Юнион Джек. Закат эпохи

Табаков Вдадимир

– Майор, я вам доверяю, и поэтому прошу вас лично допросить задержанных. Не вижу смысла ждать утра, берите вертолёт и направляйтесь в Инвернесс сейчас, я подпишу разрешение на вылет.

– Сэр, если позволите, перед тем как ехать, я хотел бы запросить Скотланд-Ярд, у них в архивах может быть информация о задержанных.

– Стенсон, делайте, как считаете нужным, но прошу поспешить, чтобы утром вы были уже в Инвернесс, доклад подождет.

– Так точно, сэр, разрешите идти?

– Можете быть свободны.

23 марта. 8:32 Полицейский участок Инвернесса. Александр МакФарлан.

Вот ведь

влип, и все из-за Роя, вот точно его кто-то проклял, все дерьмо к нему липнет. Если получится выбраться из этой передряги, сам его пристрелю и это исключительно из гуманных соображений.

Дверь открылась и двое копов завели в помещение, где располагались камеры, слегка подвыпившего нарушителя комендантского часа. Когда они возвращались назад и проходили мимо моей камеры, я задал вопрос, который меня волновал последние полчаса.

– Офицеры, а когда у вас тут полагается завтрак?

– Сиди, накормят, - ответил один из них.

Завтрак мне никто так и не принес, зато через час мне объявили, что для моего допроса прибыла какая-то большая шишка. “С чего так много чести?” - подумал я и под конвоем проследовал в комнату для допросов.

В кабинете меня ожидал среднего роста мужчина. На вид ему было хорошо за пятьдесят, голова вся была в седине, лицо было усталым, а взгляд острым и пронзительным. Форма на нем почему-то была военная. Меня посадили за стол и наручниками пристегнули к стулу, намертво прикрученному к полу.

– Доброе утро, мистер Суор, как провели ночь, хорошо выспались?
– начал ехидничать следователь. Что меня удивило, он обратился ко мне по моей “старой” фамилии, а я думал, что все в базах подчистил.
– Что вы так удивились? Мы тоже умеем работать, - продолжил следователь.

– Простите мою бестактность, но вы не представились, а еще вы назвали меня чужим именем, мистер…?
– ответил я, в попытке перехватить инициативу.

– Прошу прощения, мистер Суор, меня зовут Даниэль Стенсон. И от того удовлетворят ли меня полученные от вас ответы, будет зависеть как с вами поступят дальше.

– Ну, в новых условиях тюрьма не самое плохое место, а срок в три года или пять лет не играет особой роли, и почему вы обращаетесь ко мне Суор?
– иронично ответил я.

– В новых условиях, мистер Суор, речь идет не о трехлетнем сроке, а о расстреле. И если вам будет комфортнее, я могу обращаться к вам мистер МакФарлан.

– Расстрел, за ствол? Я пропустил какую-то законодательную инициативу, детектив Стенсон?

– Ну, во-первых, из изъятого у вас пистолета недавно стреляли, во-вторых -Стенсон сделал паузу и достал из кейса, стоящего у его стула, толстую папку и положил ее на стол, - Во-вторых, мистер МакФарлан-Суор, вы замешаны в контрабанде, подделке документов, торговле оружием, мне продолжать?
– спросил Стенсон, а затем добавил - ах, да, самое главное, вы подозреваетесь в нападении на колонну, при котором погибли семьдесят четыре военнослужащих.

– Это бред какой-то, какая еще колонна? Вы хотите сказать, что я в одиночку убил семьдесят четыре человека, к тому же профессиональных военных, вы очень высокого мнения о моих способностях, детектив.

– Мистер Суор, давайте прекратим играть в эти игры, это не в ваших интересах, если вы сейчас мне ответите на мои вопросы, и

ответы на них мне понравятся, я вам обещаю подарить вот эту папку и отпустить на все четыре стороны.

– Детектив, раз мы теперь с вами друзья и собираемся помогать друг другу, могу я поинтересоваться насчет моего имущества?

– Какого имущества, не совсем понимаю, мистер Суор?

– Мой автомобиль, продукты, которые были в нем, деньги, телефоны, нож, пистолет, винтовка с десятью магазинами и одну тысячу патронов, - попытался я взять быка за рога.

– Какой вы мелочный, мистер Суор.

– Ну, какой есть.

– Я обещаю подумать над этим. Только о винтовки не может быть и речи, это вещественное доказательство по другому делу.

– Дайте замену.

– Мистер Суор, не испытывайте судьбу, мы сейчас говорим о вашей жизни, а вы пытаетесь выторговать у меня непонятно что. Давайте приступим к вопросам?

– Если вы настаиваете, задавайте.

– Расскажите, откуда у вас, изъятая винтовка?

– Приобрел у торговца оружием в Фрейзербурге позавчера, 21 марта.

– Кто вам ее продал?

– Некто Гарретт, фамилии не знаю.

– Вы можете показать место, где вы встречались с Гарреттом?

– Нет, меня везли туда, в кузове фургона, в котором не было окон.

– Откуда вас везли, кто вез, сколько примерно времени вы ехали, опишите фургон и водителя?

– Меня забрали в порту Фрейзербурга, водителя я не видел, в кузове меня сопровождали двое. Один под два метра ростом, широкоплечий, на вид сорок лет, шатен, Гарретт обращался к нему Нолан. Второй, молодой парень, рост где-то метр восемьдесят, рыжий, нос сломан, имени не знаю. Фургон был серого цвета, номера не запомнил, на борту была реклама какой-то строительной компании, был нарисован подъемный кран. Дорога заняла двадцать пять минут, я засекал на обратном пути, когда ехал один в кузове, и еще сначала дорога была асфальтирована, а потом мы съехали на грунтовку. Само место описать?

– Разумеется, у вас хорошо получается, - сказал детектив, делая пометки в блокноте.

– Ангар, такие для небольших самолетов используют, при въезде были металлические ворота, описать не могу, я их не видел, только слышал, как они открываются. Ангар был завален деревянными ящиками. На выбор мне предлагали G3, Fal, Ак-47 и какую-то аргентинскую винтовку, не запомнил название.

– Что-нибудь еще, возможно какие-то плакаты, надписи, что-то, что привлекло ваше внимание?

– Все что вспомнил, я рассказал.

– Хорошо опишите, Гарретта и, как и когда вы с ним познакомились?

– Ростом примерно, как и я, метр восемьдесят пять, волосы черные с седыми висками, старше пятидесяти, крепкого телосложения, сильный ирландский акцент. Узнал я о нем за день до встречи, я разговаривал со старым лондонским знакомым. Раньше я покупал у него…- я на секунду задумался, а стоит ли говорить, что я покупал, но потом решил, что уже и так достаточно наговорил и еще одно признание ситуацию не ухудшит, - оружие, - закончил я фразу.
– 21 марта я позвонил ему, разыскивая кого-нибудь, у кого я мог бы купить оружие. Оставил ему номер телефона, по которому со мной можно связаться. Через час мне перезвонили, назвали время и место встречи, остальное я уже рассказал.