За гранью добра и зла
Шрифт:
– В общем, хватит суетиться, сейчас позавтракаем и поедем, - решил я.
– Мы уже завтракали, а потому едем сейчас, - возразила Мирэ.
– Ты можешь оставаться.
– Ну, это вы поторопились, - покачал головой я.
– Тогда я позавтракаю, а вы пообедаете. Хотя ещё только утро...
– Полдень уже.
– Ничего подобного. Поскольку я являюсь центром мироздания, вокруг которого вращается вселенная, то когда я просыпаюсь, тогда утро и считается наступившим, - усмехнулся я.
– Кроме того, я являюсь образцом
При этих словах я сплюнул на пол, почесался, прошёл к столу и, ухватив кувшин с пивом, отхлебнул из горла.
– Белая горячка, не иначе, - вздохнула девушка.
– Зелёные черти по потолку не бегают?
– Нет, чего им на потолке делать, - со смехом отмахнулся я.
– Вон сидят спокойно за столом в углу.
Лорд Единорог посмотрел на указанный мной стол, вызвав у нас с Сэвиджем приступ неудержимого хохота.
– Придурки, - проворчала Мирэ.
– Я полагаю ваше поведение недопустимым...
– начал Юникон.
– Заткнись и жуй свою овсянку, - перебил его я.
Этот тип мне не нравился всё больше - судя по остаткам завтрака на столе, все нормальные люди ели мясо, и только этот хлыщ лопал овсяную кашу. Такая забота о здоровом и сбалансированном питании нормальным мужикам не свойственна. А овёс так и вообще лошадиный корм.
– Это моя реплика, - притворно нахмурился Дик.
– Я ему это уже говорил.
– Я главный герой, а ты пока только дублёр-каскадёр, так что все реплики мои, - хмыкнул я.
– Вот в пьесе о захвате трона Львиного Лорда будет твой дебют в главной роли.
– Хватит валять дурака!
– уже всерьёз возмутилась Мирэ.
– Я уезжаю, и ты со своей компанией со мной не едешь!
– Дорога тут одна, а оставаться на месте нельзя, - пожал плечами я.
– Не забыла ещё про Всадников Бури и протектора Шторма, которому ты приглянулась, а я наоборот? Так что протест отклоняется.
– Я с тобой не поеду!
– Тогда придётся тебя связать и перекинуть поперёк седла, - в шутку пригрозил я.
– Это переходит всякие границы!
– опять встрял Лорд Юникон.
– Такие оскорбления смываются только кровью!
Он ещё только потянул рапиру из ножен, а я уже приставил острие меча к его горлу. Вот наглядное преимущество ношения меча за спиной - выхватывать быстрее и удобнее. Правда, приходится жертвовать возможностью делать картинные угрожающие жесты, хватаясь за рукоять в качестве демонстрации готовности применить силу. Но, в конце концов, это работает только против дилетантов.
– Джестер, убери оружие, - потребовала Мирэ.
– А ты объясни своему приятелю, что холодное оружие детям не игрушка. И пусть при мне не хватается за свою зубочистку - это я про рапиру, если что, - а то я ему её запихну... куда-нибудь.
– Вот как раз из-за такого поведения я и не желаю с тобой ехать, - указала Мирэ.
– А чего, я же культурно выразился, уточнять не стал, - удивился
– Вот-вот, ты к тому же считаешь, что всё делаешь правильно и так и надо, - вздохнула она.
– Питекантроп ты самый натуральный, ухватил наперевес дубину покрупнее и попёр не разбирая, куда и зачем. Эволюция явно мимо тебя прошла.
– Не мимо, хвост-то отвалился, - возразил я.
Не пойму, что ей не нравится? Как будто с местными можно цивилизованно общаться, они ж объяснения понимают только с помощью кулака и такой-то матери. Хотя нет, даже и мат не понимают, надо будет пополнить словарный запас местными ругательствами. Ну в конце концов, даже и сейчас не я первый ведь за оружие схватился. Этот Юникон сам нарывается, нечего ему вообще в чужие разговоры лезть.
– Понимаешь ли, дорогая моя, это мужской мир и правят тут крепкий кулак и острая сталь. Даже этот хлыщ, - я кивнул на Лорда, - это понимает, только мнит о себе много, а на деле ничего не может. Будь он посильнее, то не старался бы казаться паинькой и сидеть тише воды, ниже травы.
– Больше всего о себе тут мнишь ты, - парировала девушка.
– А проявление силы вовсе не в том, чтобы хамить всем подряд и бить морды направо и налево. Это ты просто самоутверждаешься.
– Ну да, ну да, настоящая сила в том, чтобы её не применять, слыхал я такое, - отмахнулся я.
– Только я не пытаюсь выглядеть лучше, чем есть на самом деле и сдерживать дурной характер и агрессию. Я не буддистский монах, хочу жить в своё удовольствие по мере возможности, а не ставить самому себе всякие ограничения ради духовного просветления. И уж явно мой стиль общения с окружающими для этого мира эффективнее, чем его, - я снова указал на Единорога.
– Но уезжаю-то я с ним, а не с тобой, - напомнила Мирэ.
– Хотя ты прав, для этого мира твоё поведение больше подходит. Вот только это значит, что плох мир, а не поведение Эшли.
– Эшли?
– переспросил я.
– Так это что, девчонка? Это ж женское имя.
Я отвёл меч от горла Лорда Единорога и придирчиво его осмотрел - Лорда, а не меч. Вроде парень. Я обернулся к Дику.
– Ну да, имя женское, - развёл руками он.
– Твоя матушка хотела дочь, вот и назвала и воспитывала тебя соответствующе?
– осведомился я у Юникона.
– А папаша куда смотрел? Или узрев такое безобразие, плюнул на всё и отправился плодить бастардов с наложницами?
– Ты оскорбил мою семью...
Я тут же вернул клинок к его горлу, заставив заткнуться.
– Ты, похоже, всё никак меня понять не можешь, - вздохнул я.
– Объясню так, чтоб сомнений не осталось.
Я убрал меч и ударил Единорога в лицо раскрытой ладонью - кулаком-то пришиб бы. Этого хватило, чтобы Юникон кувыркнулся через стол спиной вперёд. Из носа у него пошла кровь.
– Джестер, ты сволочь!
– выкрикнула Мирэ, бросившись к поверженному Лорду.