Юлианна, или Игра в «Дочки-мачехи»
Шрифт:
— Попробуем взять санки напрокат в «Чудо-Острове», — предложил Юрик. — На каждое сиденье можно поставить по два-три ящика овощей и привязать их веревками, чтобы не рассыпались.
— Вполне подходящий зимний транспорт, — кивнула Александра. — Используем санки за неимением саней и лошадей… Эх, вот была бы у нас машина!
— Машин у нас навалом — прав у нас нет, — сказал Юрик.
— Почему нет? У меня есть права! — возразила Александра. — Правда, они в Москве остались…
— Какая ерунда! — пожал плечами Юрик. — На острове никто не останавливает приличные машины и права ни у кого не спрашивает.
— А откуда мы возьмем
— В гараже у моего папика, вот где! Сам он ездит на крайслере, у мамы мерс, а еще в гараже стоит малолитражка, которую он обещает мне подарить, когда я до водительских прав дорасту. Вот мы ее и позаимствуем!
— Отлично! Деньги есть, транспорт имеется, форма одежды — сугубо будничная и утепленная! За работу, мазайцы! — объявила Александра.
И мазайцы дружно отправились на выполнение задания.
А Михрютка отправился с доносом к Жанне.
— Хозяйка! Хозяюшка, проснись! Дело есть!
— Отстань, паукообразное, я спать хочу! — проворчала Жанна.
— Проснись, хозяйка! Он, похоже, не просто так явился, а с доносом, — поддержал Михрютку бес Жан.
— Ну, что там у тебя, Михрютка? — спросила Жанна недовольным голосом, садясь в своей черной постели и сладко, со стоном потягиваясь.
Михрютка рассказал обо всем, что подсмотрел и подслушал.
— Это Александра принялась за работу наконец, — сообразила Жанна. — Как ты думаешь, Жан, что она затеяла?
— Да это же ежу ясно, хозяйка! Она хочет задержать девчонок на стадионе до темноты и подвести их под пули расстрельщиков.
— Ах, умница-девка! Ай да мать Ахинея!
— А мне что-то эта Александра подозрительна, — проворчал Михрютка. — Она вроде бы зайссам сочувствовала!
— Брось! Это она просто вид делала, — отмахнулась Жанна.
— А еще она по утрам вместе с девчонками молится! — гнул свое домовой.
— Если она и молится, то не иначе как ахинейскими молитвами! — засмеялась Жанна. — Не беспокойся, табуреточка!
— А мне лично не нравится сама идея спасения зайцев, — проворчал Жан. — Не люблю, когда люди с животными сюсюкаются. Здесь им земля, а не Рай, чтобы жалеть и любить животных! И Михрютка прав, хозяйка, Александра — девушка подозрительная. Где ее бес, ты можешь мне сказать?
— Есть у меня время бесов высматривать! Наверняка он у нее есть, только прячется ото всех. Вы же знаете, что этот дом для бесов — сплошное минное поле. Только вы двое и остались со мной…
— Я вчера вечером пробегал мимо окон комнаты девчонок и видел, как она на ночь их перекрестила! — съябедничал Михрютка.
— Маскировка! — отмахнулась Жанна. — Ее наставница матушка Ахинея тоже молитвы читает — перед клиентами, для виду, а сама, поди, кучу народа извела. Таков уж ее стиль. В общем, не морочь мне голову, а лети к Кактусу, все ему доложи и попроси помощи. Пусть его бесы зайцев погоняют, чтобы девчонки до вечера их собрать не могли.
— Будет сделано, хозяюшка! Я и сам этих зайссев погоняю с большим удовольствием!
— Лети, погоняй. Ну, а я пока посплю… — Накануне Жанна была в «Деревянном театре» на Каменном острове, на приеме VIP, то есть жутко важных персон, после ездила в ночной клуб с какими-то новыми друзьями, а потому сегодня не выспалась. Они теперь с Мишиным частенько проводили вечера врозь, каждый со своей компанией, и оба делали вид, что так это и должно быть.
Надо сказать, что Крестовским друзьям все в этот день удавалось: санки им напрокат выдали
Еще бы им не все удавалось! Хоть и не очень довольны были Ангелы всей этой затеей, но помогали подопечным изо всех сил: и охрану сажинскую отвлекали в момент похищения автомобиля, и зайцев направляли на морковную тропу. Ангелы очень старались, чтобы мазайцы управились со своей операцией до темноты.
— Может, вызвать на подмогу других ребят? — спросил Юрик, воткнув в снег перед сараем последнюю морковку: такими оранжевыми пахучими вешками они обозначили всю тропу от стадиона до сарая, чтобы зайцы не сбились с пути. — А то вдруг у нас провианта не хватит? Ребята могли бы помочь с овощами.
— А они пойдут на это? — усомнилась Кира. — Зачем нормальным ребятам мазайцами становиться? Это только я, дура, с вами тут выкладываюсь по старой дружбе. А могла бы пойти с другими в бассейн или просто с Кутькой погулять…
— Не могла — ты же не предательница, — успокоила ее Гуля. — А без ребят пока обойдемся, они нам еще понадобятся. Когда мы спасем всех зайцев, надо будет спасать деревья…
— Да угомонись ты со своими деревьями и подумай лучше о капусте! Не можем мы зайцев держать на одной морковке, и вообще у них капуста любимое блюдо. Поехали за капустой! — скомандовала Юлька.
Хорошо, что ребята работали и споро, и скоро.
А еще лучше, что святые Ангелы им помогали изо всех своих ангельских сил. Дело в том, что бесы крестовские уже тоже организовались и развернули свою подлую антикампанию. В сумерках они все по приказу Кактуса вылетели гонять зайцев. Они думали, что справятся с этим легко и весело, но не тут-то было! И дело даже не в том, что их самих сразу же принялись гонять Ангелы, а дело было в самих зайцах. Это были особенные зайцы, закаленные в борьбе за выживание, они не боялись ни людей, ни собак, ни милиции — им ли было бояться бесплотных духов!
Бесы пытались зайцев пугать, рожи зверские корчили, зубами щелкали по-собачьи, шипели по-рысьи и завывали лютыми волчьими голосами. Они выскакивали на морковную тропу и размахивали своими когтистыми лапами перед самыми мордочками зайцев… А зайцы не обращали на бесов ни малейшего внимания и запросто лихо проскакивали прямо сквозь них, если видели впереди на снегу морковку или капустный лист: они только волков боялись и охотников, а больше никого.
В общем, шуму от бесов было много, а толку ни капельки. И бесы выли от бессильной злобы, понимая, что расстрелов на стадионе им больше не дождаться, неповинной заячьей кровушке не порадоваться. А страшней всего бесам было то, что они понимали — дети Крестовского острова начинают чувствовать ответственность за своих зайцев и любить их. И вот это им было как нож острый, ведь бесов от любой любви живых созданий друг к другу просто корчит и выворачивает наизнанку! И знаете почему? Нет? Ну так я вам скажу: от мучительной зависти. Сами бесы, с тех пор, как были низринуты с Небес, полностью утратили возможность любить. А жить и никого не любить — это самое мучительное уродство во всей вселенной, это в тысячу раз хуже, чем жить без руки или ноги, без слуха или зрения. Даже бесы от этого страдают, хотя никогда и никому в этом не признаются, а уж о людях и говорить нечего. Страшная это мука — никого не любить.