За чертой ненависти
Шрифт:
– Ты ни в чём не виноват…
– Его лучший друг погиб. И Олег знал, кто к этому причастен. Он пытался наказать виновника. И ждал поддержки от меня, хотя бы моральной. Он был уверен, что я пойму его. А я, как последний дурак, начал отговаривать его от этой затеи. Стал причитать: «Куда ты ввязываешься?». Мы тогда долго спорили, и Олег вроде бы успокоился. По крайней мере, я так думал. А потом оказалось, что он не отступил. Олег просто перестал делиться со мной всем тем, что происходит в его жизни, в его голове. И только после его смерти я узнал об этой флешке! Только после смерти я выяснил, что у него была девушка… Он перестал мне доверять!
– Он не хотел, чтобы ты волновался, поэтому молчал, – тихо произнесла
Влад словно очнулся и поднял на Олесю глаза. Несколько секунд он молчал, а потом вдруг как-то не по-доброму улыбнулся:
– Тебе-то откуда знать, что я пытался сделать? Ты думаешь, я тебе изливаю душу? Я просто размышляю вслух. Пытаюсь понять, в какой момент брат перестал мне доверять.
– Прошлого уже не вернёшь, Влад. Перестань винить себя! Я понимаю, что тебе нелегко. Знаю, что после смерти близких людей мы начинаем винить себя, что не успели что-то сделать или сказать, но, Влад…, так же и до дурдома недалеко. Хватит себя изводить!
– Ты? Ты будешь мне давать советы?! Сколько ты ему нервов потрепала? А теперь строишь из себя овечку!
– Отлично! Давай теперь меня начнём во всём обвинять…
– Разве я не прав?! Не ты ли исцарапала его машину? Не ты напялила на себя дурацкий парик с очками? Не ты подкинула в его машину тухлятину? – Влад вскочил с подоконника, схватил Олесю за плечи и встряхнул её так, что сумка слетела с её плеча на пол, – От души повеселилась? Гордишься собой, да? Довольна, что его теперь нет? – он сверлил её пристальным взглядом, – Смотрю на тебя сейчас и думаю: вот стоишь ты вся такая молодая и цветущая, когда-то ненавидящая моего брата; столько гадостей ему сделала, живёшь, радуешься жизни, а он в земле лежит!
Олеся не выдержала его напора и толкнула Влада в грудь:
– Хватит! Перестань! Совсем из ума выжил!
Она подняла сумку с пола и направилась к двери, горько жалея о том, что вообще пришла сюда. Остановившись перед выходом, она обняла себя за плечи и попыталась успокоиться. Олеся развернулась лицом к Владу и громко произнесла:
– Я его не убивала! – В этот самый момент слёзы брызнули из её глаз, – Я его любила! Любила твоего брата, дурак!
Влад опешил от услышанного. Олеся открыла сумку и вытащила из неё фотографию, на которой она и Олег стояли в обнимку на фоне Эйфелевой башни.
– В Париже он был со мной!
Глаза Влада заметно расширились. Олеся подошла к Владу и протянула ему фотографию:
– Да! Мы любили друг друга! Так случилось… Говорят, от любви до ненависти один шаг. А у нас всё вышло наоборот. Сначала ненавидели, а потом полюбили. Видишь, как бывает? Мы любили друг друга несколько месяцев, но это были самые счастливые и самые незабываемые месяцы в моей жизни. – Влад держал в руках фотографию и не мог вымолвить не слова, Олеся вытирала слёзы, но те струились из глаз бесконечным потоком, – Олега нет уже несколько лет, а я до сих пор не могу его забыть.
– Почему вы мне не сказали?! – дрожащим голосом спросил Влад.
– Олег хотел тебе сказать, просто не было подходящего случая. Вы повздорили и стали реже видеться. Потом мы с ним уехали во Францию. А когда его не стало… – Олеся на несколько секунд замолчала, так как снова вспомнила тот страшный день, – я хотела рассказать тебе о нас тогда, на кладбище, но ты… ты вышвырнул меня, словно поганого кота, на глазах у всех!
Влад тяжело выдохнул и схватился за голову руками.
– Откуда мне было знать?.. Вот я дурак… Я был уверен, что вы с ним заклятые враги. Мне поведали о ваших взаимных кознях, и у меня от услышанного волосы дыбом встали. Про машину, про
– Машина – моя работа, а индейка – не моих рук дело. Я же говорю: от любви до ненависти так же, как и от ненависти до любви… Мы действительно когда-то изрядно потрепали друг другу нервы. И я от злости и обиды испортила ему капот, но однажды… всё изменилось. Я даже не поняла, в какой момент это произошло. Думаю, Олег сам не понял, что произошло между нами. Просто в один прекрасный день мы оба поняли, что любим… И откуда началась точка отсчёта этой любви, сложно сказать.
Неожиданно Влад подтянул Олесю к себе и крепко обнял. Олеся уткнулась носом в его широкую грудь и закрыла глаза. В это мгновение словно камень упал с её души. Огромный, неподъёмный, тяжеленный камень. Олеся прижималась к Владу и чувствовала огромное облегчение. Чувствовала тепло и поддержку, которой ей так не хватало. Наконец-то, она всё ему рассказала. Она расставила все точки. Почти все точки…
– Я должна ещё кое-что сказать, – тихо произнесла Олеся и, приподняв голову, встретилась с взглядом Влада, – На следующий день после похорон… я узнала, что беременна.
– Что?!
– Подожди. Сейчас. – Олеся отстранилась от мужчины и снова открыла свою сумку. Через несколько секунд она вытащила из неё фотографию сына и протянула Владу.
– Матвей – наш с Олегом сын, твой племянник.
Влад поднёс к глазам фотографию, на которой улыбался светловолосый мальчуган – точная копия своего отца, и на его глазах блеснули слёзы.
Они ехали в машине и долго говорили. Открываясь перед Владом, Олеся вдруг поняла, какой была дурой, что не рассказала ему обо всём раньше. Влад в одночасье стал другим. Он, наконец, ожил, и в его глазах появился радостный блеск, его жизнь снова наполнилась смыслом. Полянский внимательно слушал Олесю, от её откровений его лицо то и дело меняло выражение. Кто бы мог подумать, что та девушка, которая нервировала его брата, от упоминания только имени которой Олег приходил в бешенство, стала его любимой, стала матерью их ребёнка? И сейчас Влад направлялся к своему племяннику, малышу с очаровательными ямочками на щёчках, продолжению Олега…
По дороге они заехали в детский магазин, и Влад купил самый крутой вертолёт на радиоуправлении. Он с такой любовью и вдохновением выбирал подарок для племянника, что Олеся, глядя в счастливые глаза Влада, не смогла скрыть своей улыбки. Когда они поднимались на лифте, Олеся чувствовала волнение, исходившее от Влада.
– Он у меня дружелюбный, – успокоила она Влада, – И очень общительный! Уверена, вы поладите.
На пороге квартиры их радостно встретили сынок Олеси и его бабушка. Олеся оказалась права. Влад понравился Матвею с первой минуты их знакомства. Они нашли много общих тем для разговоров, долго играли, дурачились. Олеся была удивлена, что Влад так легко сумел найти подход к её сыну. Конечно, суперский вертолёт тоже сыграл свою роль, и на детской площадке сын Олеси был героем дня. Соседские мальчишки гнались за вертолётом и восторженно кричали, и Матвей даже позволил им поуправлять его новой игрушкой. Влад смотрел на сына Олега таким тёплым и нежным взглядом, словно он проснулся после долгой зимней спячки, почувствовав, наконец, запах приближающейся весны. Влад стал потихоньку оттаивать после продолжительных «заморозков». А ведь действительно, после смерти Олега в его душе был такой холод. Влад рассказал, что после ухода Олега он потерял вкус к жизни. Ему казалось, будто одна его часть умерла, а вторая – наполнилась злостью и обидой, из-за того, что ничего нельзя изменить. Влад долго не мог смириться со смертью близкого человека. Олег был для него не просто братом, он был другом, был частью его души. И после его смерти Владу казалось, что и его душа тоже умерла, а тело… – это лишь физическая оболочка.