Z.O.N.A. АТРИум

Матяш Дмитрий

— Так почему мы не бежим? — удивилась Лена.

— А смысл? От волка убежать думаешь? Придется принимать бой, — набрасывая поверх «защитки» бушлат, сказал Кудесник. — У нас не больше трех минут. — Он взял Лену за локоть и потащил подальше от того места, где они только что любили друг друга. — А может, и меньше.

— Ясно. Вообще-то я никогда их не видела, на болотах они не водятся, — сказала Лена, по-кэповски держа оружие упертым в плечо, стволом вверх. — Так что мне еще пока можно в лес ходить и волка не бояться.

Уходя вслед за Кудесником все дальше от того места, которое запомнится ей на всю оставшуюся жизнь, она теперь вовсе не казалась испуганной.

Или хотя бы встревоженной. Скорее, получившей свою дозу адреналина и теперь ожидающей чего-то подобного для разрядки. Стрельбы, мяса, крови. Нуждающейся в небольшой встряске так, как заядлый курильщик нуждается в очередной дозе никотина. И как раз это беспокоило бродягу больше всего.

— Ну что я могу сказать, — пятясь и не спуская глаз с темной стены ельника, пробормотал Кудесник, — везло тебе. Но запомни одно: единственный козырь против них — открытое пространство. В лесу у нас не будет ни одного шанса.

Первые тени мелькнули между стволами елей. К тому времени Егор и Лена уже добрались до злокозненного т-образного перекрестка с указателем, который, казалось, похлеще всякой области измененного пространства притягивал их к себе.

— Смотри! — крикнула она, когда со стороны леса по траве к ним, заходя полукругом, начали приближаться, словно буруны от катера, две проталины.

— Отвлекающие, — пояснил Кудесник. — Нападут в последнюю очередь.

И как только он это сказал, из леса темными сгустками выпрыгнули еще три особи, нырнули в высокую траву, двинулись к стоявшим возле столба бродяге и девушке. Кудесник сглотнул слюну — лес плотной стеной тянулся и позади их. Лес здесь был везде. Лес окружал все четыре направления, лишь немного больше отступая от продавленной арбами дороги на Каран-Яму. Как можно играть на равных с тварями, которые в лесу чувствуют себя как рыба в воде, и к тому же их численность, скажем, превышает пятьдесят особей?

Несмотря на грозный и невозмутимый вид, который он пытался себе придать, в действительности сталкиваться Кудеснику с этими опаснейшими животными приходилось всего несколько раз, да и то справлялся он не сам. Один раз вольные бродяги подсобили, а второй — ребята из идолопоклонников как-то необычно щедрыми оказались, даже плату за помощь не взяли. Что будет в этот раз и откуда ждать помощи, Кудесник не знал.

Они так и стояли возле указателя. Приготовились встретить волков, бежавших к ним напрямую, и даже не подозревали, что давно окружены. Их дальнейшая тактика не имела никакого смысла. У них не хватит времени на перезарядку, когда закончатся патроны. Они будут вынуждены отойти к лесу, если только не…

Кудесник снова ощутил расходящуюся по всему телу дрожь. Да-а-а… это случается. Что-то, сидящее в нем, приготовилось к бою. На лице у него появилась злобная ухмылка, и если бы ее увидела Лена, она бы испугала ее куда больше, чем ринувшиеся в атаку волки.

А Звягинцев вдруг опустил оружие, разжал пальцы, и «штайр» мягко свалился в траву.

— Что… — Лена округлила глаза. — Что ты делаешь?

Не обращая внимания на ее попытки остановить его, бродяга снял с себя бушлат, швырнул его на траву и сказал:

— Смотри не промахнись. — А затем бросился вперед.

— Это безумие! — только и успела крикнуть она, а потом взвизгнуть так громко, что заболело в горле.

Выпрыгнувший из травы лохматый волк с раскрытой розово-красной пастью, окаймленной острыми желтыми клыками, и вытянутыми лапами накинулся на бегущего прямиком ему в когти бродягу. Мгновенье, и оба кубарем покатились по земле.

Оказавшись наверху, волк зарычал и попытался достать клыками оставшуюся незащищенной шею, но бродяга одной рукой несгибаемо схватил его за горло, держа пасть на достаточном расстоянии, а трясущимся от бешенства кулаком второй руки со всей силы врезал зверюге в область уха. Он сделал это очень вовремя, потому что волк, поняв, что клыками не достанет, собирался задрать его когтями. Но удары сыпались на его голову тяжелыми снарядами. Еще и еще! Егоров кулак проламывал зверю череп, словно отбойный молоток. Не ожидавший подобного поворота событий, волк заметно ослабел и вместе с последним ударом, вслед за которым послышался треск черепа, свалился на сторону.

Следующий прыгнувший на Егора самец не дал ему возможности подняться на ноги. Все, что успел Кудесник, это вытянуть руку, как это делают кинологи, дрессируя милицейских собак. Уплотненная на предплечье ткань кевларовой «защитки» не должна была порваться от зубов миражного волка, но что касается сдавливания челюстями, равного примерно ста атмосферам, то здесь Кудесник смог в полной мере ощутить силу укуса. Да вот только не знал зверь, что так и было задумано. Вскочив на ноги, он дернул руку на себя так резко и с такой силой, что клыки посыпались из окровавленной пасти, словно монеты из дырявой барсетки. Четвероногий убийца заскулил, но отступать и не думал. Сделав рывок вперед, он снова сомкнул клыки на предплечье Кудесника и… снова попался на крючок. В этот раз он собрался держаться сильнее, а потому сжал руку Кудеснику так, что тот в какой-то миг аж присел. Но в этом и заключался его замысел относительно дальнейшей судьбы этого волка. А заодно и следующего, уже прижавшего морду к земле, готовившегося совершить смертоносный прыжок.

Звягинцев почувствовал, когда нужно было разогнуться, выпрямить руку и с размаху ударить прыгнувшего на него волка тем, что повис на его предплечье. Все усилия зверя, мотающего головой, пытающегося ослабить человека, оказавшегося неожиданно сильнее, были лишены смысла. Даже попытки разодрать острыми когтями «защитку» на груди не увенчались успехом. Им ударили, размахнувшись, как метательным молотом. Будто весил он не сорок килограмм, а пять. Им сбили его сородича, и сородич полетел прямиком под пули стоявшей неподалеку с автоматом в руках девушки.

— Хорошо работаем, — подмигнул Егор обескураженной и, видимо, не знающей, что ей думать и делать, Елене.

К ней сзади приближалось сразу трое. Двое из них были теми отвлекающими, что описывали широкую дугу в расчете на то, что бродяга ими тут же увлечется и не заметит, как из лесу выйдут подготовительные силы, задача которых — заставить людей искать прибежища в лесу с другой стороны дороги. А там уж за них должны были взяться основные силы. Но план не сработал. Поэтому сразу трое одновременно ринулись на Лену. Их отделяли от нее считанные секунды.

Теперь уже зарычал Кудесник. Вскочив на ноги, он достал из берца ботинка штык-нож, который взял на память о Кэпе, и побежал на девушку.

— Ложись! — крикнул он, и она послушно бросилась на землю, перевернулась на спину и направила оружие перед собой.

Но совершившего прыжок зверя, тянувшего к ней свои жуткие крючковатые когти, перехватила мощная рука Кудесника. Он схватил его за горло и, перевернув в воздухе, со всей силы швырнул на землю головой вниз. Послышался треск шейных позвонков, и сероманец задергался в конвульсиях. На удивление, он не издох от перелома позвоночника, а, скуля, еще пытался подняться на лапы. Правда, безуспешно.