Йомгорбульбл
Шрифт:
Знакомство получилось знатным. Двое мальчишек, появившиеся на тропке, замерли, как истуканы. Йомгорбульбл широко заулыбался могучими резцами, кои каждый вечер тщательно золой обмазывал для крепости и дыхания хорошего.
– Чу-чу-чудище! – в голос заорали братцы и дали деру.
Глава 3
– Чу-чу-чудище! – в голос заорали братцы и дали деру.
– Где?! – взволнованно подпрыгивала Люсичка, размахивая схваченным деревянным коняшкой.
– Здесь, - мрачно сказал Йомгорбульбл.
Девчушка удивленно огляделась, и Йомгорбульбл указал на себя.
– Какое же ты чудище?
–
– А кто же тогдась, коли не чудище?
Люсичка выпятила нижнюю губу, старательно засопела, разглядывая его так и эдак. Йомгорбульбл ажно помялся с ноги на ногу и сам себя оглядел. Большой, как полтора человека, массивный – отъелся с лета, с виду неповоротлив – ибо душевное равновесие ни к чему не торопило. Ну, мохнатый да зеленый – так это ж его естественный вид, он же ничего не говорит против того, что людишки голенькие да розовенькие. А, еще колядовать умел по мелочи, оттого человеки на него все напасти да непогоды сваливали, будто делать ему больше нечего, кроме как о пакостях для них думать.
– Ты мой друг, - уверенно сказала Люсичка.
– А ежели тебя кто снова чудищем назовет, я ему ух задам!
Йомгорбульбл удивленно уставился на нее, мысленно пробуя «друга» так и эдак, и кивнул. Замечательно звучало.
Тут по лесу раскатился волчий вой, и Йомгорбульбл осознал вдруг, что солнце ужо почти скрылось, и сумерки стремительно ткали свою паутину. Люсичка поежилась, личико стало таким, будто она вот-вот заплакает.
– Они бросили меня, - жалобно сказала она. – Йоми, как же я теперь домой попаду? Дорогу ведь не знаю!
– Ничего не поделать, - почесамши затылок, отозвался Йомгорбульбл. – Провожу я тебя, идем.
Он со вздохом побросал по мешкам недоделанные игрушки и взвалил себе на спину. От краюшки леса сразу к эльфийскому поселению отправится – там и доделать успеет, и Зигги времечко на ходьбу туда-обратно сбережет. Авось еще горсточку печенюшек за доставку отсыплют. Имбирных.
Собрамши нужное, Йомгорбульбл оглядел свои хоромы, с виду неказистые, и зашагал вперед. Тропки звериные разбегались под его ногами в стороны, готовые в любой миг услужливо раскатиться подобно скрученному в рулет ковру, стоит только пожелать, в какую сторону идтить.
Люсичка старалась не отставать, вот только ножки ейные были коротенькие, шла вперевалку, будто неуклюжий медвежонок. Йомгорбульбл подождал, пока она с ним поравняется, схватил за ручечки и водрузил себе на плечи. Люсичка завизжала от радости, крепко за шею обняла, да прямо в ухо засопела, но Йомгорбульбл лишь заулыбался еще больше да велел пригибать головку, чтоб об деревину ветку не стукнуться. Люсичка пораженно ахала на виды красивые да восторги свои изливала, звонко хохоча. Йомгорбульбл добродушно кивал - так отрадно ему было, что края егоные расхваливали, что и сам увидел вдруг, какие пушистые белые лапищи у старых елей, какие изящные стволы у стройных молодых березок, и что рябинины ягоды и впрямь на висюльки нарядные похожи.
– Все думаю, о чем мигают огоньки, – щебетала Люсичка, болтая ножками и тыча варежкой в кружок неба между кронами старых деревьев.
– Это звезды, стало быть, - поправил Йомгорбульбл, - а мигают они…
Он задумался и уставился в небо, раскинувшее начавшие загораться звезды во всю ширь своего темно-синего полотнища. Совсем ужо завечерело – в это время года немудрено, но как-то не замечал уже долгие годы, каким дивным оно все бывало.
– Приветы нам показывают? – допытывала Люсичка. –
Йомгорбульбл глаза только закатил. Он ужо знал, что от звезд на самом деле мало что зависело, но переубеждать Люсичку не стал, про себя же твердо решил, что ейное желание Новый год с семьей встретить сбудется. Уж коль не звезды, так сам Лесной Мастер за этим проследит.
***
Они добрались до окраины леса. Тута, прямо за спиною, стояла тишина особая - лесная, зимняя, вкрадчивая, как кошкины шаги. А перед взором, невдалеке, расстилался особенно яркий в ночи праздничный город. Веселая музыка доносилась оттуда, переливы смеха, то и дело ввысь взмывали разноцветные огни, распускались подобно цветам и таяли, будто снежинки от дыхания. Между лесом и городом возлежали белоснежные барханчики, сверкающие под лунным да звездным светом, и ни тропки на них, ни следа - заметал их дувший под ногами ветер, перекатывал снежные крупицы.
Йомгорбульбл ужо собирался опустить Люсичку, как лишь звериная реакция спасла его от огнешара стремительного. Люсичка взвизгнула от испуга, чудом не свалилась. Йомгорбульбл поспешно отступил за спасительную границу деревьев, и магический огнестрел перестал пуляться.
– Что это? Что это? Они что же, нас дальше не пустят? – испужалась Люсичка.
Йомгорбульбл помрачнел.
Не успели они. Человейник этот к празднику оградили так, что никакой зверек из леса не мог к нему подобраться - для безопасности да безмятежности человеков то сделано было, и щит этот огнестреловый к вечеру как раз срабатывал. Местные ребятишки да мужики-охотники знали ходы секретные, как миновать можно было ловушки эти, вот только Йомгорбульбл-то этими знаниями не владел, как и Люсичка. Ходу не было отсюда Люсичке, и вот личико ейное скривилось от слез подступающих, и носиком она старательно шмыгнула, храбрясь.
Однако же старый Йоулупукки всегда спокойно выбирался отсюдова на своих волшебных санях и мчался на длительную ночную прогулку по всему свету. А значица, мог он подсобить Люсичке.
Йомгорбульбл приободрился, посветлел и протянул ей ручищу.
– Идем, Люсичка. Другой путь есть, попадешь ты в свой человейник к сроку.
Люсичка, не задумываясь, стиснула его палец своей ручечкой и засияла так, что звезды на ейном фоне попадали бы от зависти.
Глава 4
В поселении стоял шум-гам, эльфы в смешных зеленых колпаках носились, будто в зад ужаленные. Маленькие, проворные, они успевали работу свою делать, одновременно поругавшись, подравшись и тут же помирившись. Вот каждый год у них одно и то же, посмеиваясь, думал Йомгорбульбл - откладывают до последнего, потом мечутся, будто тараканы посредь ночи, коли на них фонарем без предупреждения посветить.
Из мастерских, похожих на пряничные домики, раздавались бесперебойные молоточные стуки, тарахтение, шипение, шорох оберточных бумаг. Из маленьких аккуратных дымоходов валил снежинковый вихрь. Он поднимался ввысь и ввысь, постепенно густея и собираясь в большие пухлые облака, которые уплывали в края дальние, чтобы там снег высыпать.