Йога Васиштхи
Шрифт:
Нет ничего, называемого «реальным», «нереальным», «наблюдателем», «наблюдением», и нет ничего наблюдаемого. То, что есть, неописуемо. В бесконечном сознании все различия между «существованием» и «несуществованием» пропадают. Брахман существует как Брахман в Брахмане, как пространство существует как пространство в пространстве. То, что известно как творение, есть только неделимый Брахман. Как посаженное зерно начинает прорастать, так движение в Брахмане становится описуемым. Все существа во вселенной кажутся мне просветленными. Для тех, кто считает это реальным, мир кажется реальным; для само-осознанных это — фальшивая видимость.
В видении знающих реальность все существующее (осознанное и неосознанное, подвижное и неподвижное) есть чистое ничто. Я есть ничто, ты есть ничто, вселенная есть чистое ничто. Я приветствую лучшего из существ, подобного безграничному пространству, чье знание подобно безграничному пространству и кто свободен от субъектно-объектных отношений (знающий и знаемое). Ты превзошел все состояния, описанные писаниями и ты остаешься в высшем недвойственном сознании.
Эта высшая истина утверждается только в полном молчании, а не логикой, обсуждениями и спорами.
Рама сказал:
Таким образом, О мудрый, ясно, что само-осознание вне достижения слов. Как его можно достичь противоречивыми словами писаний? Если оно так не достигается, в чем смысл писаний? Молю, скажи мне, следует ли само-осознания из инструкций учителя и изучения писаний.
Васиштха сказал:
Это верно, О Рама, что изучение писаний не является причиной достижения само-осознания. Писания составлены из разных выражений, высшее существо невыразимо. Однако, я объясню тебе, как изучение писаний стало ассоциироваться с само-осознанием.
Люди одной деревни подвергались продолжительным напастям. Они голодали и умирали. Под влиянием бедности и страданий, они начали искать методы и способы заработать на жизнь. Они решили, что пойдут в ближайший лес собирать дрова, продавать их и зарабатывать.
Так они зарабатывали на жизнь день за днем. В этом лесу они также нашли драгоценные камни, которые иногда лежали открыто, иногда были скрыты. Некоторые из людей, собиравших дрова, нашли камни, другие — прекрасную древесину дерева сандал, другие нашли фрукты, а некоторым не повезло и здесь, они нашли только дрова. Нашедшие драгоценные камни мгновенно освободились от бедности и страданий.
Однажды, собирая дрова, они нашли философский камень (который выполняет желания любого). С его помощью они получили все необходимое и желаемое, и далее жили счастливо. Они искали дрова, но нашли самый драгоценный из камней — философский камень.
Жители деревни в этой басне — люди на земле. Их бедность — худшая из бедности, потому что это невежество, вызывающая все страдания. Лес в этой басне — духовный учитель и писание. Они пошли в лес из-за нужды, люди обращаются к учителю и писанию для избавления от своих нужд. Однако со временем, практикой учителя и писания, они достигли чего-то более ценного. Те, кто пошли в лес за дровами, нашли философский камень. Люди, обращающиеся к писанию для выполнения своих желаний, достигают высшей истины.
Васиштха продолжил:
Некоторых на изучение святых текстов толкает любопытство или сомнение («что может сделать изучение писаний?»), другие в них ищут ключи к богатству и удовольствию, есть и другие мотивы для изучения. И, как жители деревни пошли за дровами и нашли философский камень, так изучающие по разным причинам писания достигают высшую истину. Во всем этом люди руководствуются делами святых,
Как некоторые из жителей деревни нашли ценное дерево и т. д., также среди тех, кто изучает писания, некоторые достигают удовольствий, другие богатства, и третьи — руководство для правильного поведения. Только эти три цели описаны в текстах, достижение осознания Брахмана вне описаний, и потому не находится в учениях писаний.
Ни изучением писаний, ни слушая инструкции учителя, ни милостыней, ни даже молением богу нельзя достичь непосредственного осознания высшей истины. Потому что это вне всего этого. Однако, я должен сказать тебе, как это, хотя не действительные методы, считаются методами само-осознания. Практикой, описанной в святых текстах, разум становится чистым и прозрачным, и даже не желая этого, человек видит высшую истину. Писания способствуют росту сатвической части невежества, чистоте разума. Эта чистота разрушает тамасичную (тупую и инертную) часть невежества.
Просто появляясь на небе, солнце отражается в океане, и ни он и ни оно не намеревают это. Также простым взаимодействием писания и искателя, в последнем отражается истина. Ребенок грязными руками берет другую грязь (мыло) и трет руки и моет их, и они становятся чистыми. Также писание очищает разум и чистый разум отражает истину.
Свет существует повсюду в небе, но только когда он встречается с преградой, он может осветить, также когда писание (или учитель) встречает искателя, они могут осветить. Потому, высшая истина осознается, когда человек медитирует над реальным значением писаний с помощью слов учителя, святой компании, само-дисциплины и контролем над разумом.
Васиштха продолжил:
Опять я расскажу тебе кое-что, О Рама, слушай пожалуйста. Постоянно прислушиваясь к истине пробуждается даже глупец.
Для начала я объяснил истину о создании этой вселенной. После этого я объяснил методы, которыми можно разогнать иллюзию мира. После этого, избавившись от иллюзии мира, человек должен жить свободным от всех умственных волнений и страданий.
Следует жить в этом мире, полностью утвердившись в состоянии равновесия, которое приносит блаженство и высочайшее облегчение, что является величайшим богатством и преумножает удачи. Равновесие и спокойствие позволяют расти чистоте. Все другие благородные качества приходят вслед за спокойствием. Никакие блаженства и богатства мира не сравнимы со спокойствием. Оно прекращает страдания. Редки души, утвердившиеся в равновесии и спокойствии, для которых все являются друзьями.
Для утвердившегося в равновесии, страдание является счастьем и смерть — новой жизнью. Кто может измерить величие того, кто свободен от восторгов и депрессий, кто делает то, что должно тогда и так, как должно, и кто видит то, что следует видеть, как оно есть? Друзья и родственники, враги и короли имеют огромное доверие к тому, кто живет такой естественной жизнью. В течение такой естественной жизни, даже если он рассердится, это никому не вредит. Люди одобряют, что бы он ни делал и что бы он не ел, даже если он побеждает их (в споре) или ругает кого-то — потому что он утвердился в равновесии. Они одобряют, что бы он ни делал сейчас или когда-то давно, будь это хорошим или не очень.