Йи Дэи. Смерть палача

Хаас Рид

С недавних пор у Йи стали появляться в жизни моменты, о которых, с одной стороны, хотелось рассказать Учителю без утайки, и даже не моменты, а всего один момент: Гэнгти Тшу! Это ведь та девочка, которая была вместе с Отшельником во время извержения Глаза Дракона, просто Йи тогда был не вполне здоров, и вряд ли она его видела — а если видела, то он же был тогда совсем ещё крохой, безволосым, обгорелым, и вряд ли она могла бы его узнать тёеперь... С другой стороны, Йи сам не понимал, что он хочет сказать Учителю. Он же, на самом деле, не понимал, что именно хочет рассказать

и зачем.

А раз так, то не нужно и говорить.

Когда Йи стал много вырезать из дерева, он понял, что ему нужны несколько разных ножей, спасибо Мастерам Столярам, они объяснили, какие и для чего используются. Как воинам делают наручи для метательных ножей, так Йи завёл себе наручи для столярных инструментов. Потом подарил почти такие же Шужи. Потом делал выкройки для кожевников, чтобы они обеспечили наручами для работы и других мастеров.

Память, умница, подсовывала вид Гэнгти Тшу, вполоборота стоящей на стене — а как порыв ветра подхватил её косу!.. — и память же вовсе не умно напоминала жар тела красавицы, заполошное биение её сердца, как крохотный воробышек в ладони.

Сморгнув жаркую память, Йи снова вспоминал Стальную Паучиху на стене, чтобы как можно точнее выгладить корешок в фигурку.

Вот, вот так было её левое плечо, а вот тут ремешок. И вот так были развёрнуты бёдра...

Бёдра!

А Учитель не поймёт, если его спросить, что чувствуют художники, когда рисуют обнажённых красавиц, например, для учебных пособий лекарям. Или, наоборот, поймёт.

Или Йи успел выдать свои мысли покрасневшим лицом — не может быть, чтобы щекам было так горячо, а они оставались бледными.

Учитель что-то записывал в огромной толстой тетради, с которой иногда приходил на уроки, перерисовывал из неё точки крепления мышц к костям или выписывал составы ядов.

Ни Йи, ни Учитель не видели и не поняли, как и откуда в комнату к ним вошёл мужчина. Средних лет, одетый и причёсанный как для дальней дороги, в серое-немаркое. Темноволосый, сероглазый, и похожий на циньанца, и не похожий, несущий печать чуждости.

Он молчал, кажется, готовился что-то сказать, но Учитель опередил его, откладывая в сторону кисть и отодвигая чернильницу:

— Йи Дэй, этот демон оставил тебя под вишней у входа в Земную Канцелярию клана девять и два года назад. Это за ним шли четырнадцать Клинков Руки Бога — Руки Дьявола! — вооружённые проклятыми мечами, кровотечение от ран оставленных которыми никому не остановить.

— Я не демон, — тихо сказал мужчина, и Учитель осторожно спустил с пояса Дэйю. Чёрный Нефрит скользнула по полу бесшумной змеёй. Заметил, как меняет позу Йи, выбирает те столярные ножи, которые можно метнуть в цель. Не сводил глаз со странного, как будто не до конца прорисованного лица.

— Он приходил сюда ещё раз на следующий день и называл себя твоим отцом, — Учитель приготовился отражать нападение, но мужчина вскинул вверх пустые руки раскрытыми ладонями к собеседникам...

Учитель успел понять, что ладони незваного гостя пусты — но Йи сначала метнул ножи, откатываясь в сторону, а потом глухо вскрикнул: он попал в цель! Он точно попал и в

левую, и в правую ладони мужчины, но ножи со свистом пролетели сквозь них и чуть не по рукояти воткнулись в стену за ним.

— Я не демон, — сказал мужчина. И я тебе не отец. Ты, — он улыбнулся, переводя взгляд с Учителя на Йи, — ты — похож на твоего отца, а я вновь переоце...

Он продолжал говорить, но голос исчез. Судя по движениям губ, он говорил, что переоценил свои силы.

А потом и сам мужчина исчез.

Йи на четвереньках метнулся к Учителю, вжался в пол, обнимая его ногу, как обнимал совсем маленьким мальчиком:

— Кто это?! Что это?!? Что это было?..

Учитель покачал головой:

— Не знаю. Просить не бояться не буду, потому что.... — он вздохнул и улыбнулся, садясь на пол рядом с Йи:

— Мне самому страшно. Поехали завтра проведывать Яшмовую Тётю?

1

Династия Цин, Юуань Мэй "Пятнадцатая ночь двенадцатого месяца"

Глава 21. Яшмовая Тётя и...

Конечно, в глаза Божественную Княгиню Яшмовой Тётей не назвали, а визит к ней так и не принёс ответов, ни на новые вопросы, ни на уже навязшие на зубах старые.

Зато волшебные пирожные, из золотой фасоли, с искрами цукатов и оттисками разных иероглифов, на зубах не вязли. Повара Секретного Города знали своe дело.

Звёздная императрица осталась довольна и тем, что ей докладывала Тайная Стража о ночных прогулках Йи с котом и не только, и совершенно искренним восторгом такого юного и так взросло выглядящего малыша — о, он навсегда в её памяти бежит на четвереньках наперегонки с котeнком! — и тем, как действовала её созидающая магия на Учителя. Нет, годы, отсчитанные ему в Небесной Канцелярии повернуть вспять невозможно, но почему бы не помочь его телу удерживать его дух более уверенно. Морщины не разгладятся до конца, но чeрные круги под глазами уже бледнее, а улыбка на губах — о, так улыбался Рэншу, юный ученик палача, способный не только вырывать зeрна истины из простых людей в застенках, но и бесстрашно дарить покой и счастье самой Звeздной Императрице. Способный понять, что не всегда душа юной девочки, ещё не привыкшей держать в руках судьбы всего государства, просит вешних утех, но в какой-то момент ей хочется просто молчать рядом с живым человеком. Просто жить дальше, дышать, забывая о том, что в любую минуту глаза могут полыхнуть изумрудным огнeм, а голова будет готова взорваться от затопивших её образов…

— О Божественная Княгиня! Дозволено ли мне будет смиренно задать вам вопрос, а можно ли мне… ой. То есть, задать вопрос!

Йи так честно постарался совладать с собой, что у него это почти получилось.

Звeздная Императрица едва заметно качнула головой:

— Конечно, можно, Йи Дэй. Прежде чем покинуть Дворец, загляни на кухню, повара говорили, у них есть свежие рыбные новости для одного сторожевого кота.

Йи просиял глазами:

— О Яшмовая Красавица! Этот мир не знает пределов вашей благости! Вашей щедрости! Дозволено ли мне будет…