Южный поход
Шрифт:
— Ваше императорское величество, но ведь это крайне дерзновенный план, — сказал наконец Ростопчин. — У нас так мало сведений о Востоке, у нас нет карт, знающих людей, союзников в тех краях. Последний поход, отправленный в Хиву Петром Великим, увенчался ужасным разгромом.
— Ну, так найдите все необходимые сведения! — вскричал император. — Найдите людей, союзников, карты! Россия велика, тут везде есть люди, побывавшие хоть на краю света. Вот, поглядите, Александр Васильевич раздобыл себе помощника с Нового Света! Я повелеваю захватить Индию, господа.
Он замолчал, а я осмелился устоять в разговор.
— Ваше величество, разрешите дать небольшой совет.
Все посмотрели на меня, а император сердито кивнул.
— Я бы просил вас оставить подготовку к походу в тайне, — сказал я. — Более того, было бы лучше, если бы по итогам сегодняшней встречи вы сделали вид, будто бы снова разгневались на Александра Васильевича и отправляете его в ссылку далеко на юг. Мы должны обеспечить как можно большую секретность сего мероприятия, чтобы о нем не прознали англичане и не начали нам противодействовать.
Император радостно улыбнулся и воскликнул:
— Вот это дельный совет и я с удовольствием им воспользуюсь. Господа, мы и вправду должны сохранить тайну. Александр Васильевич, поздравляю, с этого мгновения вы снова в опале! Вот вам указ, начинайте подготовку к походу.
— Когда выступать, государь? — спросил Суворов.
— Да хоть завтра, — ответил с улыбкой император.
Глава 8. Домашние заготовки для похода
Я ударил шпагой и еле успел отбить острие вражьего клинка, грозящее кольнуть меня прямо в сердце. Тогда противник чуть ступил в сторону, вывернул кисть и шпага вылетела из моей руки, со звоном упав на пол.
— Эх, виконт, холодное оружие — явно не ваш конек, — со вздохом сказал Иван Ефимович. — В Испании так много славных мастеров клинка, почему вы не учились у них с детства?
Вокруг звенели шпаги и яростно сражались другие ученики. Дело происходило в школе фехтования Ивана Ефимовича Сивербрика, учителя владения шпагой 1-го Кадетского корпуса, причем заведение свое он открыл на собственной квартире, в небольшой зале.
Решение о мало-мальском обучении оружием принял Суворов.
— Мы едем в опасную экспедицию, — сказал он мне на следующий день после аудиенции у государя. — Ты будешь моим помощником и иногда я буду возлагать на тебя рискованные миссии. Будет лучше, если ты немного научишься колоть и стрелять, чтобы не пропасть зря в сложной ситуации.
Сначала я подумал, что это будет лишней потерей времени, а потом согласился. Суворов развил бурную деятельность по подготовке к походу и на квартире Хвостова по двое-трое то и дело собирались таинственные личности в гражданских одеждах, но с явной военной выправкой. Меня должны были вскоре задействовать для обхода купцов, торгующих с югом и ученых, специалистов по Индии, но на несколько дней, пока Суворов согласовывал списки с штабистами, я остался предоставлен сам себе. Изнывая от безделья, я согласился взять несколько
Первым делом по рекомендации Суворова меня сразу приняли в школу Сивербрика и я уже провел здесь все утро. Признаться, благородное искусство владения холодным оружием нисколько мне не понравилось. Пару раз учитель чуть не вывернул мне кисть руки, поцарапал в трех местах и вдобавок пребольно стукнул рукоятью по носу. Нет, фехтование мне решительно не понравилось.
— Эх, Иван Ефимович, я и в Испании-то почти не был, — ответил я. — Приехал, знаете ли, прямо из американских пампасов, а там шпаги почти не ведают, больше бананами и кокосами дерутся.
Учитель фехтования жалеючи улыбнулся и отошел к другим ученикам. Я решил, что с меня на сегодня хватит и пошел прочь из зала.
Пообедал я в ресторации недалеко от школы. Поскольку теперь я оказался человеком с документами, то меня официально ввели в состав Южной армии, причислив к отделению ученых и даже выдали небольшое жалование на обмундирование и ежедневные расходы. Подобно Наполеону в недавнем Египетском походе, царь решил отрядить вместе с экспедиционным корпусом и научных исследователей.
При этом я остался, конечно же, гражданским лицом. Зачислить меня адъютантом Суворова штабисты не могли при всем желании. Во-первых, я далеко не походил на военного и ничего не знал о военной службе, а во-вторых, у меня не было никаких подтверждающих бумаг о воинском прошлом. Более того, если бы военные кадровики основательно проверили меня, вся моя легенда о приезде из Бразилии накрылась бы медным тазом.
После сытного обеда, состоящего из супчика и жаркого, я отправился дальше грызть гранит науки. Теперь мне предстояло изучить в тире науку огнестрельного боя.
Извозчик доставил меня на стрельбище в офицерской школе. Вопреки распространенной поговорке на самом деле Суворов отнюдь не считал, что пуля совсем уж бестолковая дура. Он, наоборот, всегда ратовал за прицельную и точную стрельбу, требуя от солдат не терять даром ни одной пули.
Обучение проводил отставной поручик Игорь Андреевич Лебоньев. На стрельбище могли заниматься не только военные, но и гражданские лица. За отдельную плату, разумеется. Я опасался, что в эту эпоху, когда пистолет был у каждого прохожего, учиться владеть им шли только безусые юнцы, но к своему удивлению обнаружил, что в тире много моих сверстников и даже стариков.
Игорь Андреевич, усталый пожилой человек с густыми усами и в поношенном военном мундире, усмехнулся, глядя, как я держу в руке пистолет.
— Вы что же, юноша, совсем оружия в руках не держали? — спросил он, поправляя меня. — Вот, смотрите, старайтесь равномерно распределять центр тяжести. Упор локтем, корпус немного разверните. Так, хорошо. Видите мишень?
— Вижу, — ответил я и резко дернул курок.
Пуля улетела высоко в воздух.
— Мда уж, — снова усмехнулся Лебоньев. — По воробьям стрелять изволите, молодой человек? У меня даже барышни аккуратнее палили.