Юлька
Шрифт:
– Вале то нашей скоро семьдесят пять будет, а я на двадцать пять лет моложе её. – сказала тётя Нюра.
Юлька осеклась.
– Но… – начала было она, но тётя Нюра её перебила.
– Хочешь сказать, что мы выглядим, как ровесницы? Это горе меня сломило. После того, как привезли гроб цинковый, ну…с телом Витеньки, я сразу, в одну ночь поседела. И морщины откуда-то появились и от слёз синяки и отёки под глазами. А как мужа похоронила, Юра ночью, внезапно умер, сердце остановилось…так я и жить перестала.
Юлька молчала, не находя слов. А баба Валя тихо гладила подругу по плечу.
– Мне же только пятьдесят лет, а я и жить не хочу – вдруг заплакав, промолвила тётя Нюра.
– Ну что ты Нюрочка! Не плачь дорогая. Слезами то горю не помочь – сказала баба Валя.
Юлька боялась шелохнуться, она просто с сожалением смотрела на эту женщину, которая заживо себя хоронила. А ведь черты лица тёти Нюры были красивые. Большие серовато-голубые глаза и брови дугой, открытый лоб и красивые губы, да и фигурой она была неплоха. Тут Юлька поднялась из-за стола и прошла в комнату, где она поселилась с Тамарой. Женщины молча проводили её взглядом. Минут через десять, Юлька вернулась, держа в руках косметичку и коробку с краской для волос, которую она захватила с собой, ещё в Ташкенте.
– Всё! Тётя Нюра, Вам жить надо! Вы молодая красивая женщина. Не позволительно заживо себя хоронить. Давайте, я Вам волосы накрашу. Поднимайтесь, идёмте в ванную – громко сказала Юлька.
Женщины переглянулись. – Да ты что, Юлька! Я сто лет не красила волосы. Да и зачем это мне? – ужаснулась тётя Нюра.
– Ничего, на сто первый год покрасите – командным голосом сказала Юлька.
– Иди Нюра. Ну что тебе сделается? С тебя же не убудет – подталкивая женщину, сказала баба Валя.
Тётя Нюра послушно встала из-за стола и побрела за Юлькой. Девушка быстро размешала краску с обесцвечивающим средством в специальной посуде, для окрашивания волос, бабы Вали, и расчесав волосы тёти Нюры, стала их красить, отделяя расческой по тонкой пряди. Закончив красить, она обмотала голову женщину целлофановым пакетом и попросила её посидеть с полчасика. Юлька увидела загадочную улыбку на лице тёти Нюры. Пока та сидела, Юлька убрала со стола и вымыла посуду.
– Ну зачем тебе это надо дочка? – вдруг спросила тётя Нюра.
– Чтобы Вы опять стали красивой. Разве непонятно? – смеясь, сказала Юлька.
Через полчаса, тётя Нюра вымыла в ванной, под краном голову и вышла на кухню, где сидели баба Валя и Юлька. Волосы тёти Нюры приобрели тёмно каштановый цвет, они были довольно густыми и ещё вьющимися.
– Да у Вас волосы, на зависть молодым, тётя Нюра. Садитесь, я Вам макияж буду делать – сказала Юлька.
Тётя Нюра молча подчинилась и села на стул. Юлька склонилась над женщиной и кропотливо стала наводить макияж, как положено её возрасту. Юлька заслонила собой тётю Нюру и бабе Вале никак не удавалось посмотреть, что же там делает эта девчонка с её подругой.
– Нюра… Господи! Какая же ты красавица! – только и смогла сказать старушка, не отрываясь смотря на подругу.
– Скажешь тоже…– неуверенно поднимаясь со своего стула и проходя в ванную, чтобы взглянуть на себя в зеркало, сказала тётя Нюра.
Но когда она наконец увидела своё отражение в зеркале, она и правда была поражена. Много лет тётя Нюра и в зеркало то не смотрелась, но увидев себя, ей очень понравилось и она улыбнулась.
– Ты волшебница Юлька – восхищённо сказала тётя Нюра.
– Да нет тётя Нюра, это Вы у нас просто красавица! А я лишь подчеркнула Вашу красоту. А теперь, надо надеть нарядное платье и пойти гулять. Не сидите дома, как склочные бабки, баба Валя, Вы у нас и так красавица, так что одевайтесь и Вы. В парке посидите, на людей посмотрите, себя покажете. Можно в кафе сходить, да все равно. Жить надо! – говорила Юлька, поправляя волнистые волосы тёти Нюры.
Женщины переглянулись и улыбнулись.
– Ну что стоишь? Иди одевайся – воскликнула баба Валя.
Тётя Нюра в нерешительности посмотрела на Юльку, та только улыбалась.
– Ну я тогда пошла? А что надеть то? – растерянно спросила тётя Нюра.
Тётя Нюра быстро ушла, а баба Валя прошла в свою комнату, чтобы переодеться.
– Вот ведь девчонка. Взбудоражила нас с Нюрой. А ведь это молодая шмакодявка права, жизнь так коротка, чтобы её растрачивать впустую. Умнее нас оказалась. А мы то, тоже хороши, похоронить себя заживо. Ладно я, старая уже. И то ведь жить хочется. А Нюра, ей ведь жить и жить ещё. Молодец Юлька, смогла таки разбудить Нюрку. – бормотала себе под нос баба Валя, открыв шифоньер и перебирая множество платьев и костюмов, которым было наверное лет двадцать.
– Давно себе ничего не покупала…что же надеть? – прошептала старушка.
Наконец она остановила свой выбор на платье из тонкой шерсти, оно было не длинное, но ниже колен, сверху из того же материала пиджак, без воротника. Ансамбль из тёмно бордового цвета, в тонкую бежевую полоску, любимый цвет бабы Вали, был куплен её мужем в Праге, куда он ездил по партийному поручению. Туфли баба Валя решила надеть чёрные, без каблуков, как раз по цвету к чёрной сумочке. Так, переодевшись, старушка вышла в зал, на суд Юльки.
– Ну как? Так пойдёт? – улыбаясь, спросила баба Валя.
Юлька восхищённо посмотрела, на эту ухоженную, вечно подтянутую, несмотря на свой преклонный возраст, с прямым взглядом, улыбающихся глаз, даже спина у неё была прямая, гордая осанка, которая выдавала в ней интеллигентность и хорошее воспитание.
– Вау! Баба Валя! Супер! Какая Вы красавица… – воскликнула Юлька.
– Да ну тебя. Скажешь тоже. И не выражайся ты эдаким жаргоном. Не люблю это вау. На лай собачий похоже. – делая вид, что рассердилась, сказала баба Валя.