За что не берутся даже джинны

Андрианова Татьяна

— Прекрасно. Можешь сделать это бесплатно, — парировала Лисса.

— Я вообще не стану делать подобное, — змеей зашипела эльфийка. — Если отец узнает, чем я занимаюсь, он не только вычеркнет меня из завещания, но и публично отречется от нашего родства, а всякое упоминание моего имени будет вычеркнуто из летописей, сколото или стерто с памятников и настенных росписей.

— Хочу напомнить вашему высочеству, — ледяным тоном отчеканила охотница на нежить, — что данное предприятие целиком и полностью проводится по вашей инициативе и танцевать придется не только вам, но и нам тоже. Если у вас в запасе есть другой план, мы готовы его выслушать, но если по какой-то

причине вы передумали, еще не поздно разбежаться в разные стороны и сделать вид, будто нашей встречи вообще не было.

Норандириэль вздрогнула. Ее васильковые глаза тут же наполнились слезами, и мне непроизвольно стало стыдно, хотя я точно знала, что ни в чем не виновата.

— Но разве нельзя найти другой выход?

— Интересно, какой? — Лисса не встала с кровати, на которой сидела до сих пор, она вообще не поднималась на ноги, но создавалось впечатление, будто девушка нависла над нами.

— Ну мы просто можем выкрасть брата до выступления.

Лисса хмыкнула, выразив в простом звуке все свое презрение к плану принцессы.

— Поверьте мне на слово: я не раз ходила на нежить, имея четкий план действий, и в девяти случаях из десяти все идет не так, как задумывалось. Так что танец выучить придется хотя бы просто на всякий случай. А теперь, думаю, нам всем стоит лечь спать… Утром рано вставать. Если, конечно, никто не передумал.

Никто не передумал.

— Она опять командует, — тихо прошептала эльфийка.

В ответ я просто пожала плечами и полезла в спальный мешок.

ГЛАВА 4

Ночью снова снился покойный эльф, благополучно оставленный в пещере на любование влюбленной дриаде. Я так устала, что на препирательства сил не было даже во сне, и разговор получился несколько односторонний: он настойчиво просил сказать, где я нахожусь, но я и сама толком не знала, поэтому просто пожимала плечами с видом «да когда же ты отвяжешься, репей проклятый?!». Правда, на этот раз оппонент внес некоторое разнообразие в наше ночное противостояние: порывисто сграбастал меня за плечи и с силой потряс, за что получил коленом в живот и надолго потерял интерес к рукоприкладству вообще и к моей скромной персоне в частности. Я же вспылила, возмущенная вспышкой насилия во снах, и с чувством пригрозила выпросить у Лиссы снотворное, чтобы сны не снились вовсе.

Побудка состоялась на рассвете. Выспаться толком не успел никто, поэтому свежий вид почтенного Джумхада вызывал у всех одинаковое чувство неприязни. Однако караванщика ненавидели дружно, но молча. Кроме него, вести народ через загадочную пустошь дураков не было, а сам Джумхад предпочел подстраховаться и активно запугивал участников похода, в красках живописуя прелести фауны пустоши. А вот повара местного трактира путники пожелали линчевать сразу на месте. Причем мнения разделились: одни желали просто придушить, другие — чтобы непременно мучился. Честно говоря, повод для возмущения был очевиден и весом. То, что этот искусник подал на завтрак, не смог бы проглотить ни один уважающий себя таракан. Трудно сказать, что именно за блюдо было приготовлено, сам повар смело утверждал, будто это гуляш с мясом. Выглядело это как невообразимая смесь клейстера, горохового пюре и запаренных кипятком отрубей, а пахло как образец химического оружия массового поражения. Понятия не имею, каким варево было на вкус, но те, кто отважился на дегустацию, три раза сменили цвет лица с обычного на бледно-зеленый и шустро ретировались из столовой, игнорируя запертые двери.

— Безумству

храбрых поем мы песню, — всхлипнула я над горькой судьбиной храбрецов, решившихся на смелый эксперимент с собственным организмом. — Эх! Захватить бы образец…

— Зачем? — заинтересовалась Лисса, с подозрением разглядывая странное месиво в ложке.

— Да есть у меня один… сослуживец… так сказать, — мстительно усмехнулась я, представляя как подмешиваю одному гаду порцию местного завтрака в бизнес-ланч.

Эффект грозил оказаться сногсшибательным.

Между тем назревал скандал. В воздухе отчетливо разлилось напряженное неудовольствие. Причем если раньше у собравшихся в трактире представителей различных рас и были разногласия, то сейчас все готовы были забыть мелочные обиды и выступить единым фронтом против общего противника — повара. Просто пока никто не решился сделать первый шаг. Лично я сильно рассчитывала выскользнуть из помещения раньше, чем начнется заварушка. Ну не люблю я потасовки в барах и бои без правил с использованием лавочек в качестве метательных снарядов и не видела смысла делать исключение для этого трактира, пусть он и находится в параллельном мире. Видимо, Лисса пришла к тому же выводу: лицо ее посуровело, она дернула зевающую во весь рот эльфийку за рукав и спокойно, чтобы не привлекать ненужного внимания, приступила к тактическому отступлению в сторону двери.

«Не успеем», — мелькнула тоскливая мысль, когда в поле зрения попала кучка особо недовольных обслуживанием гномов с увесистыми кружками в руках.

Я даже зажмурилась от досады, когда один из маленьких коренастых человечков вскочил на ноги и, возмущенно топорща бороду, грохнул кружкой по столешнице с такой силой, что стол дрогнул, посуда на нем подпрыгнула, кружка одного из товарищей перевернулась и на пол полилась пенная жидкость. «Пиво», — догадалась я. Лишенный своего напитка гном обиженно жахнул кулаком по столу, что дела, конечно, не исправило, но вполне выразило весь трагизм ситуации.

— Да у нас в каменоломнях каторжников кормят лучше!!! — возопил тот, что был на ногах, потрясая своей объемистой кружкой, как знаменем.

— Точно! Точно! — с готовностью подхватили остальные.

Я оторвалась от созерцания возмущенных гномов и узрела прямо перед собой чью-то волосатую грудь в обрамлении V-образного выреза кожаного жилета. Размер грудных мышц впечатлял, бурная растительность навевала мысль о летнем сенокосе, а запах давно немытого тела нагонял ностальгию по современным удобствам, прелестям мыла и хорошего дезодоранта.

— Не меня ищешь, малышка? — низко пробасил обладатель выдающейся груди.

Простой вопрос поставил меня в тупик. Во-первых, я никогда не считала себя малышкой при росте выше метра семидесяти. Хотя не буду отрицать — по сравнению с ним я действительно малость низковата. А во-вторых, я никак не могла понять, почему он решил, что в этой забытой богом дыре искать больше некого, кроме его персоны. Пока я пыталась прийти хоть к какому-то удобоваримому выводу, трактир кипел как переполненный котел.

— Да на любой каторге после такой еды начинаются беспорядки!!! — митинговал гном.

Он брякнул намозолившую глаза кружку на стол, подхватил тарелку с местной стряпней и легко вскочил на стол. Просто удивительная прыгучесть для такого скромного роста. Неужели репетировал?

— Да! — шумел вокруг народ. — За каторжан нас держат!!! Совсем не уважают!

— Повара сюда!!!

— А подать сюда повара! — мстительно согласился с предложением толпы гном. — Я его сейчас самого без масла и хлеба съем.