Юго-Восточная Азия с древнейших времен до XIII века

Берзин Эдуард Оскарович

Они сказали о себе: „Мы с Западного моря“. Западное море — это то же, что Да-цинь (Римская империя. — Э.Б.). На юго-западе страны Шань (Дань) (начинается) путь в Да-Цинь. В начале следующего года (121 н.э.) они (музыканты и жонглеры из Да-цинь) давали представление перед императором (Ань-ди), который пожаловал Юнъюдяо титул дадувэй (вассальный князь) Ханьской империи вместе с печатью и шелковой лентой, расшитой золотом и серебром, каждая эмблема на которых имела свое значение»

1624, с.38].

Таким образом, в I—II вв. н.э. Ханьская империя пришла в соприкосновение с достаточно крупным бирманским государством, которое контролировало не только Верхнюю Бирму, но и выход к морю, если понимать буквально выражение «На

юго-западе страны Шань (Дянь) — ... путь в Да-цинь». Причем этот выход к морю (если он был) был не на юге, в низовьях Иравади, где, по мнению моряков I—II вв. н.э., жили негостеприимные племена людоедов, а именно на юго-западе — где-то в Северном Аракане. По этому пути (либо по пути, начинающемуся в низовьях Ганга) через Верхнюю Бирму в Юньнань и шел мощный поток товаров и людей, среди которых попадались и такие экзотические гости, как жонглеры и фокусники из Римской империи. Этим царством, скорее всего, был Тагаун — первое бирманское царство согласно хроникам этой страны. Но этот вопрос подробнее будет рассмотрен в главе VI.

Наиболее раннее свидетельство о морских связях Китая с Юго-Восточной Азией содержится в летописи «Цянь Хань шу» («История династии Ранняя Хань»), составленной в I в. н.э. Южный путь из Китая в Индию был освоен китайцами уже в период правления династии Хань. Как сообщает летописец, после пяти месяцев плавания от южных границ Китая мореходы достигали страны Дуюань, затем, миновав страну Илумо, они в неизвестном нам пункте — стране Шэньли Малаккского п-ова — пересекали ее по суше за 10 дней и попадали в страну Фугандуло (возможно, речь идет о двух странах — Фуган и Дуло, так как последнее название встречается в летописях и отдельно). Оттуда за два месяца морского пути они достигали Индии. Судя по продолжительности, путь все время шел вдоль побережья. Летописец сообщает:

«Эти страны обширны, их население многочисленно, многие их товары необычны. Со времени императора У все они приносят дань. Главные переводчики (китайские чиновники. — Э.Б.) ... вместе с добровольцами отправляются в море, чтобы покупать блестящий жемчуг, стекло, редкие камни и необычные продукты в обмен на золото и шелк. Все страны, которые они посещают, оказывают им гостеприимство и снабжают пищей. Торговые суда варваров доставляют китайцев по назначению. Это выгодное дело для варваров, которые также грабят и убивают»

[560, с.12].

Из этого отрывка ясно, что «варвары» Юго-Восточной Азии в конце I тысячелетия до н.э. далеко обогнали Китайскую империю в морском деле и что торговля здесь на раннем этапе, как и всюду, была тесно связана с пиратством.

Страны Юго-Восточной Азии в первые века нашей эры поддерживали связи с Мадагаскаром, Восточной Африкой и странами Средиземноморья. К 166 г. в Китай по морю прибыло посольство римского императора Марка Аврелия. Летопись «Лян шу» сообщает:

«Это посольство (166 г.) было единственным в эпоху Хань. Купцы этой страны (Да-цинь) часто посещают Фунань, Жинань и Цзяочжи, но мало кто из жителей этих пограничных государств утверждает, что побывал в Да-цинь. В пятый год периода Хуанъу правления императора Сунь Цюаня (266 г.) купец из Да-цинь по имени Циньлунь прибыл в Цзяочжи. Губернатор Цзяочжи У Мяо отправил его к императору, который велел ему составить отчет о своей родине и о своем народе. В это время поймали черных карликов и Циньлунь сказал: „В Да-цинь их редко видят”. Тогда император Сунь Цюань послал (в Да-цинь) десять карликов и десять карлиц с чиновником Лю Сянем и с Циньлунем. В дороге Лю Сянь умер, а Циньлунь вернулся в свою страну»

[624, с.48].

Есть ряд свидетельств о высоком уровне кораблестроения в Юго-Восточной Азии. Иностранные купцы (в том числе и китайские) часто пользовались услугами местных моряков. При этом не обходилось без недоразумений, о чем свидетельствует жанровая сцена, записанная одним из китайских авторов:

«В Фунани при сделках всегда пользуются золотом. Люди, арендовавшие корабль, чтобы

отправиться на Восток или Запад, и не достигшие порта назначения в уговоренное время, стремятся уменьшить количество золота, которое они платят хозяину корабля. Тогда шкипер устраивает им розыгрыш. Он притворяется, будто киль судна в чем-то увяз и судно не может двигаться ни назад, ни вперед. Пассажиры, конечно, пугаются и начинают приносить жертвы богам. Тогда судно становится таким, как прежде»

[771, с.255].

Но наряду с зонами высокой цивилизации в Юго-Восточной Азии первой половины I тысячелетия н.э. существовали также зоны, где первобытное общество не поднялось еще над уровнем каменного века. Китайский источник, восходящий к III в. н.э., сообщает:

«В пещерах у Фунаньского моря (Сиамский залив. — Э.Б.) живут люди, подобные диким животным. Их тела черны, как лак, а зубы совершенно белые. Они меняют свои убежища сообразно временам года и не имеют постоянного места жительства... Они едят только рыбу и мясо и ничего не знают о сельском хозяйстве. В холодную погоду они не носят одежду, но покрывают себя песком. Иногда они собирают свиней, собак и кур... Хотя они имеют человеческую внешность, они примитивны, как домашние животные»

[928, с.53].

Глава II.

Вьетнам

Первые государства во Вьетнаме

Во II тысячелетии до н.э. предки вьетнамцев жили в Южном Китае.

Китайцы называли их цзяо-чжи. Цзяо по-китайски — водяной дракон — таким образом, наиболее вероятное объяснение этого слова — люди дракона, хотя есть и другие толкования. Сами вьетнамцы и родственные им народы считают своим предком именно дракона, существо тесно связанное с водяной стихией. Жизнь древних вьетских племен была тесно связана с водой. Рыболовство долгое время было едва ли не ведущей отраслью их хозяйства. Как сообщали китайские авторы, «люди ху (северные соседи Китая) искусно ездят на лошадях, а народ вьет искусен на лодках»; «в государстве Цинь стоят и ездят на колесницах, а в государстве Вьет сидят и ездят на лодках»; «народ вьет имеет хороший боевой флот и искусно управляет кораблями» (цит. по [261, с. 140]).

По преданию, древнейшим государством вьетов (юэ) был Вьеттхыонг (Юэ), основание которого относят ко времени китайского царя Чэн-вана (1115—1078 до н.э.), однако практически никаких достоверных сведений об истории этого царства до нас не дошло. Неизвестно даже, находилось ли это царство на территории современного Китая или Вьетнама.

Значительно более достоверно существование вьетского государства Ванланг, которое большинство наших специалистов считает просто племенным союзом. Вьетнамская летопись «Вьет шы лыок» («Краткая история Вьета») сообщает о времени правления китайского царя Чжуан-вана (696—681 до н.э.) следующее:

«В племени Зянинь¹ был необыкновенный человек, который с помощью волшебства покорил все племена. Он назвался Хунг Выонг, основал столицу в Ванланге. Государство называлось Ванланг. В стране существовали бесхитростные обычаи. Государственные дела велись с помощью узелков². Передавали престол в 18 поколениях, всех звали Хунг Выонг»

[184, с.109].

Сообщение о волшебнике не следует понимать в том смысле, что власть перешла в руки кого-то из жрецов, хотя и такой вариант основания государства возможен. Скорее перед нами типичная для китайской исторической школы рационализация мифа о чудесном происхождении первого царя вьетов. Этот миф сохранился во вьетнамской легенде «О ста яйцах». В ней рассказывается о том, как Лак Лок Куан (потомок дракона и, судя по всему, сам дракон) вступил в брак с Ау Ко (дочерью небесной феи). Ау Ко родила мешок, в котором была сотня яиц. Из них вышли сто юношей. Когда они выросли, Лак Лок Куан обратился к своей жене с такой речью: