За что боролись…
Шрифт:
— Светлов никак не относится к вам, он не ваш друг.
— Именно это я и намерена выяснить в ближайшее время. Вы дадите мне его адрес?
Я зашла в лифт и нажала кнопку пятого этажа. Лифт со скрипом повлек меня наверх, наконец заскрежетал и остановился.
Я очутилась на лестничной площадке перед стальной черной дверью.
— Надеюсь, ты дома, Светлов, — буркнула я и нажала на звонок.
Не открывали долго. Наконец послышался звук отпираемого замка, лязг снятой цепочки, и дверь
— Ты ко мне, что ли? Ну надо же.
— Нет, к твоему коту.
— Очень смешно. Ну, заходи, коли пришла. Тимка, кыс-кыс-кыс! К тебе пришли. Гляди, какая кошечка, Тимка!
— Да заткнись ты, идиот! — нервно сказала я. — Мне не до шуток, и тебе сейчас станет не до них.
— Пройди в мою комнату, — глупо ухмыляясь, произнес Светлов.
Комната его оказалась просторной и затемненной тяжелыми шторами. У окна располагался большой стол с компьютером, на столе валялись компакт-диски, бумажки и видеокассеты. В двух углах стояли колонки компакт-плейера, из которых невнятным бормотанием доносилась приглушенная музыка.
— Говори тише, бабка спит еще, — предупредил Светлов. — Ну?
— Когда ты в последний раз видел Вишневского?
Светлов пожал плечами.
— А черт его знает. Вчера вроде. Ага, вчера днем.
— Так ты ничего не знаешь, естественно?
— Что я должен знать?
— Вишневский умер от передозировки наркотика сегодня утром.
— Да ты что, сдурела? — шарахнулся Светлов.
— Сдурела! А перед смертью он сказал своему отцу что-то насчет «Атланта», Светлова, то есть тебя, три или четыре раза — и еще повторял фразу…
— Какую фразу? — опустив глаза, встревоженно пробормотал Светлов.
— «Светлячки исчезают с рассветом».
Кровь отхлынула от лица Алексея, и он медленно опустился спиной на подушку.
— Я так и знал, — пробормотал он, закрывая глаза ладонью.
— Что ты сказал?
— Я ничего не говорил. Зачем ты пришла ко мне?
— Я расследую это дело. Меня пригласил отец Влада. Он подозревает, что это убийство.
— Убийство? — холодея, переспросил Светлов.
— И еще Влад хотел, чтобы я нашла убийц.
— То есть он не знал их? Если это убийство…
— Ты говоришь то же самое, что и Вишневский-старший. Кстати, я говорила с ним относительно поведения Влада в последние месяцы его жизни. Владимир Андреевич сказал, что Влад сильно изменился. Он стал раздражительнее, агрессивнее, как-то даже энергичнее. Такая мрачная энергия… Он сказал, что Влад никогда не отличался исключительным умом и знаниями…
— Да, наверное, — подтвердил Светлов, все так же не поднимая глаз.
— Так вот. А тут он стал капитаном команды — чемпиона «Брейн-ринга». Откуда что взялось?!
— Что еще сказал отец Влада? — глухо спросил Светлов.
— Он подозревает, что уже несколько месяцев его сын принимал какой-то сильнейший психостимулятор, форсировавший
— Какой же?
— Он говорит, что какой-то новый сложный синтетический и, по-видимому, неизвестный широким кругам.
Светлов покачал головой и тяжело вздохнул. Мне было тягостно смотреть на его беспомощное, ставшее почти детским лицо. Глаза бессмысленно уставились в одну точку на стене, светлые волосы слиплись на лбу от выступившего пота — я сразу поняла, что его что-то гнетет.
— А еще у Влада сильно возросло влечение к женщинам. Конечно, тут отец не мог говорить определенно, но все-таки он заметил. Ты его друг и должен знать… Это так, у Влада действительно?..
— Да, — поспешно перебил меня Светлов, — а ты не заметила тогда, когда мы ночевали у тебя?
Я нахмурилась, чувствуя, как во мне закипает гнев при виде этого полудетского глуповатого лица с потупленными глазами.
— Что вы мне, кстати, тогда подмешали? — резко спросила я.
— Догадалась наконец, — устало выдохнул он. — Да «винт» обычный в рюмку добавили немного. Первитин.
— Так я и думала, козлы! Ладно, я все сказала, теперь будешь говорить ты.
Светлов молчал.
— Я же вижу, что-то тут не то. Откуда Влад брал этот синтетик? Что это за препарат? Ты должен знать.
Светлов все так же молча покачал головой.
— Ах ты гад! — не сдержавшись, прошипела я. — Убили твоего друга, а ты молчишь, опасаясь за свою поганую шкуру!
— Нет, — криво улыбнувшись, ответил Светлов, — я не могу. И знаю я очень немного. Да и то — догадки.
— Ну!
— Эти догадки могут сильно повредить и тебе.
— Да что ты! Ну же, я слушаю, говори.
— Влад действительно принимал психостимулятор, — медленно начал Светлов, очевидно, с трудом выдавливая из себя слова, — я забыл название, он как-то говорил…
— Перцептин?
Даже в полумраке было видно, как смертельно побледнел Светлов.
— Да… — пробормотал он. — Вроде бы так…
— Да не молчи ты! Ну же, — я пыталась растормошить этого туповатого болвана.
— Да, Влад принимал перцептин. Это новейший синтетик, вроде бы расширяющий возможности восприятия памяти… Лучше соображаешь, в общем. Влад говорил, что мозги как бы просветляются… поэтому сидящих на перцептине называют «светлячками».
— Кто же распространяет этот наркотик? — спросила я.
— Не знаю… Вроде человек, синтезировавший его, живет в нашем городе и работает на мафию. Они сбывают его… хотя связи, каналы сбыта еще не… не налажены… недавно его изобрели, этот перцептин.
— И как можно вычислить человека, принимающего перцептин?
— Побочные эффекты — повышенное половое влечение и седеющие волосы… при отходняке ничего не соображаешь. Если колоться регулярно — слабоумие и смерть.
— Кстати, о седеющих волосах! — вдруг вспомнила я. — У Влада вся голова была белая. Он поседел, как восьмидесятилетний старик.