Йокин в Москве
Шрифт:
– А так ли плохо, – (это Дружок), – если ваш медведь станет жителем музея и сможет порадовать большое количество людей – детей в прошлом и в настоящем?
– Это неплохо, если бы мы все вместе решили, что Миша будет служить в музее. И он был бы согласен, и мама. А так получается непонятно… – возразила Машенька.
– Его надо выкрасть! – (это Йокин). – У нас украли – и мы украдем!
– Красть почти никогда нельзя! – сказала Маша. – Только
– Собрать информацию, – картаво промяукал Дружок (он на морозе почему-то не ладил со звуком «р»). – Отпустите нас с Йокином в магазин, за ночь мы всё узнаем. Тогда и будем пр-ринимать р-решение. (Кот работал над собой!)
– Мы – разведгруппа! – обрадовался Йокин.
Маша разрешила. Попасть внутрь было несложно – мало ли в любом здании ходов и лазеек для юркого паучка и совсем небольшого игрушечного кота?
Будь внутри свет, Йокин бы восхитился увиденным. Но брести приходилось почти на ощупь, так что всей красоты они не увидели. Сильно выручала Муха Комнатная, летевшая с фонариком. Дружок, хоть и шёпотом, всё-таки не изменял себе: рассказал, что именно здесь впервые в Советском Союзе был пущен эскалатор в общественном здании.
– В 1957 году! – радостно уточнил кот, у которого внутри дат было столько же, сколько шерсти снаружи. А может, и больше. И ведь ничего такого на фабрике игрушек в голову Дружка не вкладывали. Всего набрался сам.
– Ну и где тот эскалатор? – возмутился уставший скакать по ступенькам паучок.
– Мы ж в разведке. Забыл? Неудобства необходимы, – пристыдил кот. А Йокин подумал о Рыбчике. Наверное, все коты скроены на один лад: воспитывают. «Эх, Рыбец, где-то ты сейчас…» То, что это Йокин скроен именно на тот лад, когда всем, вне зависимости от собственного характера, хочется его немножко воспитать – об этом паучок не подозревал. А ведь в большинстве случаев мы сами являемся причиной поведения окружающих.
Батарейки, натерпевшись холода, еле справлялись с обязанностями кормильцев лампочки. Свет тускнел, тускнел… Мутно осветив табличку «Музей детства», погас. Муха Комнатная ругнулась и, сев на что-то мягкое, принялась выбивать искру о корпус фонарика кремнем.
– А что это вы сейчас делаете? – послышался густой незнакомый шёпот.
– Огонь высекаю! – ответила Муха в том же стиле – негромко и солидно.
– Ух ты! – восхитился этот кто-то. – Какая прелесть! А зачем?
– Чтобы было светло! – Муха Комнатная начала немного злиться.
– Я сейчас помогу!
Поверхность под Мухой качнулась и куда-то её повлекла. Вскоре щёлкнуло, и вестибюль перед входом в «Музей детства» осветился сотней маленьких огоньков.
– Огоньки! Слон! Нас сейчас поймают! – запищал в восторге Йокин. Дружок, не церемонясь, дёрнул напарника за первую попавшуюся лапку и потащил прятаться. Муха же увидела, что сидит на плече небольшого, но всё же вполне увесистого слона, размером с человеческого толстяка.
– Вы из Африки? – решила уточнить Муха. – С Цэцэ, случаем, не знакомы?
– Ну что вы, голубушка, – засмеялся Слон. – Я совершенно местный слон. Африку знаю только в том смысле, что очертания этого континента напоминают мне голову печальной крысы с оторванным ухом. Вернее, с надорванным, ежели за второе ухо принимать Аравийский полуостров…
– Понятно, – вздохнула Муха Комнатная. – Не в курсе… А где тут медведи?
– Пройдёмте в зал, сударыня! Они пока не спят…
И Слон, слегка пригибая голову и помахивая ушами – просто так, подойдя к двери музея, распахнул её. Именно здесь через несколько месяцев раскинется экспозиция, посвящённая самым разным советским игрушкам. А пока те, кто уже вошёл в состав экспонатов, тихонько коротают время до открытия, знакомясь и рассказывая всякие истории. Историй было почти так же много, как и самих игрушек. Истории о взаимной любви детей и всех этих оленят, такс, кукол Оль и Наташ, медведей и собачек, истории о взрослении и … дальше по-разному. В этот тёмный час, когда строители, оформители и работники музея отправились по домам, некоторые из игрушек вышли из палаток и собрались в кружок у мерцающего лампочками лунохода. Их разговоры то и дело заглушались звуком «пиу-пиу». Но так уж устроены советские луноходы: если светятся, то не молчат.
Прибывших приняли спокойно. Подвинулись, освободили место у огня. Слон даже заходить не стал: уж слишком крупный!
Йокин весь оброс глазами – так ему казалось. Вот-вот, и увидит деда Мишу! А Дружок тем временем разглядывал вообще всех: интересно!
– Тогда вы будете вот за ним! – лисёнок стрельнул косыми ярко-зелёными глазами в сторону медведя. Большого, старого, коричневого советского медведя. Сильно-сильно похожего на деда Мишу. Но только с другим оттенком шерсти. – У нас все новенькие о себе рассказывают! А этого час назад привезли. Из Домодедово.
Конец ознакомительного фрагмента.