За гранью приличий

Роча Кит

Он выбрал два самых больших утюга и поставил в огонь.

— Дай мне знать, когда решишь, что можно ослабить поводок. Я не готов дать ей свободу, но ей не обязательно все время сидеть взаперти.

Брен забил последний гвоздь.

— Я дам тебе знать, когда ты сможешь передать ее Лекс.

Он не мог сдержать фырканья.

— Я не думаю, что Лекс ищет другого товарища по играм. Она влюблена в Ноэль.

Брен резко остановился и посмотрел на Далласа, покачав головой, затем вернулся к заданию с неразборчивым

бормотанием. На этот раз Далласу не хотелось искать ответ. Он знал, что хотел сказать Брен.

Передать ее Лекс.

Как будто Лекс была его проклятой королевой. Как будто она не трахалась с парочкой уличных драчунов только для того, чтобы напомнить ему, что он может рассчитывать на ее преданность, но никогда не сможет владеть ее телом. Чем крепче Даллас прижимал ее к себе, тем больше она ускользала… и мысль о том, что он потеряет ее навсегда, заставляла его думать о том, чтобы заковать ее в цепи.

Может, и стоит. Он мог бы использовать Трента, чтобы клеймить ее — и показать, как это хорошо.

Если она согласится. Если этого будет достаточно.

Нет, нет смысла притворяться, даже перед самим собой. Этого никогда не будет достаточно. Ни ошейника, ни отметины. Ему нужны ее разум, тело и душа, и Лекс не согласится на такой контроль. Они уничтожат друг друга. Он уничтожит ее, и это единственное, чего он не сможет вынести. Лучше брать то, что она давала сама, и позволить им обоим оставаться живыми.

Хотя бы частично.

Глава 16

В воображении Ноэль соблазнение Джаспера началось иначе.

Во-первых, в ее воображении у нее было время подготовиться. Принять ванну, подобрать идеальный наряд. Идеальное нижнее белье. Идеальные драгоценности, удивительно сексуальные, завели бы ее еще до того, как она добралась до его двери.

Ее фантазии не включали в себя пьяную официантку, клуб, полный шумных людей, да еще и Далласа, который решил, что они, черт возьми, будут открыты до тех пор, пока у посетителей есть деньги. К тому времени, как вышибала почти выкатил последнего посетителя за дверь, Ноэль была измотана, немного растрепана и находилась в каком-то нервном состоянии между усталостью и диким возбуждением — так, что едва могла усидеть на месте.

Она почти решила отказаться от всего этого в пользу расслабляющего часа, проведенного в ванной Лекс, и ночи сна. Но очутившись в длинном коридоре, который вел в комнаты Джаспера и к его двери, не смогла себя пересилить.

Он был тем, кто мог бы дать ей расслабление, даже если это означало просто поцелуй у двери перед тем, как она отправится спать одна. Поэтому, когда дверь распахнулась в ответ на стук, Ноэль сделала именно это — отбросила все свои планы в пользу того, чтобы подняться на цыпочки и прижаться губами к его губам.

Джаспер поднял

ее на руки, все еще целуя, когда дверь за ней захлопнулась. Язык провел по губам Ноэль, затем скользнул ей в рот, лениво исследуя его, пока она не ударилась спиной об стену.

— Долгая ночь?

— Бесконечная. — Удивительно, как быстро прошла боль в ногах. Стоило всего лишь зависнуть в трех дюймах над землей. Ноэль обхватила его бедро ногой и улыбнулась. — Даллас не закрывал двери, пока не опустошил все карманы. Но чем пьянее они становились, тем больше были чаевые.

— Это ведь хорошо, правда?

Ноэль порылась в кармане и вытащила толстую пачку туго свернутых купюр. Она пересчитала деньги, ошеломленная осознанием суммы и пониманием, что эти деньги теперь ее.

— Если ты пообещаешь отвезти меня на рынок в самое ближайшее время. Пришлось пообещать Далласу, что без тебя никуда не пойду. Он настаивал.

— Он сейчас со всеми такой, не только с тобой. — Джаспер засунул деньги обратно в ее карман и направился в ванную. — Мы все на нервах, по понятным причинам.

— Я знаю. Лекс тоже это чувствует. — Это был самый вежливый способ описать ее настроение. Сегодня все ходили вокруг нее на цыпочках, кроме Далласа. Он вел себя так, будто ничего не случилось, и это только еще больше злило Лекс.

Джаспер поставил Ноэль на пол и выключил душ.

— У Далласа бывают моменты, когда он напряжен, но это не какая-то сексистская фигня. Думаю, с ними что-то не то.

Ноэль не могла с этим спорить, но и обсуждать это не хотела. Боль Лекс была слишком реальной — слишком сильной, чтобы сплетничать о ней.

— Мы будем принимать душ? — вместо этого спросила она, наблюдая, как он возится с ручками. Секс у стены был бы восхитительным. Она представляла его жестким и мокрым, и быстрым, без долгой прелюдии, которую так любил Джаспер.

Он издал невнятный звук и снял рубашку с головы, прежде чем обратить внимание на крючки на ее корсете. Каждый поддался с мягким щелчком, и ее грудь оказалась голой, когда он расстегнул последнюю застежку и позволил дорогой коже скользнуть на пол.

Боже, ей нравилось, как он на нее смотрел. Джаспер провел кончиками пальцев по ее плечам и вниз по упругим холмикам грудей, замерев у сосков.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

— Да. — Ноэль выгнула спину, прижимаясь к его руке, и потянулась к его поясу. — Ты — все, что я хочу сегодня вечером. Только… ты. Неважно как… где.

— Неважно как? — Его руки опустились к ее попке, он притянул ее ближе.

Движение оставило ее руки зажатыми между их телами, ее пальцы вжались в горячую кожу его живота. Его кожа была так близко, что Ноэль не могла удержаться от поцелуя, чуть захватив губами его плечо, чтобы ощутить вкус.

Она должна была быть честной. Она должна была сказать «да», прежде чем он задал вопрос.