Юное сердце на Розе Ветров

Чичерова Алевтина

– Сыну? У нее есть сын? – снова ужаснулся Микаэль. Образы жуткого прошлого вновь всплыли в его памяти. У него снова будет сводный брат! Немыслимо! Не исключено, что он окажется такой же тварью, как и Эндзай! Мика не понимал, как отец может так поступать с ним, во второй раз бросая под этот страшный каток. Неужели он до такой степени ему безразличен?

– Да, у неё есть сын, он младше тебя. Не волнуйся, Мика, того что было уже не будет, я гарантирую тебе это. Она будет любить тебя не меньше, чем своего собственного ребенка. Она ужасно хочет познакомиться с тобой

все это время, она уже заранее испытывает к тебе теплые чувства. Не отталкивай её. Прошу, подумай и пойми, что для нас это будет лучшим решением проблем. Мика, – отец заглянул ему в глаза, – сможешь ли ты принять ее для меня, для себя, для нас обоих?

– Значит, ты все-таки любишь ее, папа? – горестно усмехается Микаэль, чувствуя, что второй раз за день его предали, причем отец предал не только его, но и светлую память о его матери.

– Люблю, – со вздохом отвечает Натан. – Да, я люблю эту женщину. Но тебя я люблю намного больше и согласился на брак только для того, чтобы у тебя была мать, как некогда просила меня Хиро. Я люблю вас обоих и ничего не могу с этим поделать.

– Ничего не можешь? – юноша опускает глаза. – Нет, ты можешь исполнить обещание и жениться на ней, вот что ты можешь сделать…

– Мика! – восклицает отец, когда мальчик снова подрывается и уносится прочь из комнаты. Он забегает к себе не в силах совладать со своими эмоциями, бьющими сейчас через край. Из-за которых он не может мыслить трезво. Отец не пытается его догнать, ибо понимает, ему нужно время осознать и примириться. Чуть позже, когда сын успокоится, можно будет еще раз поговорить с ним и попытаться еще раз все объяснить. Но это оказывается уже ненужным, потому что буквально через полчаса Микаэль спускается из своей комнаты. Он выглядит спокойным, что настораживает отца.

– Извини, что так повел себя, – тихо произносит младший Шиндо. – Если она тебе правда нужна, ты любишь её так, как когда-то любил маму и она сумеет заменить тебе её, я не буду противиться вашему браку. И постараюсь принять её.

«Только не рассчитывай, что я стану называть ее «мамой». Она всего лишь та, кто поселится у нас, не более того… И я иду на это только потому, что ты мой отец и кроме тебя у меня больше никого нет…»

– Мика, – отец был поражен до глубины души этим откровением. – Ты говоришь серьезно?

– Более чем, – отвечает мальчик, в чьем взгляде сквозит некоторая обреченность. – Живи с кем хочешь. – Сказав это, он разворачивается и идет обратно наверх.

– Мика! – он оборачивается, но его взгляд далек от родителя.

– Спасибо, что понял меня. Я уверяю тебя, когда это произойдет и мы станем жить все вместе, ты ни на миг не пожалеешь о том, что так сложилась судьба.

– Да, я знаю, – уголком рта слабо улыбнулся Микаэль. – Я пойду спать.

– Конечно, спокойной ночи, сынок.

Однако в ту ночь юноша долго не мог сомкнуть глаз, думая о своей предстоящей жизни с новой мачехой и младшим сводным братом, о том, что скоро его жизнь опять круто изменится и насколько это будет хорошо или плохо, он судить не может, но знает только одно – его заменяют

и вытесняют из своей жизни абсолютно все… И близкие, и враги…

– Сколько можно, только тебя и ждем! – взвился Амане, стоя на сцене, когда в актовом зале, наконец появился голубоглазый блондин и своей неспешной, размеренной походкой поплыл между рядами.

– О, Юу, а ты уже соскучился по мне, как мило с твоей стороны, – элегантно бросив свои вещи на один из стульев, издевательски пропел Микаэль, после чего ловко взлетел на сцену и приблизился к прожигающему его гневным взором парню.

«Ненавижу тебя, мерзкий предатель» – шепчет оскорбленное подсознание, но сознание прочит вдоволь насладиться насмешками над врагом, а посему умелая игра сознания заставляет голос звучать приторно сладко.

– Вот я уже здесь, перед тобой, теперь быть может ты усмиришь свой гнев? – изящная рука касается груди; вызывающий томный взгляд голубых глаз наполнен колкостью, на губах играет лукавая улыбка.

– Прекрати! – отталкивает его от себя Амане. – Что ты себе позволяешь? Совсем уже?!

– Как же так, мой милый Отелло! – восклицает Шиндо, отшатываясь и театрально прижимая ладони к лицу, а после снова приближаясь. – Неужели не признал свою дорогую Дездемону? – со страхом и отчаяньем глядит он на Амане. – А ведь я так ждала тебя из похода, а ты так жестоко холоден со мной, – наигранно печалится юноша, опуская глаза. – Гневаешься на меня, неужто дурные языки оклеветали меня перед моим героем? Но я бесспорно чиста перед тобой. Иди ко мне, я докажу тебе свою невиновность. Утешу тебя, согрею своим теплом, окружу заботой, и ты осознаешь, что мое единственное счастье заключено лишь в тебе, – Мика подается вперед всем корпусом, прижимаясь к брюнету.

– Мы еще не начали, уберись от меня! – отдергивается Юичиро, чувствуя раздражение, вызывающее в нем странную дрожь от прикосновений этого человека.

– Как знаешь, – хмыкнув, Микаэль повел плечом и все с той же кокетливой улыбкой отошел от Амане.

– Микаэль, почему ты опоздал? – Медина, стоя внизу у сцены, строго задал вопрос юноше.

– Ах, простите, совсем забыл о времени, – с улыбкой отвечает Шиндо, глядя на учителя.

– И чем это он там занимался?

– А что не понятно? Какой уж тут спектакль, когда там так весело! – Доносится шепот хихикающих между собой парней.

– Ты всем так собрался свои извинения приносить за опоздание? – скрестив руки на груди, саркастично заметил Акутазава. – Тогда можешь сразу убираться, смотреть тошно.

– А мне казалось, ты бы больше всех этому обрадовался, Синго, – хмыкнул Мика, повернув к нему лицо.

– Что ты сказал? – вспыхнул Акутазава и испуганно забегал глазами по сторонам. – Да я тебя…

– Хватит! – строго прервал возгорающийся конфликт между учениками учитель Медина. – Полагаю, на этом можно окончить прения и приступить к работе. До спектакля осталось чуть больше недели. Такими темпами, нас ожидает провал. Будьте добры, мальчики, сосредоточьтесь и давайте проведем репетицию нормально.