Юрколлегия разыскивает...
Шрифт:
Подсудимый вину свою признал полностью.
Суд считает, что вина подсудимого Семина в краже денег и убийстве Балясина в судебном заседании доказана. Вина его подтверждается:
показаниями Виктора Владимировича Балясина,
показаниями Дзарданова Юрия Васильевича, водителя автомашины «Волга», который отвозил 5/10 1968 года примерно в 12 часов 10 минут Семина к зданию Управления внутренних дел, затем на Пушкинскую улицу к дому 4, затем к магазину «Пассаж»;
показаниями Колосова и Дмитриевой, которые категорически опознали Семина как человека, 5/10 1968 года в 12 часов 10 минут вошедшего в приемную Управления внутренних дел, разговаривавшего с Балясиным (последний был опознан по фотографии), взявшего у него какой-то сверток;
обнаружением свертка с бумагой, которым были заменены похищенные деньги, в комнате Семина по адресу: Пушкинская улица, 4, кв. 7;
заключением экспертизы об абсолютной идентичности химического красителя, который был нанесен на сверток с бумагой, а затем обнаружен на руках подсудимого и на пистолете марки «вальтер», оставленном рядом с телом Балясина.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 301 и 303 Уголовного кодекса РСФСР, суд
СЕМИНА Валентина Петровича признать виновным по статьям 102, пунктам «а» и «е», и 144, часть вторая, Уголовного кодекса РСФСР и подвергнуть пятнадцати годам лишения свободы с содержанием
Приговор может быть обжалован в Верховном суде РСФСР в течение семи суток с момента его оглашения, а осужденным со дня вручения ему копии приговора.
Председатель суда перестает читать приговор, опускает бумаги на стол и строго оглядывает зал, затем смотрит на Семина и говорит:
– Подсудимый, встаньте. Вам понятен приговор?
– Да.
– Конвой, уведите осужденного.
– Не нужна мне ваша жизнь, – отвечает Семин. Он поднимает высоко голову, хочет встать между конвойными и падает. Он падает лицом вниз, прямой и деревянный, и стук от его тела мертвый, словно упал стул или стол.
В зале тихо, и голос молодого солдата, который нагнулся к Семину, хорошо слышен.
– Живой. Дышит парень, – говорит солдат и поворачивается к товарищу. – Так унесем, Леша, или за носилками сбегать?
– Давай так.
Они закидывают автоматы за спину, поднимают осужденного и, громыхая сапогами, выносят из зала суда.
В коридоре Мосгорсуда шелестят приглушенные голоса. Обитые черным дерматином двери. Люди смотрят под ноги и в основном молчат. А если разговаривают, то тихо. Мосгорсуд – серое, безликое здание школьного типа. Таких домов в Москве много, если бы не черная табличка у дверей, то и этот затеряется среди тысячи похожих зданий.