Юрий Андропов. Последняя надежда режима.
Шрифт:
В посольстве находились член политбюро и первый заместитель главы советского правительства Кирилл Трофимович Мазуров и начальник второго главного управления (контрразведка) КГБ Георгий Карпович Цинев. Мазуров воевал, был секретарем подпольного ЦК комсомола Белоруссии, в Москве решили, что его боевой опыт может пригодиться. Его задача состояла в том, чтобы создать в Праге рабоче-крестьянское правительство во главе с секретарем ЦК Алоизом Индрой, которому в Москве доверяли больше.
Генерал Цинев возглавил оперативную группу КГБ. Он постоянно разговаривал с Андроповым по ВЧ — узел правительственной междугородней связи оперативно развернули
22 августа в посольстве собрались некоторые члены руководства Чехословакии. С ними вел переговоры Червоненко. Выяснилось, что сформировать новое правительство не удается. Даже промосковские члены президиума не спешили публично проявить свой коллаборационизм. Поехали к президенту Людвику Свободе в его резиденцию в Граде.
Он наотрез отказался сформировать новое правительство.
– Если я это сделаю, народ выгонит меня из Пражского Града, как паршивую собаку.
Свобода сказал, что должен лететь в Москву. Главное - убедить Брежнева освободить арестованного Дубчека и остальных руководителей партии. В глупом положении оказались Васил Биляк и его товарищи. Они не знали, что делать. Их охватил страх — а вдруг все провалится, люди узнают, что это они обратились за поддержкой к советским войскам... И что с ними будет?
Руководитель отдела пропаганды ЦК КПСС Александр Яковлев прилетел в Прагу с группой журналистов. Мазуров огорченно сказал Яковлеву:
– Ты знаешь, дело сорвалось. Президент Свобода отказался утердить временное правительство во главе с Индрой.
Московские советники сложно относились к генералу Людвику Свободе. В 1948 году он, будучи министром обороны, не приветствовал коммунистический переворот. В апреле 1950 года Сталин отправил Готвальду письмо, в котором говорилось: «Наши военные специалисты считают генерала Свободу не заслуживающим доверия и не будут с ним откровенно делить военные секреты СССР».
Сталинское указание исполнили незамедлительно. Свободу сместили с поста министра. Зато репутация у него была хорошая. В марте 1968 года Антонин Новотный окончательно ушел в отставку. Стали искать уважаемую в обществе фигуру, которая могла бы занять этот пост. Вспомнили о генерале. Ему было семьдесят три года. 30 марта 1968 года Национальное собрание избрало президентом генерала Свободу. Прежде всего, он возложил цветы на могилу первого президента страны Томаша Масарика, что в коммунистической стране считалось немыслимым.
К тому же у самого Алоиза Индры, на которого рассчитывали в Москве, произошел нервный срыв.
Утром 22 августа в столовой одного из пражских заводов в районе Высочаны открылся чрезвычайный XIV съезд партии, он собрался на три недели раньше ожидаемого. Инициатором был пражский горком. Съезд был назначен на 9 сентября, и все делегаты были избраны. Съезд избрал новое руководство партии. Оно разместилось на заводе под охраной вооруженных рабочих из народной милиции. Съезд потребовал вывести иностранные войска из Чехословакии и вернуть законно избранным руководителям страны возможность исполнять свои обязанности.
Национальное собрание и правительство заявили, что признают решения партийного съезда. На несколько дней создалось ощущение полной победы реформаторских сил.
«Почти катастрофическое положение, — записал в дневнике Шелест. — Наши войска в Чехословакии, а порядки там правых, антисоциалистических, антисоветских элементов,
ЦК, правительство, Национальное собрание выступают против нас, наших действий, требуют немедленного
Это результат мягкотелого, неорганизованного действия, и в этом прежде всего был виноват Брежнев. Наша разведка и военные не могут определить, где собирается чрезвычайный съезд КПЧ, а следовательно, предпринять меры к его срыву».
Для председателя КГБ Андропова Пражская весна — попытка чехов и словаков построить «социализм с человеческим лицом» — была повторением венгерских событий. Поэтому действовать следовало быстро и жестко. Андропов был инициатором самых жестких и репрессивных мер, писал помощник генерального секретаря Александров-Агентов. В Чехословакии Андропов сделал ставку на быстрый шоковый эффект, надеясь испугать чехов, но промахнулся: ввод войск ничего не решил. Народ — за малым исключением — не оказал вооруженного сопротивления, но и не захотел сотрудничать с оккупационными войсками. Пришлось идти на переговоры с Александром Дубчеком и другими лидерами Пражской весны и постепенно закручивать гайки.
Брежнев приказал вывезти из Праги руководителей компартии Чехословакии. Председатель КГБ Украины Никитченко получил указание изолировать их на территории республики, но не в тюрьме, обеспечить охрану и питание. Посоветовался с Шелестом. Петр Ефимович рекомендовал разместить их в особняках особого назначения в горах под Ужгородом. Вывезенных из страны руководителей Чехословакии доставили на бронетранспортерах.
Дубчек и Черник, — записал в дневнике Шелест, — во время «транспортировки» вели себя чрезвычайно нервозно, требовали объяснения, что с ними будет. Но кто и что мог им сказать? Смрковский и Кригель вели себя почти дерзко, вызывающе, заявляли протесты. Шпачек и Шимон — безразлично, испуганно, но держались с достоинством».
Сотрудник управления КГБ Украины по Закарпатской области Иосиф Леган вспоминал, как 21 августа начальник управления приказал ему позвонить первому секретарю обкома Юрию Васильевичу Ильницкому. Руководитель области работал в партийном аппарате с 1945 года, Начинал пропагандистом в окружкоме, закончил высшую партийную школу при ЦК компартии Украины и меньше чем за двадцать лет добрался до поста первого секретаря обкома. Ильницкий предупредил, что вечером предстоит встретить гостей из Чехословакии — одну группу разместят на правительственной даче в Камянице, другую — в доме лесники «Дубки», в нескольких километрах от Ужгорода. Это отдаленное место, где редко бывали высокопоставленные гости, хотя к «Дубкам» через лес проложили заасфальтированную дорогу.
Легану поручалось организовать питание.
– Как кормить? — поинтересовался он.
— Как хочешь.
Ответ первого секретаря обкома оставил чекиста в недоумении. Высоких гостей надо кормить по высшему разряду, но для этого нужны соответствующие продукты, хороший повар. А ему прислали в качестве повара старшину-пограничника из 27-го пограничного отряда и машину самой простой еды из столовой облисполкома.
Вокруг обеих госдач были установлены два кольца охраны, внешнее обеспечивали пограничники, внутреннее — сотрудники управления госбезопасности. Примерно в пять вечера в Камянице появились две чертше «Волги». Из них вывели Александра Дубчека и секретаря пражского горкома Богумила Шимона.