, что проблема лежит даже еще глубже. Каждое из данных предложений можно включить в состав любого другого, включая их самих:

If either the girl eats ice-cream or the girl eats candy, then the boy eats hot dogs ‘Если или эта девочка ест мороженое, или эта девочка ест конфеты, то этот мальчик ест сосиски’.

Either if the girl eats ice-cream then the boy eats ice-cream, or if the girl eats ice-cream then the boy eats candy ‘Или если эта девочка ест мороженое, то этот мальчик ест мороженое, или если эта девочка ест мороженое, то этот мальчик ест сосиски’.

36

Верхнюю и нижнюю часть картинки следует мысленно расположить слева и справа друг от друга. Я разделил картинку на две части, чтобы она помещалась на экран читалок. — Прим. автора fb2-документа Sclex’а.

В случае с первым предложением генератору нужно запомнить if ‘если’ и either ‘или’ так, чтобы потом их можно было продолжить словами or ‘или’ и then ‘то’, именно в такой последовательности. В случае со вторым предложением ему нужно запомнить either ‘или’ и if ‘если’ так, чтобы потом можно было продолжить предложение словами then ‘то’ и or ‘или’. И так далее. Поскольку в принципе не существует предела количеству if и either, с которых может начинаться предложение и каждому из которых требуется свой собственный порядок then и or, чтобы быть законченным, не выйдет ничего хорошего из раскладывания каждой последовательности в памяти на свои собственные цепочки списков — получится неограниченное количество цепочек, которые не поместятся в обладающем конечными ресурсами мозгу.

Этот аргумент может показаться вам слишком схоластическим. Ни один реально живущий человек никогда не начнет предложение со слов: Either either if either if if ‘Или или если или если если’, поэтому имеет ли значение то, что идеальная модель этого человека может продолжить данное предложение словами: then ‘то’… then ‘то’… or ‘или’… then ‘то’… or ‘или’… or ‘или’. Но Хомский просто действовал в русле математической эстетики, используя взаимодействие между either ‘или’ — or ‘или’ и if ‘если’ — then ‘то’ как простейший возможный пример одного из свойств языка — использовать «удаленные зависимости» между словами, появившимися в предложении ранее и позднее — чтобы на математическом уровне доказать, что генератор цепочек слов не способен работать с этими зависимостями.

На самом деле, языки изобилуют такими зависимостями, и простые смертные употребляют их постоянно при значительном расстоянии между словами, часто применяя несколько зависимостей одновременно — делая именно то, на что не способен генератор цепочек слов. Например, между грамматистами ходит старая байка о том, что предложение может заканчиваться пятью предлогами. Папаша тащится наверх в комнату сыночка, чтобы почитать ему сказку на ночь. Сыночек замечает, что у папаши за книга, и негодующе кричит: Daddy, what did you bring that book that I don’t want to be read to out of up for? ‘Папа, зачем ты принес наверх эту книгу, из которой я не хочу, чтобы мне читали?’ К моменту произнесения слова read ‘читали’, сыночек должен был задаться целью сохранить в памяти четыре зависимости: to be read ‘читали’ требует to (предлог, обозначающий направленность действия — читали кому), that book that ‘эту книгу, из которой…’ требует предлогов out of, bring ‘принес сюда’ требует up ‘наверх’, a what требует for (словосочетание what for означает ‘зачем’). Другой, еще лучший пример взят из реальной жизни (из письма в журнал «ТВ-гайд» [37] ):

37

«ТВ-гайд» — американский еженедельный журнал с программами телепередач на неделю, статьями по вопросам культуры и общественной жизни. Основан в 1953 г. — Прим. ред. 

How Ann Salisbury can claim that Pam Dawber’s anger at not receiving her fair share of acclaim for Mork and Mindy’s success derives from a fragile ego escapes me.

‘To, как Энн Сэлисбери может заявлять, что гнев Пэм Добер, вызванный неполучением честной доли от вознаграждения за успех «Морка и Минди», происходит от уязвленного самолюбия, остается мне не понятным’.

В том месте предложения, которое начинается сразу после слова not, автор письма должен был держать в памяти четыре грамматически обязательных положения: 1) not требует – ing (her anger at not receiving acclaim ‘гнев, вызванный неполучением’) требует распространения в виде причастного оборота — гнев, вызванный; 2) at требует существительного или герундия (her anger atnotreceiving acclaim); 3) подлежащее в единственном числе Pam Dawber’s anger

требует, чтобы глагол, стоящий четырнадцатью словами дальше, согласовывался с подлежащим в числе (Dawber’s anger… derives from ‘гнев Пэм Добер… происходит от’); 4) подлежащее в единственном числе, начинающееся с How требует от глагола, стоящего от него через двадцать семь слов согласования в числе (How… escapes me ‘То, как… остается мне непонятным’). Подобно автору, читатель должен держать все эти зависимости в памяти для того, чтобы понять предложение. Теперь, говоря технически, можно было бы соорудить модель цепочки слов, которая могла бы работать даже с такими предложениями, поскольку существует какой-то реальный лимит числа зависимостей, которые говорящему нужно держать в памяти (например, четыре). Но уровень избыточности в генераторе будет абсурдным: для каждой из тысяч комбинаций зависимостей в генераторе придется дублировать идентичную цепочку. Пытаясь поместить в памяти такую суперцепочку, можно легко сойти с ума.

* * *

Разница между искусственной комбинаторной системой, которую мы рассматриваем на примере генератора цепочек слов, и естественной системой, которую мы рассматриваем на примере человеческого мозга, обобщена в строке стихотворения Джойса Килмера: «Только Бог может создать дерево» [38] . Предложение — это дерево, а не цепочка. В грамматике человеческого языка слова сгруппированы в синтаксические группы, подобно веточкам присоединенным к ветви. Синтаксической группе присвоено имя — ментальный символ — и маленькие синтаксические группы могут быть объединены в большие. Возьмем предложение: The happy boy eats ice-cream ‘Этот радостный мальчик ест мороженое’. Оно начинается двумя словами, выступающими вместе как единое целое — это именная группа the happy boy ‘этот радостный мальчик’. В английском именная группа (NP) состоит из имени существительного (N), которому иногда предшествует артикль или «детерминатор» (сокращенно: «det») и любое количество адъективных слов (А). Все это можно обобщить в правиле, которое определяет как выглядят английские именные группы вообще. В стандартном лингвистическом обозначении стрелка означает: «состоит из», скобки означают: «присутствующий факультативно», а звездочка обозначает: «любое желаемое количество этих элементов», но я привожу это правило только для того, чтобы показать, что вся заключенная в нем информация может быть ясно выражена в нескольких символах; можно не обращать внимание на обозначения, а смотреть только на перевод, обычными словами приведенный ниже:

38

Килмер Альфред Джойс (1886–1918) — американский поэт, автор прославившего его стихотворения «Деревья» («Trees»). — Прим. ред. 

NP —> (det) A^* N

«Именная группа состоит из присутствующего факультативно детерминатора, за которым следует любое количество адъективных слов, за которыми следует существительное».

Это правило определяет строение перевернутой вверх ногами ветви дерева:

А вот — два других правила, одно из которых дает определение английскому предложению (S), а другое дает определение предикативной или глагольной группе (VP), оба они используют как составную часть символ NP:

S —> NP VP

«Предложение состоит из именной группы, за которой следует глагольная группа»

VP —> V NP

«Глагольная группа состоит из глагола, за которым следует именная группа».

Теперь нам потребуется ментальный словарь, который бы уточнил, какое слово принадлежит к какой части речи (имя существительное, глагол, прилагательное, предлог, детерминатор):

N —> boy ‘мальчик’, girl ‘девочка’, dog ‘собака’, cat ‘кошка’, ice-cream ‘мороженое’, candy ‘конфеты’, hot dogs ‘сосиски’

«Существительные могут быть извлечены из следующего списка: boy ‘мальчик’, girl ‘девочка’…»

V —> eats ‘ест’, likes ‘любит’, bites ‘кусается’

«Глаголы могут быть извлечены из следующего списка: eats ‘ест’, likes ‘любит’, bites ‘кусается’»

А —> happy ‘радостный’, lucky ‘счастливый’, tall ‘высокий’

«Адъективные слова могут быть извлечены из следующего списка: happy ‘радостный’, lucky ‘счастливый’, tall ‘высокий’»

det —> a, the, one

«Детерминаторы могут быть извлечены из следующего списка: a, the, one»

Набор правил, подобных тем, которые я привел — «грамматика непосредственно составляющих» — задает предложение, нагружая словами ветви на растущем сверху вниз дереве:

Та невидимая сверхструктура, что удерживает слова на месте, — это могущественное изобретение, устраняющее проблемы, которые были у генераторов цепочек слов. Основная суть древесного представления в том, что дерево модулярно, как и гнездо телефонного коммутатора, или муфта садового шланга. Символ типа «NP» подобен разъему или креплению определенной формы. Он позволяет одному компоненту (синтаксической группе) заскочить в любую из нескольких позиций внутри других компонентов (больших синтаксических групп). Как только тип синтаксической группы задан правилом и ему присвоен свой символ-соединитель, ему никогда более не нужно быть определенным снова, синтаксическая группа может быть подключена в любом месте, где есть соответствующая розетка. Например, в той маленькой грамматике, которую я продемонстрировал, символ «NP» используется и как подлежащее в предложении (S —> NP VP), и как дополнение в глагольной группе (VP —> V NP). В более приближенной к жизни грамматике он также будет использоваться как объект, на который направлено действие предлога near the boy ‘рядом с мальчиком’, в конструкции со значением принадлежности the boy’s hat ‘шапка радостного мальчика’, как косвенное дополнение give the boy a cookie ‘дай печенье мальчику’ и в нескольких других позициях. Такая организация вида «вилка-розетка» объясняет, как люди могут использовать одну и ту же синтаксическую группу во многих разных позициях в предложении, включая: