За борт!
Шрифт:
Они лежали рядышком и разговаривали вполголоса. Усердные молодые люди в укороченных брюках, летних рубашках и сандалиях поправляли лежаки, подавали чай со льдом, поправляли полотенца и растягивали козырьки. Неожиданно перед ними возник Герд в новехонькой белой спортивной шляпе, как на рекламе «Панама Борсалино», и осведомился, не видели ли они Ортруд. Ответом ему стало лицемерно-вежливое сожаление. Герд повернул к выходу, чтобы справиться в регистратуре по бортовой карте, не сходила ли его жена на берег. Через некоторое время он появился снова и рассерженно сообщил, что Ортруд, по всей видимости, отправилась на
— До Гранады минимум сотня километров! Я уж молчу про то, сколько это стоит, но сама затея — типичное сумасбродство! В шесть корабль отчаливает, что прикажете делать, если она не успеет к отходу! И что ее туда вообще понесло, ведь мы уже дважды были в Альгамбре!
Он снова куда-то устремился, а Амалия злорадно ухмыльнулась:
— Было бы очень кстати для тебя, если бы дальше мы поплыли без Ортруд…
— Попридержи язык, — урезонила ее Эллен. — Бедный Герд не заслужил насмешек!
За несколько минут до отхода корабля пассажиры вышли на палубу, чтобы наблюдать за захватывающим ритуалом и услышать знаменитое «Отдать швартовы!». Красный ковер, которой расстилали перед трапом, давно свернули и погрузили на корабль, портовые рабочие лениво разгуливали возле причальных тумб в ожидании последней команды. Эллен волновалась и часто смотрела на часы — Герд с Ортруд пропали бесследно. К изумлению пассажиров, по бортовому громкоговорителю вдруг прозвучало сообщение о том, что не все гости на борту и отплытие задерживается на неопределенное время. Эллен с Амалией поспешили на корму, откуда лучше просматривалась набережная. Лишь спустя двадцать минут прямо к причалу подрулило такси. Из него вышла Ортруд, расплатилась с водителем, величественно помахала палубным ротозеям и степенно взошла по трапу на борт. Едва она ступила на борт, филиппинские матросы поспешно подняли трап.
Жаль, что прием, устроенный Гердом жене, прошел за кадром. Эллен с наслаждением рисовала себе эту сцену в самых разных вариантах. Амалия, видимо, тоже, так как после злорадно пробормотала:
— Неслабая будет разборочка!
За ужином и Герд, и его супруга не вымолвили ни слова. Ортруд выпила всего полбутылки вина и чашку бульона. На коварный вопрос Эллен, как прошла экскурсия, пробурчала что-то односложное. Минут через пять она все-таки соблаговолила дать чуть более внятный ответ:
— Мне обязательно нужно было попасть в Гранаду, потому что там когда-то, много лет назад, мы были счастливы.
Амалия многозначительно посмотрела на Эллен, и Ортруд это заметила. Она быстро встала из-за стола, объяснив это тем, что провела много часов на ногах, и скрылась.
После ужина в большом зале давали концерт а капелла. Герд увязался за Эллен с Амалией, но только потому, что был совершенно выбит из колеи и просто не знал, что делать. Вокальный ансамбль состоял из пяти мужчин в белоснежных костюмах и кепи с козырьком. Они исполняли старые шлягеры и бессмертные хиты. Для начала спели песенку, которая как нельзя лучше подходила сегодняшней остановке в Малаге:
Прекрасная Изабелла Кастильская, Собирай свои вещички И возвращайся ко мне в Испанию. [17]— А
Эллен подумала, что раз мама пела внучке именно эту песенку, у нее, должно быть, остались в памяти приятные воспоминания о роковой ночи. И совсем тихо прошептала себе под нос:
17
Шлягер «Комедиан Хармонистс».
— В сущности, я обязана зеленому кактусу своим существованием.
Ни Герд, ни Амалия не догадались, к чему она клонит. В перерыве Эллен все же рассказала им, что именно после этой задорной песенки ее мать сблизилась с неким неизвестным мужчиной, который и стал ее биологическим родителем. История настолько понравилась Амалии, что она без замедления побежала за кулисы и упросила певцов исполнить следующим номером песенку про кактус. И вскоре со сцены во все концы зала понеслись разудалые слова:
Зачем мне красные розы? Зачем мне красный мак?..Когда мелодия стихла, Герд вполголоса, чтобы услышала только Эллен, произнес:
— В следующий раз начну не с цветка, а с зеленого кактуса! Холлари, холлари, холларо!
Вторая попытка Герда привела к тому, что Эллен покраснела, как четырнадцатилетняя девчонка. Чем закончится этот отпускной роман? Сердце учащенно забилось, и она постеснялась заглянуть в глаза этому удивительному человеку.
15
Так же, как и за день до этого, Эллен проснулась рано и долго смотрела на море в иллюминатор. В восемь утра судно должно было причалить в Картахене. Времени было еще достаточно, тем не менее к лайнеру уже подруливал лоцманский катер. Приближаясь к цели, они проплыли мимо военно-морской базы, где стояли на якоре корабли, выкрашенные в отвратительный серый цвет.
Сообщение капитана по селектору подняло с постели всех, кто накануне забыл в каюте выключить динамики. Капитан пообещал прекрасную погоду на весь день и прибытие в порт точно по расписанию. Эллен пребывала в хорошем настроении. Сегодня она надела одно из лучших одолженных ею платьев — легкую тунику в лиловых, бирюзовых и белых цветах. Но в тот момент, когда она была у самой двери и приготовилась выскользнуть из каюты — Амалия, приоткрыв было глаза от громкого голоса по радио, снова провалилась в сон, — зазвонил телефон.
Звонил Герд. На этот раз он даже не пожелал доброго утра, а сразу перешел к делу. Его интересовало, не знают ли они, куда могла пропасть его жена. Озадаченная Эллен узнала, что вчера Ортруд в самом деле твердо отправилась отсыпаться, но, по-видимому, на рассвете незаметно оставила каюту. Ранним утром уже позвонили с ресепшн и сообщили, что какой-то пассажир нашел на лестнице ее бортовую карту.
Эллен немедленно побежала Герду на помощь. Они расспрашивали об Ортруд всех без разбора и пассажиров, и членов команды. Герд расточал ругательства, но, похоже, больше сердился, чем испытывал страх: