Юмористические рассказы

Джекобс У. У.

– Вот видите!
– с торжеством воскликнула она.

– Просто раньше я не встретил женщины, которая мне понравилась бы, - сказал шкипер.

– Если я когда-нибудь выйду замуж, - сказала мисс Джуэл с изумительным хладнокровием, - если я окажусь настолько глупа, чтобы это сделать, я выйду замуж за мужчину, на несколько лет моложе меня.

– Моложе?
– смущенно спросил шкипер.

Мисс Джуэл кивнула.

– Они лучше прочих годятся в мужья, - серьезно произнесла она.

Шкипер начал спорить, сидевший до того времени позади мистер Джуэл с жаром к нему присоединился.

Более ревностного сторонника трудно было себе представить, а постоянное повторение фразы "май и декабрь" свидетельствовало о наличии такта, наличие которого в нем шкипер мог себе представить с трудом. Однако, день, обещавший стать одним из лучших дней в его жизни, был безнадежно испорчен, и, ложась спать, шкипер впервые подумал, что ему лучше всего отказаться от столь безнадежного проекта.

Впрочем, прекрасное утро вернуло ему решимость; тем не менее, с каждой встречей, шкипер становился все более и более озадаченным. Преданность кока была очевидна всем, однако мисс Джуэл оставалась изменчивой, как погода. Покидая ее вечером, шкипер убеждал себя, что будет лучше забыть о ее существовании как можно скорее; но при следующей же встрече ее манеры были столь мягкими, а взгляды столь приветливыми, что только присутствие надоедливого кока мешало ему сделать предложение. Конец наступил в октябре. Шкипер прибыл из города, нагруженный покупками, поскольку мисс Джуэл, после многочисленных отказов, дала, наконец, согласие, выпить с ним чаю. Стол сгибался под тяжестью всевозможных лакомств, но девушка не приехала. Кок также отсутствовал; в каюте имелся лишь помощник, сидевший в углу и воздававший должное всему, что находилось на столе.

– Ты разве не собираешься пить чай?
– спросил он.

– Немного погодя, - ответил шкипер.
– Кстати, тебе тоже не мешало бы немного подождать.

– Подождать?
– удивился помощник.
– Чего?

– Моих гостей, - был ответ.

Помощник прожевал печенье и отхлебнул чая.

– Нет смысла, - с усмешкой сказал он.
– Они не придут.

– Что ты имеешь в виду?
– спросил шкипер.

– Я имею в виду, - ответил помощник, с большим удовольствием прихлебывая чай, - я имею в виду, что ты можешь забыть о своей добродетельной жизни. У кока есть причал на берегу, он больше не вернется. Он тебя покинул; он ушел к Биллу Хемпу.

– Причал на берегу?
– повторил шкипер, глядя на него.

– Послушай, - сказал помощник, делая большой, шумный глоток из своей чашки.
– Он все время дурачил тебя, дожидаясь момента, когда сможет уйти. Спать на корме, и питаться на корме, никто не должен жаловаться на него, ходить и общаться со шкипером; Билл сказал, что когда кок рассказывал ему это, он смеялся так, что слезы лились у него из глаз подобно дождю. Кок сказал, что никто и никогда в жизни с ним так не обращался.

– Так и было, - пробормотал шкипер.

– Тебе следовало бы слышать, как Билл об этом рассказывал, - с сожалением произнес помощник.
– Я не могу передать тебе и десятой доли того, как он рассказывал. Мы покатывались со смеху. Но самым смешным было то, что ты решил, будто эта девушка - его сестра.

Шкипер с резким возгласом наклонился вперед и взглянул на него.

– Они собираются пожениться на Рождество, - сказал помощник, снова отхлебывая чай.

Шкипер снова выпрямился, пытаясь мужественно выдержать удар. Многие вещи, которые он не мог

понять до сих пор, внезапно обрели ясность; он вспомнил, как странно попрощалась с ним девушка накануне, пожелав ему спокойной ночи. Помощник с интересом взглянул на него и собрался было продолжить свой рассказ, когда его внимание привлекли шаги, раздавшиеся на трапе. Он с большой осторожностью поставил чашку и с изумлением уставился на мисс Джуэл, показавшуюся в дверях.

– Я немного опоздала, - сказал она, слегка покраснев.

После чего подошла, самым естественным образом обменялась рукопожатием со шкипером, села и стала снимать перчатки. Помощник, повернувшись, смотрел на нее с разинутым ртом; шкипер, у которого голова шла кругом, молчал. Помощник пришел в себя первым; он вышел из каюты, потирая руки и бросая яростные взгляды на шкипера.

– Не ожидали увидеть меня?
– спросила девушка, снова покраснев.

– Нет, - ответил он.

Девушка взглянула на стол.

– Я пришла попросить у вас прощения, - произнесла она тихим голосом.

– Вам не за что просить прощения, - сказал шкипер, прочистив горло.
– По правде, прощения должен просить я. Вы были совершенно правы, смеясь надо мной. Сейчас я это понял.

– Когда вы спросили меня, прихожусь ли я Берту сестрой, мне не хотелось говорить "нет", - продолжала девушка, - и сначала я позволяла вам встречаться со мной, потому что Берт сказал мне, это будет хорошо для него, а потом...

– Да, - сказал шкипер, после долгой паузы.

Девушка отламывала от печенья маленькие кусочки и выкладывала их на скатерть.

– Потом я не возражала, против того чтобы вы встречались со мной, - произнесла она тихим голосом.

Шкипер затаил дыхание и пристально взглянул на нее.

Девушка смахнула крошки и смело встретила его взгляд.

– Но не очень часто, - объяснила она.

– Я был дураком, - сказал шкипер.
– Я был дураком. Я стал причиной для насмешек, но, если бы сейчас была возможность вернуться к началу, я все равно вел бы себя так же.

– Этого не будет, - сказала девушка, покачав головой.
– Берт не придет.

– Нет, разумеется, нет, - подтвердил шкипер.

Девушка закусила губу. Шкипер подумал, что никогда не видел таких больших, сияющих глаз. Наступило долгое молчание.

– Прощайте, - сказала, наконец, девушка, поднимаясь.

Шкипер также поднялся.

– Прощайте, - медленно произнес он.
– Желаю счастья вам обоим.

– Счастья?
– удивленно повторила девушка.
– Почему?

– Потому что скоро вы поженитесь.

– Я не собираюсь замуж за Берта, - покачала головой девушка.
– И сказала ему об этом сегодня днем. Прощайте.

Она успела подняться до вершины лестницы, когда шкипер пришел в себя. Почувствовав сильную хватку на подоле своей юбки, девушка снова спустилась, и они медленно направились обратно в каюту.

ЕГО СВЕТЛОСТЬ

Фермер Роуз, вечерком, сидел на крыльце своего дома и курил трубку. Рядом с ним, в удобном виндзорском кресле, расположился его друг, мельник; он также курил, посматривал сквозь полуприкрытые веки на пейзаж и в тысячный раз выслушивал жалобы хозяина на его дочь.