Юрьев день
Шрифт:
Да, у нас уже имелась не только канцелярия, но и секретариат из трех человек. Между прочим, подобрать для них кадры было не самой простой задачей. Дело в том, что круг знакомых любого человека сильно ограничен его социальным положением. Вряд ли министр будет иметь в знакомых хоть одного бомжа. То есть наш круг знакомств ограничивался в основном высшим светом, прислугой дворца, казаками отцовской охраны и офицерами воздухоплавательного отряда. Подумав, мы решили, что Николай прошерстит прислугу, а я пойду к офицерам.
Секретарей нашел Николай, и довольно быстро. Это были три сына одной знакомой нашей кастелянши. Старшему недавно стукнуло двадцать, младшему шестнадцать, про возраст среднего я не интересовался. Старший обладал хорошей памятью, средний – красивым почерком и усидчивостью, а младший любил кошек и в
А вот мастерские пока стояли пустыми, но это вряд ли затянется надолго. Ибо пора было реализовать план, составленный еще в младенчестве, когда я еще и ходить-то толком не умел! То есть изобрести велосипед, а то ведь его скоро изобретут без меня. Нормальный, я имею в виду, ибо ублюдочные тут уже были – так называемые «пенни-фартинг». Здоровенное переднее колесо, насаженные прямо на его ось педали, маленькое заднее и литая резина вместо пневматических шин – кошмар! У него имелось и другое название – костотряс. Кроме полнейшего отсутствия комфорта эти велосипеды были еще и довольно опасны. Так как седок располагался почти по оси переднего колеса, то попытка хоть сколько-нибудь интенсивного торможения приводила к изящному перевороту через руль. Учитывая же немалую высоту велосипеда, такое редко обходилось без травм. В общем, я начал потихоньку рисовать чертежи нормального дорожного велосипеда. А вот строить свой самолет мне пока не хотелось.
Да, я смог бы довольно быстро соорудить простейший движок, работающий на спирту, так как приличного бензина пока нет, но зачем? Подстегивать технический прогресс Англии, Франции и Штатов мне не хотелось, а в России он все равно не пойдет – не те условия. Вот когда у нашего комитета появится своя серьезная производственная база, можно будет замахнуться на что-нибудь этакое вплоть до самолета или, точнее, авиетки типа «небесной блохи». Пока же за изготовлением даже самой простой железяки приходится ездить на Невский завод к Титову, ограничимся велосипедом. А также канцелярскими скрепками, дыроколами и скоросшивателями – здесь, оказывается, еще не изобрели этих полезнейших в деле прикладной бюрократии вещей.
Вообще-то в нашем комитете, кроме секретариата и канцелярии, имелось еще одно подразделение, но совершенно неофициальное. Настолько, что о нем не знал даже Николай.
Естественно, что в Приоратском дворце для обеспечения его нормального функционирования должна быть какая-то обслуга, и она была – девять человек. Семеро из них работали тут еще до того, как Приорат отдали нам, а двое – экономка и ее помощница – появились уже после. Я, честно говоря, даже не сразу понял глубинную суть происходящего. Имеем место, где проводят довольно много времени наследник престола и его брат. Значит, тут должно быть тесно от агентов охранки. А их нет! Чем же вообще занимаются в этой конторе? Ибо экономка и ее подручная, появившиеся здесь уже после изменения статуса дворца, разумеется, стучали. Но не отцу и не генералу Черевину, а матери! Об этом я узнал, так как сразу после принятия решения о выделении нам дворца озаботился вербовкой осведомителей. Пока их у меня было трое – истопник, его помощник и тетка, моющая полы на первом этаже. Причем истопник и тетка занимались общим сбором сведений, а помощник истопника приглядывал за ними. Он был единственным, кто знал всех моих агентов. Истопник и тетка – каждый в отдельности – считали, что они у меня единственные и неповторимые. Деньги на оплату их услуг я проводил по статье «прочие расходы», строгой отчетности по которой не было. Впрочем, помощник истопника, кажется, работал не за деньги – во всяком
Первой хоть сколько-то интересные сведения принесла тетка, после чего я стал уважительно звать ее тетей Машей.
– Евсеевна-то, экономка наша, себе двух новых помощниц берет. Зачем, чем она их займет-то? От безделья же девки опухнут! Отчего появилось у меня подозрение. Я одну мельком видела – уж больно она молода да пригожа. Вы уж извините меня, ваше высочество, но только думаю я…
– Да не извиняйся, понятно мне, о чем ты думаешь. Я, кстати, думаю то же самое. Если узнаешь, чья это креатура…
– Что, ваш-сочство?
– Ну то есть кто нам с братом решил их подложить. То тогда сразу сообщай мне, даже если сама будешь не до конца уверена.
– Императрица это, больше некому. Больно уж экономка с той, что я видела, разговаривала уважительно.
Не факт, подумал я. Может, наконец-то охранка спохватилась. Впрочем, проверить будет нетрудно – нужно лишь отказаться подписывать изменения в штатном расписании. Мало ли, вдруг у меня в преддверии осени случилось обострение жадности! Кто после этого начнет на меня давить, того и тапки, в смысле девки.
Давить на меня начал брат, и не составило большого труда узнать, что делал он это с подачи матери. То есть ситуация более или менее прояснилась. Маман решила, что пора заняться сексуальным просвещением детишек, а то вон какие лбы вымахали. Плюс заодно приобрести дополнительный канал влияния на них, а в случае необходимости – даже и шантажа. Что ж, все ожидаемо. Интересно, дамы сами нас поделят или предоставят право выбора нам? Мне-то, в общем, все равно, а вот как Николай отнесется к тому, что за него все решили, я не знаю. Но посмотреть будет интересно, а то я все-таки иногда не до конца понимаю брата. И надо срочно дооборудовать комнату в башне. Сейчас там можно без помех предаваться возвышенным размышлениям, но вот хоть сколько-нибудь тесному общению с симпатичной особой… тоже можно, конечно. Мне приходилось заниматься подобным и не в таких условиях, но зачем? Значит, первым делом надо как-то втащить туда хотя бы небольшую кушетку, а то там пока только бюро и два кресла. На полу, конечно, тоже можно, тем более что он покрыт ковром, но потом будут болеть колени. Принести пару комплектов постельного белья. Умывальник уже стоит, а душ там все равно не устроить, придется довольствоваться тем, что есть. Сообразить чего закусить и чем запить закуску. Спиваться нам еще рано, так что обойдемся без шампанского, пусть будет ситро, оно слабенькое. Ничего не забыл? Вроде нет, но ближе к вечеру надо будет вернуться к теме, может, и вспомню еще чего. А как вы хотели? Это в молодости можно предаваться подобным утехам в самых неподходящих местах, а пожив на свете с мое, начинаешь ценить комфорт.
Глава 10
Шестого мая тысяча восемьсот восемьдесят четвертого года Николай достиг совершеннолетия – для цесаревича оно наступало в шестнадцать лет. Он принес присягу в Большой церкви Зимнего дворца, о чем наш августейший родитель тут же издал манифест. А сразу за ним разродился и Николай, издав два рескрипта уже от своего имени и под только что подтвержденным титулом.
Первый рескрипт был элементом обязательной программы – Ники его не писал и даже, кажется, особо внимательно не читал. В нем цесаревич предлагал московскому генерал-губернатору раздать пятнадцать тысяч рублей наиболее нуждающимся жителям Москвы. Почему обошли вниманием Питер, нам никто не сказал, а мы не спрашивали.
Зато второй рескрипт был плодом нашего с братом совместного творчества, да к тому же одобренным его величеством Александром Третьим. В этом документе министру финансов предписывалось рассмотреть возможность выделения нашему комитету ста пятидесяти тысяч рублей на организацию исследований инертных газов. Причем пятьдесят тысяч предназначались в личный фонд главного ученого консультанта, то есть Дмитрий Иванович сможет тратить их даже без наших с Николаем утверждающих подписей.
Прочитав наш черновик, отец поначалу уперся, но мы быстро объяснили ему, что такое гелий и зачем он нужен. Так что министр финансов Бунге уже получил необходимые указания лично от императора, и в ближайшие же дни ожидалось поступление первой порции денег.