Языки Божьей любви
Шрифт:
В богослужениях Брэду больше всего нравилась музыка. Он пел слова, которых никогда не произносил раньше, и они выражали истинные чувства его сердца. Вскоре он подумал, что ему стоит петь в хоре. Слова поощрения были его основным языком любви, но после первой репетиции он обнаружил, что не наделен даром пения.
– Я никогда не забуду того вечера, когда Брэд впервые пришел на репетицию, – говорил позже руководитель хора. – Я сразу узнал, что он пришел, потому что услышал его еще до того, как увидел. Он пел совершенно не в тон и сбивался с ритма.
Когда руководитель хора понял, что Брэд действительно очень хочет петь,
Какова была реакция Брэда?
– Это был самый ужасный момент из всех, которые я пережил после обращения. Сначала я подумал, что руководитель хора неправ. Разве я не был участником рок-группы в школе? Разве не учился музыке в колледже? Что он имеет в виду, говоря, что у меня нет «певческого дара»? Позже пара друзей подтвердили мне диагноз руководителя хора, и я понял, что мне не судьба стать музыкантом.
Думаю, мне было так трудно, потому что я считал пение способом восхваления Бога. Я был прав, но мне приходилось петь Ему восхваления наедине, чтобы не сбивать с тона других верующих.
Все это случилось много лет назад. Брэд добился успеха в бизнесе. Что же касается его основного языка любви, слов поощрения, то он стал одним из лучших преподавателей Библии в своей церкви. В течение последних двадцати лет его уроки посетило множество людей. В следующий раз они приводят с собой друзей, и никто не уходит разочарованным. Уроки Брэда отличаются воображением, живостью и проницательностью.
Слова поощрения остаются его языком любви, и каждый год он выражает свою любовь к Господу, уча Божьей истине сотни людей. Именно болезненные слова руководителя хора (в конечном итоге исходившие от Бога) привлекли внимание Брэда и направили его усилия в нужное русло.
Те из нас, чей основной язык любви – слова поощрения, подобно Брэду, очень болезненно воспринимают критику и некоторые наставления. Но, попытавшись прислушаться к голосу Бога, мы обнаружим, что такие слова – Его основное выражение любви к нам. Когда Бог приведет нас туда, где мы должны быть, мы снова услышим слова поощрения от тех, для кого несем служение.
Божьи воспитательные меры не всегда вызваны нашим греховным поведением. Часто Он старается направить нас, чтобы мы поклонялись и служили
Ему более продуктивно. Наша первоначальная реакция может выражаться в боли и сомнениях (почему Бог делает это?), но если мы будем прямо задавать вопросы и прислушиваться к тихому голосу Бога, то, скорее всего, обнаружим, что в моменты самой сильной боли Бог любит нас крепче всего.
10. Когда любовь побеждает
Впервые я встретил Майкла Кэссиди, когда находился в потрясающе красивом Шелдонианском театре в Оксфордском университете, в Англии. Он был представлен мне как один из тех двадцати человек, которые облегчили переход от апартеида к свободе выборов в Южной Африке. Меня заинтересовала его история.
– Я приехал в Кэмбридж учиться закону, но через две недели встретил Христа. В колледж приехал Билли Грэм, и я услышал простой, но убедительный призыв Благой Вести.
Майкл завершил учебу в Кэмбридже, получил степень доктора философии в одном из американских университетов, а потом почувствовал призыв отправиться в Южную Африку. Ему хотелось организовать кампанию
– Я убедился, что апартеид – это зло, – сказал Кэссиди, – и знал, что мне придется выступить против него, несмотря на опасность.
Раньше, во время учебы в семинарии, он убедился, что Евангелие спасает души и человеческое достоинство. Духовные проблемы нельзя отделять от общественных. «Справедливость – это любовь, проявленная в общественном устройстве», – сказал Кэссиди. Он напоминал своим слушателям, что Джон и Чарлз Весли бросали вызов несправедливому устройству и способствовали запрету работорговли. «Изменения в моральном состоянии людей ведут к общественным изменениям», – сказал он.
Борьба с апартеидом
Кэссиди решил объявить войну апартеиду. В Южной Африке было 40 миллионов людей, называющих себя христианами, но большинство из них не очень интересовались применением своей веры к общественной жизни.
Майкл Кэссиди руководствовался Божьим словом, обращенным к пророку Иеремии: «Ибо только Я знаю намерения, какие имею о вас, говорит Господь, намерения во благо, а не на зло, чтобы дать вам будущность и надежду. И воззовете ко Мне, и пойдете и помолитесь Мне, и Я услышу вас; и взыщете Меня и найдете, если взыщете Меня всем сердцем вашим» [125] . Кэссиди сказал: «Эти слова были обращены к Израилю в темные часы вавилонского плена. У Бога имелись определенные планы в связи с древним Израилем, и мы знаем, что у Него есть планы в связи с нами. Мы – люди надежды, и нам известно, что Бог уже действует в Южной Африке».
Следующие годы были трудными. Как руководитель движения против апартеида, Кэссиди был обвинен полицией в том, что работает на ЦРУ. Его племянник отказался служить в армии апартеида и провел шесть лет в тюрьме.
Против Кэссиди выступало не только правительство, но и многие белые христиане, удовлетворенные своим положением. Он был убежден, что Бог абсолютно праведен, и, раз человек сотворен по образу Бога, все люди обладают осознанием морали. Кэссиди верил, что «апартеид против самой сути вселенной. А самый величайший стимул – это любовь». Только Бог мог коснуться людских сердец и привести все группировки к примирению.
Поэтому в апреле 1983 г. Кэссиди призвал народ к молитве. Он возглавил круглосуточную молитвенную цепочку, которая молилась о народе. Эта молитвенная цепочка продолжалась два года; днем и ночью христиане молились о том, чтобы Бог наставил их народ. Люди молились по всей стране – даже в камере смертников, где в молитвенной цепочке приняли участие сорок два человека.
Любовь, бросающая вызов
Потом Кэссиди и его сотрудники стали организовывать по выходным мероприятия, в которых участвовало равное количество белых и цветных. Люди встречались и делились своими историями. Один чернокожий христианин рассказал, как его бросили в яму, засыпали грязью так, что только голова оставалась на поверхности, а потом белые мочились на него. Ужас подобных происшествий тронул сердца и белых, и чернокожих. Стены отчуждения становились тоньше. Церковные деятели начали требовать справедливости. Все думали о Боге и Его наставлениях, данных народу.