Юнона
Шрифт:
И он протянул руку к инфракрасной лампе, стоящей на полочке рядом с бутылкой Клейна.
Последняя видеозапись началась через пять минут после того, как закончилась предыдущая. Алекс, уже в очках, стоял посреди каюты и смотрел, как из стокового воздуховода одна за другой по-змеиному выскальзывают гибкие черные ленты.
— Но предупреждаю, солнце мое, — сказал он. — Еще одна атака — и больше я на твои уговоры не куплюсь.
— Но предупреждаю, солнце мое. Еще
Ленты (или змеи?) текли и текли, расходились в разные стороны, скользили по стенам, по потолку, тянулись друг к другу через всю каюту. Их было много, гораздо больше, чем в прошлую ночь. Нэлл смотрела, как завороженная, как некоторые из них стекаются к ложементу и собираются там в уже знакомый нейроноподобный ком, а другие вытягиваются в нити и переплетаются в некое подобие сети, отрезающей Алексу путь к двери.
— Си-О, — сказал Алекс спустя несколько минут, и голос его дрогнул. — Ты что, решил меня не выпускать отсюда?
— Хочешь поговорить? — неожиданно отозвался «нейрон».
Алекс еще раз оглянулся. Сеть между ним и дверью была явной и недвусмысленной.
— Мы так не договаривались, — пробормотал он.
— Хочешь поговорить? — повторил Си-О.
Алекс глубоко вздохнул. Нэлл подумала, что он неплохо держится. Она бы на его месте уже давно верещала бы от ужаса.
— Да, хочу. Давай поговорим, — наконец, сказал он.
— Да, хочу. Давай поговорим, — отозвался голос, и в ту же секунду угольный «нейрон» плавно скользнул к Алексу.
Это случилось за долю секунды — Алекс отшатнулся назад, вскидывая руку в бесполезном защитном жесте, черный ком налетел на его раскрытую ладонь, поглотил ее, как капля воды поглощает песчинку, и разом остановился.
— Чего ты хочешь? — мягко спросил Си-О.
— Хороший вопрос, — выдавил Алекс. — А ты?
Нэлл не видела выражения его лица, скрытого очками, видела только плотно сжатые губы.
— Тебе не больно от моей лампы?
Губы искривились, и Нэлл подумала, что Алекс сейчас снова истерически заржет.
— Нет, мне не больно, — сказал Зевелев. — Ты очень приятный на ощупь.
«Нейрон» стек с его ладони, отпуская ее, и Алекс поднес руку к очкам. Никаких явных повреждений на ней не было.
— И что дальше? — спросил Алекс, пошевелив пальцами.
— И что дальше? — эхом отозвался «нейрон».
Он выпустил из себя щупальце, раскрывшееся на конце маленькой Коммуникационной Щеткой, и потянулся им к Алексу, явно стремясь дотронуться до его лба.
— Не надо, — сказал Алекс, отводя голову назад.
— Нет, мне не больно. Ты очень приятный на ощупь, — невпопад сообщил Си-О.
— Я тебе верю. Но все равно не надо.
— Хочешь поговорить?
— Мы можем говорить словами.
— Хочешь поговорить? — гнул свое «нейрон».
Алекс глубоко вздохнул.
— Я не знаю. Дай мне подумать.
«Нейрон» втянул в себя Коммуникационную Щетку и повис в полуметре от Алекса, почти не шевелясь. Но там, за спиной у Алекса, движение продолжалось. Нэлл увидела, что на одной из толстых нитей-щупалец проклюнулся и вытянулся отросток, заканчивающийся чем-то вроде маленького бутона с шипом на конце.
— Си-О, послушай меня, — наконец, медленно сказал Алекс. — Я знаю, мы виноваты перед тобой. Мы взяли твою вещь и не смогли ее вовремя отдать. Но ты ее сам забрал, так что теперь мы в расчете, верно? Уходи со станции. Не пугай нас больше. Давай разговаривать словами. У нас получится. У нас уже почти получается.
— Не надо, — ответил тот.
И в следующее мгновение черные нити, сетью затянувшие каюту, сжались вокруг Алекса, как ладонь сжимается в кулак. Углеродные щупальца змеями оплели его руки и ноги, захлестнули шею, и он, рванувшись вперед, грохнулся бы лицом вниз, если бы они не смягчили падение. Очки отлетели к стене.
— Что ты делаешь? — заорал он, и неизвестно, чего было больше в его вопле — ужаса или ярости.
— Си-О, ты что, решил меня не выпускать отсюда? — отозвался тот.
— И что дальше? — прорычал Зевелев. — Убьешь меня?
— Не надо.
Нэлл с содроганием смотрела, как его побелевшие пальцы вцепились в пол, как он безнадежно пытается стряхнуть с себя опутавшую его живую сеть.
— Ты очень приятный на ощупь, — сообщил Си-О, и теперь это прозвучало как гнусное издевательство.
Алекс ответил какими-то бешеными русскими ругательствами.
Отросток с шипастым бутоном плавно скользнул к его затылку. Еще секунда — и бутон раскрылся в странное подобие цветка — острая игла в окружении венчика длинных тонких нитей. Нэлл поняла, что сейчас произойдет, и больно укусила себя за пальцы.
А потом черный цветок мягко приник к его затылку, и Алекс заорал, вцепившись в пол побелевшими пальцами. Вниз по его шее потекли крупные капли темной крови, одна за другой, а потом они слились в тонкие непрерывные струйки.
Нэлл зажмурилась, не в силах смотреть на агонию Алекса. Его крик рвал ее уши, раскаленным гвоздем ввинчивался в мозг, но сорвать с себя шлем и не слушать она почему-то тоже не могла. И лишь когда его вопль утих, Нэлл смогла судорожно вдохнуть воздух в легкие и разлепить зажмуренные глаза.
Алекс так и лежал на полу лицом вниз, опутанный черными щупальцами Си-О, и на затылке у него еле заметно копошился жалящий цветок. Но его пальцы больше не скребли по полу, глаза были открыты, а на лице появилось удивленное выражение.