За что тебя люблю

Гибсон Рэйчел

ГЛАВА 4

Перевод: taniyska

Редактор: Sig ra Elena

Блейк был без рубашки. Натали открыла рот, чтобы накричать на соседа и назвать его парочкой дурных слов, но во рту пересохло и пришлось его закрыть. Без безопасного барьера в виде рубашки тестостерон Блейка ударил как ядерный взрыв. Натали удивилась, что этот взрыв не сдул ей волосы и не расплавил лицо. Глядя на наготу Блейка, она не могла вспомнить, зачем пришла на его

крыльцо.

– Мама не разрешает мне держать Спа-ки, - всхлипнула Шарлотта.

И внезапно Натали вспомнила, почему именно у нее возникло желание ударить Блейка. Шарлотта не только всегда хотела щенка, она всегда хотела назвать его Спарки в честь собаки из своего любимого фильма «Франкенвини».

– Вы потеряли свою собаку, - сказала Натали.

Блейк наклонил голову набок, и взгляд его серых глаз медленно пропутешествовал по ее плащу, на мгновение задержавшись на поясе, прежде чем спуститься к обнаженным ногам в черных туфлях на каблуке.

– У меня нет собаки.

«Не смотри, - сказала себе Натали.
– Не смотри, пытаясь увидеть, есть ли у него шесть кубиков. Держи взгляд выше его подбородка».

– Вы не сбагрите вашу собаку маленькой девочке.

Маленькой девочке, которой было сказано, что она не может держать собаку. Собака – это большая ответственность. Щенку нужны тренировки и внимание. Натали любила собак. Она выросла с собаками, но их с Шарлоттой целыми днями не бывало дома. Нечестно оставлять щенка запертым на весь день, пока их нет.

Блейк поднял взгляд к лицу Натали и прислонился плечом к дверному косяку.

– Кто-то оставил его в моем пикапе, но щенок не мой.

Он выглядел довольным и расслабленным. Так, будто избавился от чего-то.

Натали не была ни довольной, ни расслабленной.

– Ваш подбрасыватель щенков – не моя проблема.

– Я не знаком с особенностями закона о частной собственности в Айдахо, но в большинстве штатов, как я знаю, по закону владение – это девять десятых.

– Ага. – Натали сложила руки на груди. – Отдай его, Шарлотта.

– Но, мамочка, я люблю Спа-ки. – Шарлотта уткнулась лицом щенку в шерстку и заплакала. – Спа-ки любит меня.

Не отводя взгляда от обнаженного мужчины, стоявшего перед ней, Натали сказала:

– Собака принадлежит мистеру Юнгеру.

Блейк покачал головой и выпрямился:

– Спарки не принадлежит мистеру Юнгеру.

– Отдай мистеру Юнгеру собаку.

– Мистер Юнгер не хочет Спарки.

– Очень плохо.

– Но, мамочка… - Шарлотта заплакала, слезы покатили по красным щекам. Щенок завертелся, заскулил и выкрутился из рук Шарлотты. – Спа-ки! – Она потянулась к щенку, но тот пронесся мимо ботинок Блейка и исчез в доме.

– Дерьмо! – Блейк оглянулся, затем снова повернулся к Натали. Его рот был приоткрыт, брови чуть нахмурены от удивления, как будто он не мог поверить в то, что только случилось.

Натали улыбнулась.

– А теперь мы просто скажем до свидания.

– Стойте. – Он снова посмотрел внутрь

дома.

Натали взяла Шарлотту за руку и сделала шаг назад:

– По закону владение – это девять десятых. Помните?

– Спа-ки! – запричитала Шарлотта, драматически протянув ручку к двери. – Вернись. Я люблю тебя. – Она выкручивалась и тянула руку, Натали держала ее, пораженная поведением дочери. – Ты плохая, - умудрилась выдавить Шарлотта между всхлипами, и Натали почувствовала, будто ей воткнули нож в сердце.

Потом Шарлотта вырвалась и пронеслась мимо хозяина дома: светлый «хвост» летел следом, когда она исчезла в доме.

– Что за черт? – Блейк посмотрел на Натали, подняв брови, будто его сбила с толку эмоциональная вспышка маленькой девочки.

– Вы!
– сказала Натали и шагнула вперед.

Вся злость, которую она чувствовала, идя к нему, снова поднялась внутри. Натали любила Шарлотту больше всех на планете. Она так старалась зачать ее и так благодарила каждый день, но воспитывать ребенка одной временами бывало трудно. Как мать-одиночка Натали принимала на себя все удары от расстройств и разочарований Шарлотты. И последним, в чем она нуждалась, был какой-то тупоумный сосед, который делал ее жизнь еще сложнее.

– Я?

– Вы сделали это с ней. – Она указала пальцем внутрь дома. – Теперь вы заберете эту собаку обратно.

Блейк оглянулся, потом посмотрел на Натали:

– Как теперь я могу забрать Спарки? Вы же ее слышали. Она любит Спарки.

– Не называйте его Спарки. – Натали попыталась пройти мимо соседа, но он не пошевелился, так что пришлось толкнуть его в грудь плечом, как полузащитник. – Вы обманули ребенка. Мудак, - добавила она, ударившись о твердые мышцы.

Блейк сделал шаг в сторону и улыбнулся. У него была какая-то военная татуировка на плече.

– Пожалуйста, заходите, Натали.

– Миссис Купер. – Последнее, чего хотела Натали, это перейти на дружеское обращение по именам с мужчиной, который сказал ее ребенку, что он «чертовски больше, чем она», а потом взвалил на Шарлотту – нет, на Натали – ответственность за свою собаку. – Шарлотта! – крикнула Натали, заходя в дом.

Она уже бывала в нем прежде, когда домом владели Ник и Делэйни Аллегрецца и их шестеро шумных детей. Теперь, пока Натали шла через коридор и мимо лестницы, большой дом казался ей пустым. Стук ее каблуков по твердому дереву отдавался гулким эхом. Натали остановилась в большой комнате. Дом казался пустым, потому что был пустым. Или почти пустым.

В одной половине большой комнаты стоял комплект мебели и несколько коробок, входившие в противоречие с огромными окнами и большим пространством. Спортивный инвентарь занимал немного места в центре комнаты, как будто Блейк собрал все, что у него было, в одном месте и оставил там.

– Шарлотта! – снова позвала Натали, проходя в кухню. На гранитной столешнице стояла одна-одинешенька медленноварка, выглядевшая грустновато. – Я не играю в игры, Шарлотта. Придется тебя наказать, если ты не выйдешь.