Ютланд, брат Придона
Шрифт:
– Возвращаемся?
Остальные переглянулись, Страшнозол сказал нерешительно:
– А давайте попробуем завалить и Драгара?
Никониэль напомнил:
– Мы шли только за Краглом.
– Да, – сказал Страшнозол, – но мы его так быстро… что я как-то расхрабрился сегодня…
Ирина произнесла медленно:
– Я, честно говоря, тоже попыталась бы. Мне кажется, у нас хватит силенок и запаса амулетов, чтобы и Драгара отправить вдогонку за Краглом. Но решать вам. Вы впереди и принимаете удар. А я что, я за вашими спинами.
Никониэль
– Если удар мы не выдержим, то и ты ляжешь. Быстрее, чем все мы. Хотя…
– Что «хотя»? – переспросила она.
Он помолчал, оглядел всех из-под тяжелых надбровных дуг.
– Все так думают?
– А ты, командир? – спросил Страшнозол.
– Я готов, – ответил Никониэль нехотя, – но важно, чтобы все были согласны. Ют, ты как?
Ютланд ответил:
– Я хочу встретиться с Водяником.
Все захохотали, шутки все любят, особенно после жаркой схватки, Никониэль сказал твердо:
– Тогда не теряем зря времени! Все забрали?.. Соблюдаем боевой порядок!
Он снова пошел впереди, готовый стойко принимать на себя все удары и бить в ответ, не давая зверю напасть на других членов отряда.
Страшнозол теперь к Ютланду проникся самой что ни есть симпатией, шел рядом, сам готовый защищать подростка от всех напастей, объяснял все о Болотной гати, а о Драгаре сказал:
– Это кровная родня дракона, но не летает, понял? Он вообще обожает воду, как не знаю кто. Вон Никониэль воды боится и никогда не умывается, а Драгар совсем наоборот. Рыбаки теперь перед каждым выходом в море или на глубокое место в озере молят богов, чтобы Драгар не утащил под воду вместе с лодками… Говорят, даже женщин в его честь топят, хотя, думаю, брехня. Их и так топить одно удовольствие…
– А раньше Драгара не было? – спросил Ютланд.
Страшнозол тяжело вздохнул.
– Раньше многого не было из этой пакости. А я из корчмы не вылезал, а сейчас?
– Старые боги жаждут вернуться, – важно сказал за их спинами Деониссимо.
– Слыхал, – ответил Ютланд угрюмо.
Огромный ящер выдвинулся из болота такой темно-зеленый, что Ютланд не сразу отличил бы от скопища ряски и тины, разве что костяной гребень на спине коричневый, но его можно принять за обломки древесных пней, мимо такого пройдешь совсем рядом и не заметишь…
Но у этого зверя через плечо перевязь, а на ней объемная сумка, чего Ютланд никак не ожидал узреть.
Никониэль и в этот раз отважно выступил вперед и закричал хрипло:
– Ну что, дохлая ящерица, пришел твой конец?.. Это тебе не падалью питаться!
Ящер повернул голову и уставился в него таким осмысленным взглядом, что Ютланд уже приготовился услышать такую же брань, коей бойцы разжигают злость перед схваткой, однако зверь лишь страшно взревел и пошел на них на двух задних лапах, огромный, как дом, с жуткой пастью, крючковатыми лапами с острыми когтями, тяжелый и защищенный с брюха чешуей, а со спины костяными пластинами.
Никониэль
Ящер с жутким ревом ухватил передними лапами щит Никониэля. Ратоборец крутнулся для усиления удара и со страшной силой обрушил острое лезвие на лапу зверя. Драгар страшно взвыл, перерубленная лапа беспомощно опустилась, а здоровая все еще держала щит. Никониэль снова занес для удара меч, однако ящер просто обрушил на него голову.
Ютланд услышал жуткий скрип и скрежет металла. Никониэль как будто сразу стал меньше ростом: ноги погрузились в вязкую землю до колен. Страшнозол рубил со спины, а Ютланд, чувствуя себя намного увереннее с каждой победой над болотными тварями, дважды ударил чудовище в бок, услышал треск ломаемых ребер, и свирепая радость колыхнулась в груди.
Ящер оставил ратоборца и повернул к нему жуткую морду. Ютланд с размаха ударил дубиной прямо в лоб. Ящер остановился и смотрел на него остановившимися глазами. Никониэль орал и рубил мечом, выглядывая из-за подобранного щита, Деониссимо выпускал стрелу за стрелой, Ирина била синими молниями, а Драгар все старался прийти в себя, однако Ютланд развернулся и со всего маху ударил в голову сбоку.
Ящер, хрипло взвыв, тяжело завалился на бок, отчаянно забарахтался, пытаясь встать. Никониэль и Страшнозол вместе прыгнули ему на голову, жутко заблистали лезвия, кровь брызнула рекой, а три меча вместе разрубили огромное горло.
Драгар еще ухитрился встать, все от него разбежались, однако он сделал три шага и рухнул мордой в зеленую жижу, что за это время образовалась под их ногами.
– Есть, – прохрипел Никониэль, – Ирина, ищи ключ…
– Неужто мертв? – прошептала чародейка.
– Я тебе говорю!
– Какие же мы молодцы, – выдохнула она.
Ютланд, опершись на дубину, тяжело переводил дыхание, глаза не отрывали взгляда от огромной туши ящера. Еще дышит, толстое брюхо вздымается и опадает, голова огромная, череп толстый, как только удалось оглушить такое чудовище… хорошо, подоспели Никониэль и Страшнозол, но Аквилонс прав, залог победы в точном подборе бойцов и слаженности их действий.
Он передернул плечами. Страшно подумать, что случилось бы, если хоть один из них сплоховал бы, запаниковал, отступил или просто сделал крупную ошибку.
Ирина торопливо рылась в сумке, Страшнозол пробовал выдолбить клык чудовища, наконец Ирина закричала:
– Есть! Ключ у меня. Пойдемте смотреть, что он так охранял!
– А что еще в сумке? – спросил деловито Деониссимо.
– Да так, – ответила чародейка, – в сундуках должно быть сокровище побольше.
Деониссимо спросил быстро:
– Давайте на этот раз откроем реликварий?
– А мы что открывали? – спросил Страшнозол.
– Разве не запасник?
Никониэль сказал нетерпеливо: