Юродивый. Преподобный Гавриил (Ургебадзе)

Многим знакомо, как непросто найти в жизни человека, которому захочется открыть свою душу. Несколько безуспешных попыток отогреться теплом любящих сердец гасят в людях жажду дарить любовь. Следом отвергается вера в то, что есть вечная совершенная Любовь – Бог, который никогда не отвергнет венец Своего творения. Лишь сам человек может отвернуться от Него – истинного Света и источника своей жизни. И тогда человек умирает сердцем и способен только ненавидеть и творить зло.

В

период социализма власти, отвергшие всех Царя – Бога, требовали, чтобы и народ отверг Его. Многие не устояли и покорились орудиям врага Божия, желавшего истребить Его творение. Но Бог не оставил бедствующих людей. В 1929 году в Тбилиси, в семье коммуниста Василия Михайловича Ургебадзе, в доме, стоявшем во дворе храма великомученицы Варвары, родился сын Годердзи, который с детства всем сердцем устремился к Христу. Подростком он пережил нападение демона, но это испытание лишь укрепило его веру и раскрыло для него красоту человека. Уже в юности он совершал чудеса, когда рассказывал родственникам о судьбах их близких, от которых не было вестей с фронта, и когда Божией силой расчищал от завалов храмы, разрушенные его отцом. Но партийные лидеры чудотворение назвали психическим расстройством и признали юношу инвалидом. Диагноз «психопатическая личность» они подтвердили и после того, как отец Гавриил, уже будучи в сане иеромонаха, сжег на первомайской демонстрации портрет В. И. Ленина. С тех пор он начал юродствовать.

Бог направлял его туда, где люди страдали или были на грани духовной гибели. Его присутствие всегда вносило в общество оживление. Он любил во дворе церкви или на улице постелить скатерть, просил принести вино (которое он называл «профессором») и собирал вокруг себя всех. Он говорил с людьми без возвышенных слов, иногда даже на жаргоне, порой пел, танцевал, кого-то благословлял, кого-то ругал… У отца Гавриила был удивительный артистический дар. Когда он приходил в Сионский собор, это был маленький «духовный спектакль». Он буквально влетал в него с шумом, с воздетыми к небу руками, с громогласным воплем: «Люди, покайтесь!!!», в это время он мог еще что-то петь. Когда он рассказывал о чем-либо, то изображал людей, про которых говорил. В истории про портрет Ленина, например, он представлял, как он подкрался, как поджег, как потом его поймали и мучили. Везде, где он появлялся, он пробуждал радость, укреплял веру и воскрешал любовь в людях. Когда его спрашивали о чем-то, например, как спастись или о Втором пришествии, – он мог начать говорить об опере или о футболе и вдруг в конце своих слов внезапно высказывал именно ту мысль, давал тот совет, в котором нуждался человек.

В этой книге собрано множество свидетельств того, как старец помог людям в тяжелейшие моменты их жизни. В последнее время в Православие приходит все больше людей (большей частью молодых), нуждающихся в руководстве и примере деятельной христианской жизни. Эта книга, вероятно, станет созвучна их духовной потребности найти опытного наставника, способного оживить для них смысл Христовых заповедей.

Годердзи (так звали будущего архимандрита Гавриила) родился 26 августа 1929 года в столице Грузии Тифлисе [1] , в районе Навтлуги, на улице Тетрицкаройской, 11. Его отец, Василий Михайлович Ургебадзе, уроженец села Какабети в Кахетии, был убежденным коммунистом и в ту пору занимал должность председателя Навтлугского (Мамукианского) сельсовета. Как представитель власти он «раскулачивал» состоятельных крестьян и участвовал в борьбе с Православной Церковью. По его инициативе в поселке была разрушена молельня. Однако 31 марта 1931 года в местном трактире его убили неизвестные. Кроме полуторагодовалого Годердзи сиротами остались дочь Эмма шести лет и четырехлетний сын Михаил. После смерти отца в память о нем маленького Годердзи в семье стали называть Васико.

Мать будущего чудотворца, Варвара, появилась на свет в Тбилиси, когда ее родители находились там проездом. Семья была многодетной и не имела возможности воспитывать новорожденную. Через несколько дней после рождения девочку удочерили супруги-армяне Артем и Варвара Гаспарян, которые воспитали ее как родную дочь, скрыв настоящее происхождение малышки. Девочка имела необычную для грузинки внешность: миниатюрную фигуру, белокурые волосы и синие-синие глаза. Она выросла верующей в Бога, но не очень религиозной, однако ненавидела всякую

неправду и много помогала нуждающимся семьям, особенно в голодные военные годы. Эти качества унаследовал от нее и будущий отец Гавриил. В возрасте четырнадцати лет Варвару выдали замуж, а после гибели мужа двадцатилетняя женщина с тремя малолетними детьми стала единственной кормилицей семьи, которая едва выживала на скромные доходы от продажи Варварой сладких напитков перед тбилисским оперным театром.

В 1935 году она сочеталась вторым браком с армянином Михаилом Никитовичем Джигитяном, который был старше жены на тридцать три года. Михаил работал директором швейной мастерской, а после войны его перевели в военный поселок Кухети на должность директора пекарни. В 1936 году у супругов родилась дочь Джульетта. Когда Михаил Никитович умер от воспаления легких, семья долгое время жила впроголодь. Замуж больше Варвара не выходила, а в старости через сорок дней после кончины младшего сына, архимандрита Гавриила, приняла монашеский постриг с именем Анна. Умерла 26 апреля 2000 года, в среду Страстной седмицы, и была похоронена во дворе женского монастыря Самтавро, рядом с сыном, в гробе, который он ей завещал.

Будущий старец рос в доме матери, стоявшем рядом с храмом XIX века, освященным в честь великомученицы Варвары (где он и был крещен). Дети часто играли прямо во дворе церкви, так как ограды там не было, и видели торжественные крестные ходы и богослужения. Васико с ранних лет безудержно стремился к Христу, и все, что наблюдал в храме, воспроизводил среди сверстников, но им это не было интересно. В возрасте четырехпяти лет родственники и соседи начали замечать мальчика за строительством домиков из камешков, которые Годердзи, радуясь, называл церквями. Он сажал в них кукол, именуя их «Господними Ангелами» и иконами святых, зажигал спички, заменявшие свечи. Соседка отца Гавриила, Женя Кобелашвили, вспоминает: «Мы вместе ходили в детский сад, не помню, чтобы кто-нибудь делал ему замечания. Он постоянно сидел в углу и из спичек строил церкви. Для него это было любимым занятием. Не помню, в какие точно дни он не ел молочной каши. Был голод, и все удивлялись, что он отказывается от еды. Он вообще мало ел, часто даже не притрагивался к пище» [2] .

Васико с матерью

Старшая сестра старца так оценивает этот период жизни брата: «К удивлению старших, будучи еще ребенком, он проявлял большой ум и смекалку. Мы поздно поняли, что Гавриил уже с детства был настоящим святым, Божьим человеком… Никогда он в развлечениях и играх со сверстниками не участвовал, любил сидеть в одиночестве и думать про себя. Его серьезность всех удивляла, и поэтому взрослые, которые жили по соседству и знали его, обращались с ним как со взрослым. Мать удивлялась такому его характеру и иногда намеренно отпускала его на улицу – она хотела, чтобы он пообщался и поиграл с детьми, но безуспешно: Васико садился поблизости и отстранялся от игры. Только одно странное развлечение было у него. Он брал в руки длинную палку, поднимал ее высоко и бежал. Все летавшие вокруг птички окружали высоко поднятую палку и с щебетанием следовали за ним. Божьи творения не боялись его. Многие старались подражать ему, но ни у кого не получалось».

Когда Васико исполнилось шесть лет, его записали в 24-ю мужскую школу (ныне 85-я средняя школа), расположенную близ дома. Среди сверстников его выделяли живой ум и любознательность, а за добрый нрав одноклассники сразу его полюбили.

Однажды маленький Васико сподобился чудесного видения креста. За несколько дней до смерти архимандрит Гавриил вспоминал ту пору своего детства: «Я сидел на втором этаже, на балконе, задумавшись, когда мне как бы послышался внутренний голос – „посмотри на небо“. Я встал, подошел к краю балкона, посмотрел наверх и увидел на совершенно чистом небе большой крест, разрезающий небеса до самого горизонта. Я тогда не знал, а сейчас знаю, что это был мой крест, который я должен был взвалить на себя и нести на свою голгофу во имя любви к Богу и ближнему». А начался крестный путь отца Гавриила с, казалось бы, случайного события. Когда ему было семь лет, он стал свидетелем ссоры соседей, в которой один в сердцах сказал другому: «Что ты меня распинаешь, как Христа?» Васико спросил соседа: «Кто такой Христос и за что Его распяли?» Сосед ответил: «Я ничего не знаю, случайно вырвалось! Пойди в церковь, там увидишь распятого Христа, и там тебе все расскажут».