Юрисдикция Такаши Сайто
Шрифт:
С этими словами я встал из-за стола и осторожно направился прочь из зала. Уже у выхода меня нагнал голос Нагавы:
– Сайто-сан!
– я повернулся к главе токийской полиции, - Когда вы поправите свое здоровье, жду вас на работе в главном управлении полиции Токио, господин старший детектив.
Я невольно улыбнулся и поклонился ей, после чего вышел из зала, оставив им самим разбираться в бюрократических формальностях.
Это сражение тоже осталось за мной. Но вот война... Еще посмотрим.
Выйдя из зала, ко мне быстрым шагом подошла Хикари, вопросительно посмотрев на меня. Я показал ей
– И куда теперь?
– спросил я.
– Сайто-сан, - Хикари улыбнулась мне как-то... интересно, - Говорят, вам прописали постельный режим?
– Ватанабе-сан, целую неделю постельного режима, - с планами на Рождество определились.
Уже подходя к выходу, к нам подошли двое мужчин в одинаковых серых костюмах, в которых я сразу опознал представителей спецслужб – только эти господа пытаясь замаскироваться под обычных обывателей, выдают себя с головой. От них я не ожидал ничего хорошего, поскольку они определенно попытаются сорвать мои планы на вечер..
– Сайто-сан?
– спросил один, - Нам необходимо с вами кое-что обсудить.
– Не, я не Сайто, - я попытался отбрехаться, - Но он в туалет пошел, там посмотрите, - но попытка была тщетной.
Один из близнецов, их я все равно не отличу друг от друга, главное, чтобы имена мне свои не называли, а то голова точно лопнет, достал телефон, на котором было изображен знак, стилизованный под дерево. «Иггдрасиль».
– Вам знаком этот символ?
– Da blyad`!
– это все, что я смог сказать, мысленно наблюдая, как соблазнительный силуэт Хикари из мои грез, тает как дымка.
______________________________________________
Дорогой читатель!
Это последняя глава. Но впереди еще эпилог.
Если тебе интересно продолжение, то в первую очередь подпишись на автора, поставь лайк и прокомментируй произведение.
Спасибо, что ты поддерживаешь автора!
Эпилог.
Петр Владимирович Кириченко вышел из здания Правительства, и не замечая хлещущий с осеннего московского неба дождь, сел в свой "Мерседес", с трудом сдерживая ярость. Последние недели превратили его жизнь в ад. Сначала исчез этот ублюдок Воробьев - просто растворился из СИЗО, будто его и не было. Потом начался настоящий кошмар.
Кириченко откинулся на кожаное сиденье "Ауруса", вспоминая тот день, когда в его кабинет вошли двое в строгих черных костюмах. Они появились словно из ниоткуда - его служба безопасности не зафиксировала их прибытие, камеры наблюдения показывали только помехи.
"Мы можем помочь с вашей... деликатной ситуацией," - сказал тогда один из них, положив на стол папку с документами. На папке был странный символ - стилизованное дерево. Они знали все - про Андрюшу, про Воробьева, про утечку информации в СМИ. Предложили "элегантное решение" - дискредитировать следователя, превратить его в преступника в глазах общественности. Взамен просили самую малость – помочь в том, чтобы Воробьев оказался в следственном изоляторе. Кириченко тогда даже не стал вникать в детали - он был слишком озабочен спасением репутации сына и своей, в первую очередь.
"Чертова организация," - процедил он сквозь зубы, вспоминая, как люди в черной форме
Дальше его жизнь и жизнь его семьи покатилась в тартарары.
Неделю назад его сына нашли около гей-клуба "Радужный единорог" - избитого, изуродованного, в женском платье. Медики констатировали необратимые увечья интимного характера – кто-то накачал Андрея наркотиками и удалил у него все половые органы. Но это было только начало. Какие-то неизвестные слили в сеть всю информацию о преступлениях сына.
Элита, десятилетиями считавшая его своим, теперь отворачивалась. Телефон молчал - никто не хотел связываться с человеком, чье имя полоскали во всех новостях. Даже самые верные союзники делали вид, что не знают его. Петр Владимирович Кириченко превратился в политический труп.
Вдруг его телефон завибрировал. Новое сообщение с неизвестного номера. Открыв сообщение, он увидел видеофайл. Запустив его. В кадре появился худощавый мужчина с кротким ежиком темно-русых волос. Мужчина улыбался, но его пронзительно-серые глаза казались двумя ледяным осколками.
– Воробьев… - с ненавистью прошептал Кириченко.
– Бу! Испугался? – со смехом начал Воробьев, - Вы наверное очень, удивлены, Петр Владимирович. Но, стоит признать, вы меня переиграли. Подставили очень хорошо. Наверное, когда вы смотрите эту запись, мой хладный труп уже кушают черви, либо я где-то пускаю слюни в смирительной рубашке. Но, как говорится, хорошо смеется тот, кто смеется последний. Кстати, как там Андрюша? Он уже научился справлять нужду сидя? Нравится ему мой прощальный подарок?
Дикая злоба и ненависть затопила все естество Кириченко. Воробьев в кадре, как будто знал реакцию Кириченко:
– Ну-ну, не стоит так нервничать. Нервные клетки не восстанавливаются. А знаете, что еще не восстанавливается? Оторванные конечности, после подрыва бензобака.
Кириченко пробила нервная дрожь. Он прекрасно понял к чему ведет Воробьев.
– Да, Петр Владимирович, - продолжил на записи Воробьев, - Вы все правильно поняли. Ваш автомобиль заминирован. Но если вы думаете, что я хочу вас убить, то вы глубоко заблуждаетесь. Смерть – слишком простой выход. О нет. Вы будете жить, - с этими словами улыбка сползла с лица Воробьева, превратив ее в оскал, - Вы будете жить и каждый день вспоминать меня, пока ваша жизнь превращается в ежедневные страдания. А теперь, позвольте откланяться. Всего хорошего.
Запись закончилась и Кириченко что есть мочи рванул из автомобиля. Он сделал пару шагов, подумав, что взрывное устройство не сработало. В этот момент за его спиной с силой прозвучал взрыв, переламывая тело Петра Владимировича и обливая его самого горящим бензином.
***
Церемония награждения проходила в главном зале резиденции премьер-министра. Все было торжественно и чинно - красные ковры, тяжелые шторы, позолоченные рамы картин. Журналисты щелкали фотоаппаратами, когда премьер-министр вручал нам награды.