За гранью приличий
Шрифт:
Ноэль покраснела, схватила полотенце и поерзала, словно пытаясь облегчить возбуждение.
— Это сделало бы процесс долгим.
— Это твоя награда, — мягко сказал Джас. — Две татуировки — и мы вознаградим тебя. Я обещаю.
Ноэль вытерла грудь, вздрагивая каждый раз, как касалась тканью сосков.
— Хорошо, — прошептала она наконец, отбросив полотенце в сторону.
Усевшись к Джасперу на колени, она прижала груди к его груди. Доверчиво уткнувшись ему в шею лицом, прошептала:
— Завтра.
— Завтра, —
Глава 8
Джаспер не преувеличивал насчет ремней.
Странного вида стул с вертикальной спинкой был снабжен длинными подлокотниками для рук. Как только Ноэль уселась, Эйс ухмыльнулся и обернул толстый кожаный ремешок над ее локтем, натянув его, прежде чем закрепить на месте.
Связанная. Она дернулась, и Эйс засмеялся и поиграл со вторым ремешком, завязав его ближе к предплечью.
— Что скажешь, братишка? Она будет дергаться?
— Ты и сам должен знать. — Джаспер прислонился к открытой арке, отделяющей помещение от склада и гаража в задней части. — На вечеринке Далласа прошлой ночью у тебя было место в первом ряду.
Эйс фыркнул и подмигнул Ноэль и, не торопясь, пристегнул второй ремень.
— Жаль, что Лекс здесь нет, на этот раз тебя будет некому удерживать. Тебе придется довольствоваться кожей и сталью.
Он задел рукой ее грудь, и соски тут же уперлись в тонкий топ. Она уже возбудилась. Ноэль сглотнула и попыталась говорить спокойно.
— Я не против.
— Держу пари, что нет, принцесса. — Эйс плюхнулся на табуретку и дернул головой в сторону Джаспера. — Почему бы тебе не позаботиться о ее другой руке, пока я проверю штрих-код?
Джас скрестил руки на груди.
— Ты боишься, что она ударит тебя, когда ты коснешься ее кожи иглой?
— Возможно. — Эйс наклонился вперед и понизил голос. — Джас — настоящий упрямый осел, ты знаешь. Хочешь, чтобы он что-то сделал? Проси об обратном.
Потому что он был человеком, который не подчинялся никому, кроме Далласа. Уверенность Джаспера была пьянящей в мире, который казался изменчивым, беззаконным.
— Откуда мне знать, — пробормотала она, замирая при виде Джаса с его мускулистыми руками, скрещенными на груди, и мрачным выражением лица. — Я не отдаю ему приказов.
Он шагнул вперед и провел большим пальцем по внутренней стороне ее локтя, прежде чем начать пристегивать ремень.
— Потому что ты умница, милая. А Эйс не понимает, как это — быть умным.
Эйс засмеялся, но Ноэль не могла отвести взгляда от Джаспера, пока он фиксировал на месте ее локоть. Беспомощность была ее постоянным спутником с тех пор, как она оказалась за воротами Эдема, но это не было страшно. Отдавая себя в его руки, она оказывалась под его контролем. Она была не просто беспомощной — а беспомощной по своему собственному выбору.
Ноэль
— А что понимает Эйс?
— Секс. Контроль. — Джас туго натянул лямку. — Какой-то миг, но не то, что приходит потом. После того, как все кончится.
Момент «после того» был самой сладкой частью прошлого вечера. Не то, что Джас отпустил ее — она все еще была слишком сильно возбуждена после его оргазма и целой ночи эротических снов, — но то, как он ласкал ее, гладил ее, превращая резкий ожог разочарования в медленно кипящее на огне обещание.
Джаспер перешел ко второму ремешку, пока Эйс намазал ее запястье чем-то холодным и влажным. Ноэль повернула голову, но тут комнату наполнило мягкое жужжание, и боль вонзилась в ее запястье.
Больно. Было больно так же, как когда мать ущипнула ее в наказание за использование ругательств. Эти следы еще долго оставались на ее коже, ей приходилось прятать их длинными рукавами. Ноэль сжала свободную руку в кулак и впилась зубами в нижнюю губу, вспоминая слова Джаспера.
Награда. Ей всего лишь нужно потерпеть.
Джас погладил ее бровь, провел кончиками пальцев по ее виску и коснулся волос.
— Исправление штрих-кода — наверное, худшая часть. — Его голос был низким. — Но это все, что тебе придется вытерпеть сегодня. Если, когда Эйс закончит, ты захочешь, чтобы он набил наручники целиком, он сделает. Но тебе это не обязательно, пока нет.
Медленный вдох. Ноэль взглянула на Эйса, но глядя, как игла вонзается в ее кожу, она не могла нормально мыслить. Она повернулась к Джасперу, потянулась навстречу его прикосновению.
— Даллас не против, если я сделаю наручники? — Конечно, недели еще не прошло, но было уже несколько дней и ночей, полных алкоголя, дыма и секса.
— Он передумал ждать. — Джас улыбнулся. — Мое предположение? Ты была права, и Лекс замолвила за тебя словечко. Он не может ей отказать.
Нет, он не выглядел способным на такое. Ноэль закрыла глаза. Место, где игла пронзала ее запястье, начало гореть.
— Скажи мне, что они означают. Что будет, если я решусь их сделать.
— Это метка О’Кейнов. Если ты ее примешь, ты станешь частью нас. Если кто-то причинит тебе боль, он причинит боль всем нам. Кто-то оскорбил тебя? Он ответит за это перед всей семьей.
Эйс снова коснулся иглой ее запястья. Жжение ухудшилось, но боль казалась какой-то далекой. Ее сердце билось быстрее, когда Джаспер говорил, его слова перекрывали мягкое жужжание машинки.
— Ты будешь одной из нас, принцесса. Пока семья для тебя будет на первом месте, тебе не о чем будет беспокоиться.
— Я могу это сделать, — прошептала она, сжимая бедра. Боже, если бы кто-то ее коснулся, она бы уже была вознаграждена. Что бы подумал Джаспер, если бы раздвинул ее колени и заметил, что она возбудилась?