За гранью джихада
Шрифт:
– Ладно, черт с тобой. Показывай, что принес. Но если я узнаю, что ты мне соврал!..
15 год по летоисчислению Нового мира
Виго
Матео развязал свой мешок и уже собрался выкладывать вещи на прилавок, но Керро его остановил. Постелил кусок брезента и приглашающе махнул рукой. Давай, мол, показывай, что принес. Так, что у нас здесь? Револьвер, пистолет и три ножа с ножнами. Следом за ними лег кожаный ремень с кобурой и патронташем, два запасных магазина для
– Это все?
– Да, сеньор Шайя, – быстро кивнул паренек и затих.
– И все это ты нашел в бухте, – подвел черту я и недоверчиво хмыкнул. Заметив, что Матео открыл рот для очередной порции оправданий, ткнул в его сторону пальцем. – Стоп! Если я захочу что-то узнать, то спрошу.
– Пока будешь смотреть, я прогуляюсь, – сказал Керро. – Это тут, неподалеку.
– Хорошо, – сказал я, не отрываясь от находок, – если ты идешь в «тут, неподалеку», то захвати нам что-нибудь к обеду. И этому, – я кивнул на Матео, – этому доходяге тоже.
– Да, конечно. – Васкес снял с вешалки свою помятую шляпу и открыл дверь. Звякнул дверной колокольчик, и мой сосед засеменил по набережной, переваливаясь с боку на бок как гусь.
«Тут, неподалеку» – так Керро говорит про соседнюю харчевню. Он туда часто ходит, чтобы пропустить стаканчик виски и послушать свежие новости. Там неплохо кормят, а уж рагу с чоризо и фасолью готовят такое, что пальчики оближешь! Кстати, харчевня начинает работу с половины четвертого утра, чтобы рыбаки перед выходом в море не будили своих жен и могли спокойно позавтракать.
Если шеф-повара не окажется на месте, то Керро вернется только через полчаса. Выпьет стаканчик виски и успеет задрать юбку посудомойке, утащив ее в подсобное помещение. Поначалу она будет хихикать, притворно возмущаться и хлопать его по рукам, а потом краснеть и стонать на весь торговый зал. Хорошо, что там шумно, и никто ничего не услышит. Это у него называется: «Извини, задержался немного. Тут, неподалеку».
Ладно, что у нас здесь? Пистолет, копия моего, висящего на поясе под рубашкой. «Beretta M92F». Пятнадцатизарядный, под люгеровскую «девятку». Видавший виды – воронение изрядно потертое. Хм… Тот, кто его носил, скорее всего, был левша. На рукоятке, с правой стороны, хорошо отполированное пятно. Так бывает, когда пистолет носят в «высокой» кобуре. В магазине, вставленном в пистолет, всего шесть патронов. Ствол грязный, в свежем нагаре. Видимо, перед тем как утонуть (по версии Матео, разумеется), владелец выпустил в кого-то девять пуль. Почему? Потому что если бы выжил, то сменил магазин на полный. В этих краях с такими «мелочами» не шутят.
Что у нас дальше? Револьвер «Colt», калибра 0.357 Magnum. Хорошая игрушка; правда, на любителя. Я хоть и ювелир, но все эти серебряные насечки, которыми украшают оружие, мне не нравятся. Все хорошо в меру… Револьвер незаряженный. Накладки на рукоять – черные, отполированные до зеркального блеска. Если не ошибаюсь, сделаны из рога бизона. Оружие в хорошем состоянии. Ржавчины нигде нет, смазан. Из него давно не стреляли. Судя по тому, что пыли не видно, – хранили в сумке. Да, вот и несколько ворсинок к барабану прилипло. Точно
Карабин интересный. Бразильский «Rossi» со скобой Генри. Копия модели 1892 года, под тот же револьверный патрон 0.357 Magnum. Я таких здесь не видел. Такие модели, как правило, покупают любители ковбойского антуража. Те самые, которые Техас видели только по телевизору и на картинках. Потому что настоящий южанин выберет «правильный» калибр. «Длинный сорок пятый» или тот же винтовочный 30–30 Win. А это так… романтики Дикого Запада. Думаю, вы с такими встречались. Широкополые шляпы, ковбойские сапоги и техасские шнурки-галстуки на шее. Добавьте к этому лающий акцент северянина – и получите полную картину «воскресного ковбоя». Судя по хорошему состоянию и специальному кожаному чехлу (обшитому изнутри черной фланелевой тканью), с карабином обращались очень бережно.
Так-с… Ножи. Я даже не удивился, когда одним из них оказался нож Боуи. В дорогих, украшенных тиснением кожаных ножнах. Дамасская сталь. Увесистый клинок. Видимо, кто-то выковал по специальному заказу. Второй нож большого интереса не вызвал. Обычный походный нож. Финский пууко, в глубоких ножнах, которые почти полностью закрывают рукоять, сделанную из березового капа. Третий нож – нечто похожее на шотландский скин-ду. Формой. Рукоять вырезана из черного дерева и украшена серебряной инкрустацией. В навершии – желтый камень. Сердолик? Может быть.
Пока я все это рассматривал, позади раздался скрип двери, и в лавку пробрался Рино. Он зевнул, покосился на Матео, а потом подошел ко мне и потерся о ноги. Хорошо, что у него хвост короткий. Если бы он еще и хвостом размахивал, то сбивал бы людей с ног.
– Так, парень, – я отложил находки в сторону и повернулся к Матео, – можем посчитать. За пистолет, револьвер и ружье – триста пятьдесят экю. Вся остальная мелочь – пятьдесят экю. Итого, мы имеем четыреста экю и подарок – один звонок в береговой патруль.
– А зачем звонить в патруль? – спросил Матео и шмыгнул носом. Потом вытер грязным рукавом нос и уставился на меня.
– Если ты доложил патрулю о находке, – я пожал плечами, – то бояться тебе нечего, и я спокойно выплачиваю тебе деньги. Прямо сейчас. Если они ничего не знают про найденный тобой вельбот, то забираешь свои «находки» и топаешь отсюда. Устраивает такой вариант?
Пока я созванивался с патрулем, Матео пытался погладить Рино. Рысь спокойно отнеслась к этим попыткам подружиться и милостиво разрешила погладить себя по спине. Свою голову Рино доверял только мне и одной моей хм… знакомой.
Через двадцать минут вернулся Керро. Насвистывая какую-то веселую мелодию. Видимо, успел «извини, немного задержался». В руках держал три жестяных судка с испанским рагу. Так как дежурный подтвердил информацию о разбитом вельботе (очень удивленным тоном), то Васкес открыл сейф и, страдая от очередного безденежья, облегчил кассу на двести пятьдесят экю. Сто пятьдесят экю добавил я и забрал себе карабин. Есть у меня одна подружка, которая обрадуется такому подарку.
Потом мы неторопливо закусили чем бог послал, и Матео, спрятав деньги в карман, убежал к матери. Керро Васкес пошел обслуживать заглянувших покупателей, а мы с Рино вернулись в мастерскую. К эскизам, серебру и черному ониксу, лежащему на моем столе большой выпуклой каплей.