Юный техник, 2001 № 06

Журнал Юный техник

Причем такой аппарат уже может быть оснащен 10-кратным «зумом». Такой же объектив с переменным фокусным расстоянием для обычной пленочной камеры стоит порядка 2500 долларов, имеет такой вес и размеры, что держать в руках камеру с таким объективом становится тяжело, для съемки обязательно нужен унипод или штатив.

Само изображение, несмотря на то, что в электронном виде оно может занимать десятки мегабайт, не создает особых неудобств. После дня съемки фотограф сгружает все «картинки» в свой портативный ноут-бук и переписывает затем на компакт-диски. Скажем, в камере Д-30 производства фирмы «Кэнон» носитель размерами в половину спичечного коробка имеет вместимость около 1 гигабайта. Этого

вполне достаточно, чтобы сделать около 100 снимков.

Более того, уже появились камеры, которые имеют компакт-диски внутри. И когда один заполнен, то его можно заменить, как меняют ролик пленки в обычной камере.

В Японии ныне продают больше цифровых фотоаппаратов, чем пленочных, потому что в стране налажена инфраструктура обработки изображений — качественной их печати на бумаге. На начало XXI века в Европе имеется 10 процентов цифровой техники, в нашей стране — не более 1 процента. Потому как в Москве всего несколько точек, где можно обработать такие цифровые снимки. Но процесс уже пошел.

Наконец, несколько слов о том, что делают после того, как съемка окончена. Компакт-диск с изображением помещают в приемную щель обычного персонального компьютера. На экране дисплея кадр можно ретушировать, менять цветовой баланс, убирать «красноглазие», добавлять по желанию романтическую дымку на дальнем плане, «впечатывать» на чистое небо облака, монтировать изображение с двух или нескольких кадров.

После того, как обработка закончена, нажимается кнопка и струйный принтер в течение 2–3 минут выдает готовый снимок на писчей бумаге. При этом можно гарантировать, что его качество будет не хуже обычного цветного фотоотпечатка. А если еще воспользоваться специальной бумагой, то полученные картинки будут наверняка красочнее, сочнее, чем даже иллюстрации в хорошем альбоме, выполненном по всем правилам офсетной печати.

Особенно удобна цифровая фотосъемка для репортеров. Современная техника позволяет им на месте посмотреть полученные снимки. Если что-то не получилось — можно немедленно переснять и тут же переслать фотографии в редакцию по телефонной сети.

Есть преимущества и для любителя. Когда он снимает довольно много, то у него образуется куча альбомов, которые занимают много места в квартире. А вот найти нужный снимок среди сотен, а то и тысяч других бывает весьма проблематично.

Цифровые же снимки записываются на компакт-диски, которые занимают очень небольшой объем. Кроме того, уменьшенные копии этих оригиналов записывают прямо на винчестер компьютера, создавая своеобразный каталог. При такой системе найти нужный снимок на том или ином диске уже не составляет особой проблемы.

С.НИКОЛАЕВ

ПО СЛЕДАМ ПЕЧАЛЬНЫХ ЮБИЛЕЕВ

Свечение над Чернобылем

Как свидетельствует запись дежурного, оно появилось за минуту до взрыва над четвертым реактором Чернобыльской АЭС.

26 апреля 1986 года во втором часу ночи дежурный оператор в зале реактора почувствовал сильную вибрацию и увидел странное свечение воздуха. Затем зашатались стены и пол пошел ходуном. Это последнее, что успел он зафиксировать в рабочем журнале. В 1 час 23 минуты и 40 секунд на Чернобыльской атомной электростанции грохнул взрыв…

О том, что именно послужило его причиной, исписаны уже тома. Придуманы сотни версий, начиная от элементарного разгильдяйства дежурной смены и кончая вмешательством неких

высших сил. Но одна версия долгое время почему-то оставалась незамеченной. И спасибо академику Михаилу Руденко, обратившему особое внимание именно на нее.

Странности на станции, по данным академика, начались задолго до взрыва. Оказывается, еще за год до трагических событий директор ЧАЭС Виктор Брюханов обратился в Институт физики Земли АН СССР с просьбой направить на станцию специалистов, которые помогли бы понять, почему перекашивается фундамент под агрегатами 4-го блока. Причем он не проседал, как это обычно бывает, а приподнимался, то есть почву под блоком как бы вспучивало.

Однако должного понимания «наверху» местные специалисты не получили. И в октябре 1985 года Брюханов снова обращается к вышестоящим инстанциям: «Продолжается сверхнормативное вертикальное смещение фундамента 4-го блока, просим направить специалистов…»

В середине апреля 1986 года была также отмечена усиливающаяся вибрация турбогенератора станции, вызванная перекосом фундаментов.

Наконец решение об остановке блока на планово-предупредительный ремонт было принято. Смена в ночь с 25 на 26 апреля занималась расхолаживанием реактора, то есть выведением его из рабочего состояния. И уж попутно исследователи решили провести и некоторые эксперименты. В частности, предполагалось выяснить, сколько будет вращаться турбогенератор по инерции в отключенном состоянии без подачи пара…

Начиная с 23 часов персонал наблюдал вибрации и сбои в системе управления реактором. Казалось бы, ничего страшного — ведь реактор работал уже на уровне 7 процентов от номинальной мощности. Но с окончательной остановкой блока все же опоздали — происходит та самая катастрофа, которая и «прославила» Чернобыль на все времена.

В момент трагедии на ЧАЭС находились 176 человек дежурного персонала; еще 268 человек работали на строительстве двух блоков по соседству — примерно в километре от 4-го блока.

Первыми на то, что в катастрофе виноват вовсе не персонал станции, указали геологи и геофизики. При обследовании геологических пластов они записали в своих отчетах: ЧАЭС базируется на разломе между двумя пластами, в сейсмически неустойчивом районе. Однако этот вывод был положен членами правительственной комиссии под сукно.

Далее научный сотрудник Института физики Земли Евгений Барковский, собрав все свидетельства очевидцев и сейсмические данные — в том числе и сейсмограммы, снятые военными на окружающих ЧАЭС спецобъектах, — пришел к заключению, что одной из главных причин катастрофы могло послужить землетрясение. Об этом прямо сказано в его докладной записке, направленной руководству своего института: «…Система защиты и управления 4-го блока была подавлена землетрясением».

Именно этим, а вовсе не «преступной халатностью» персонала объясняется трагедия.

Об этом также свидетельствует и «Заключение экспертизы комиссии о сейсмическом событии 26.04.86 года в районе ЧАЭС», датированное 22 февраля 1996 года и подписанное директором Института геофизики АН Украины В. Старостенко и гендиректором Института физики Земли РАН В. Страховым. В нем, в частности, говорится, что «тремя станциями комплексной сейсмологической экспедиции, дислоцированными в р-не Норьинска, Глушковичей и Подлубы, зарегистрировано сейсмическое событие, происходившее 26.04.86 года в 1 час 23 минуты 39 секунд местного времени. Анализ сейсмограмм, полученных на расстояниях 100–180 км от эпицентра, позволяет оценить масштаб этого события в 1,6–3,2 балла. Его эпицентр… совпадает с хронологией известных событий на ЧАЭС, содержащихся в Отчете МАГАТЭ за август 1986 года, и показывает, что первое событие (первый подземный толчок) произошло за 20 секунд до взрыва на станции»…