За что не берутся даже джинны
Шрифт:
От воспоминания о песчаных выползнях стало дурно. Действительно сомнительно, что найдется желающий отобедать этими существами.
«Вынужден с вами не согласиться, прекрасная леди. Пара клинков, выкованных истинным знатоком своего дела, может многому обучить того, кто способен их услышать. Предлагаю вам вернуть моего брата. Затем мы расположимся там, где скала дает хоть немного тени, и приступим к занятиям».
Я не особо верила, что из предложенных занятий будет прок хотя бы размером с кончик ногтя на мизинце, но до вечера делать было нечего. Кроме тигра, охранять меня совершенно некому и уснуть я не смогу. Не то чтобы я не доверяла своему лохматому стражу, но все равно буду нервничать. В желудке громко заурчало.
— Какие
«Не скажите, леди, — тут же откликнулась эта вредина. — Тема нашего первого урока — контроль и самодисциплина. Это основа основ любого воинского искусства».
«Кажется, мне хана», — с тоской подумала я.
Денек обещал быть долгим.
ГЛАВА 9
Ночь спустилась на пустыню черным бархатом, укутала ее темным покрывалом, засветилась многозвездно. Откуда-то из-за барханов стыдливо появился ущербный месяц. Я оседлала тигра. В последний раз проверила, хорошо ли все прикреплено, не отстегнутся ли ненароком седельные сумки. Из пещеры наверху за последними приготовлениями наблюдала виновница моего пребывания у подножия скал, ее глаза мерцали красным в сгустившихся сумерках, словно две горящие сигареты. Перед тем как сесть в седло, я погрозила ей кулаком на прощанье. Разумеется, собака даже не поморщилась от моего жеста. Хотя… В темноте с такого расстояния разглядеть выражение собачьей морды нереально, но не думаю, что она как-то переживала, скорее нетерпеливо ожидала, когда я отчалю наконец, чтобы отправиться по своим собачьим делам. Прежде чем уехать, я не удержалась и показала мерзавке язык. За что удостоилась осуждения со стороны клинков.
«Стыдитесь, леди! Воительнице не пристало корчить рожи нежити».
«Какой нежити?» — слегка опешила я.
В моем сознании прочно укоренились образы нежити, взлелеянные преимущественно голливудскими ужастиками: оборотни там всякие или вампиры. Собака на оборотня явно не тянула. Если, конечно, это не какой-то особый карликовый вид. Вампиром она тоже не была.
«Помимо таких распространенных видов, как оборотни и вампиры, существует еще столь огромное количество других монстров, что на их классификацию ушел не один том энциклопедии», — поучительно заметил второй клинок, который в процессе обучения представился как Джастудай Марпамад, или Разящий.
«И что? Все они проживают в пустоши?» — Я попыталась навскидку определить, какой ассортимент нежити может счастливо сосуществовать на такой территории. Возможно, у меня слишком буйная фантазия, но выходило очень много.
«Не надо впадать в крайности. Все многообразие здесь просто не поместится», — насмешливо заметил Кумивар.
Похоже, моя шизофрения быстро прогрессирует. Я стала различать их по голосу. Не забыть бы посетить психиатра после возращения. Шансов на то, что необычное растроение личности пройдет само, оставалось все меньше.
«Леди! — осторожно прокашлялся Разящий. — Мне не совсем понятна причина вашей нерешительности. Поверьте, в другое время я бы ни за что не позволил себе поторопить вас или сделать замечание по этому поводу, но уже закат… время уходит».
Пока до меня доходил смысл слов, притаившихся за витиеватыми фразами меча, Кумивар поспешил внести свою ложку дегтя в велеречивость слов брата:
«И в самом деле, кого мы ждем? Торчим здесь, как мишень в тире, остается только красный кружок на тигре нарисовать для полного сходства и разослать местной живности приглашения на охоту. Хотя… Давай постоим так еще минут десять — двадцать, и на нас успеет устроить качественную засаду даже самая медленная черепаха в этой пустыне».
Нечего сказать, умеет мужик утешить одинокую беззащитную женщину. Причем так, что в нервную дрожь бросает. Воображение тут же нарисовало огромную очередь разнообразных монстриков, наружностью подозрительно
«Ничего себе! — восхитился Смерть Несущий. — Это где такие водятся?»
«Он еще и мысли читает, паразит», — расстроилась я и тронула коленями пушистые бока зверя. Тиграшу не надо было повторять дважды. Кот плавно пошел мягкой рысью.
«Не надо переживать из-за слов брата, — посоветовал Разящий. — Все его слова надо делить на два, а иногда и на четыре».
Но едва я воспрянула духом, он добавил:
«Просто придерживай руками рукояти, и будем надеяться, что с тобой ничего страшного не случится».
Ну вот. Стоило ему так сказать, сразу противно засосало под ложечкой, а на спине появилось стойкое ощущение, словно множество враждебных глаз сверлят мой беззащитный тыл.
«Не волнуйся, — продолжал увещевать Разящий. — Не зря же мы потратили целый день…»
О да! Потратили. Весь день мы убили на какую-то психологически-философскую фигню типа «ощути в себе внутренние силы и сможешь воевать против всего мира». Честно говоря, верилось с трудом, хотя… что-то в этом было. Что именно… Так просто не скажешь. Зато чувствовала я теперь себя более чем необычно. Ощущения обострились до предела. Казалось, любое, даже самое слабое дуновение ветерка бьет по обнаженным нервам, которые странным образом заполнили собой всю кожу. Слух обострился, зрение не просто усилилось, а словно вступило в негласный сговор с остальными чувствами. И этот союз рождал предчувствие, плавно перетекающее в уверенность в том, что, например, вон за тем барханом какая-то мелкая живность размером с полевую мышь высунула морду из песка. Все это вместе до дрожи в коленях напоминало состояние молодого вампира, как его любят описывать в кинематографе. Правда, обычно в этот милый комплект добавляют еще и жажду крови, а у меня таковых желаний пока не наблюдалось. Это утешало, но мало. Во-первых, далеко не все, что показывают по телеку, является истиной. Во-вторых, жажда крови может прорезаться и потом, когда я встречу хоть кого-то, кого можно цапнуть в яремную вену без риска быть искусанной в ответ. Может, это своеобразный инстинкт, выработанный долгими веками в борьбе за выживание. Мама дорогая! Кажется, я становлюсь вампиром.
«Братишка, кажется, у нашей мм… — он несколько секунд подбирал нужное определение, — воительницы на редкость богатое воображение. Надо же такое придумать. Вампиршей она становится!»
В довершение всего он еще и рассмеялся. Я побагровела и стала наполняться гневом, как бокал вином, — быстро и доверху.
«Кумивар! — резко одернул его Разящий. — И не стыдно тебе так отзываться о леди? Не стоит выводить ее из равновесия, ее состояние нестабильно. А вам, леди, не стоит так бурно реагировать на высказывания брата. Характер у него сложный, а язык острый и самозатачивающийся, впрочем, как и он сам. Теперь о вашем состоянии. Это называется „контролируемый транс“. Без него в этой пустоши нам не продержаться и несколько часов: нежити здесь много, а реакция обычного человека слишком медленная. В обычном своем состоянии вы заметите угрозу лишь тогда, когда она будет уже на расстоянии вытянутой руки или языка. Со всеми вытекающими, так сказать».
«А с трансом продержусь?» — Я была потрясена «радужными» перспективами.
«Не факт. Поэтому наша задача — привлекать минимум внимания и с максимальной скоростью обнаружить опрометчиво покинутый вами караван».
«Задача ясна?» — чуть менее ехидно добавил Кумивар.
Я убито кивнула, ощущая себя воином-ниндзя, который один во вселенной, с той лишь разницей, что японских бойцов готовили к этому чуть ли не всю их сознательную жизнь, а меня — вот так запросто за несколько часов по ускоренному варианту пресловутой бразильской системы.