За гранью приличий

Роча Кит

Потом повернулся и вышел через задний выход.

Ноэль хотелось кричать, и чтобы сдержаться, она впилась ногтями в запястье, пока боль от проткнутой кожи не сняла часть напряжения

Он просто ушел. Он сделал свой выбор.

Ноэль опустила руки на стол и уставилась на серповидные ранки на запястье. Кровь и чернила, черное и красное. Они разделили пополам одну из вьющихся лиан, окружавших логотип О’Кейна, и это казалось верным.

Возможно, чернила вовсе не означали «навсегда».

Лекс

Она

наблюдала, почти дрожа от ярости, как Ноэль засунула еще одну стопку рубашек в картонную коробку.

— Скажи мне, что ты знаешь, что Джаспер идиот, — потребовала она. — Я имею в виду, ты ведь на самом деле не собираешь вещи, правда?

— Джаспер не идиот. — Ноэль взяла джинсы и разгладила морщины. — Он просто засранец.

— Именно. Вот почему ты можешь не верить ни одному его слову.

— Я знаю. — Она облизнула губы и наконец встретилась с Лекс взглядом. — Я не знаю, как это сказать. Я не хочу, чтобы ты приняла это неправильно, потому что я ценю все, что ты сделала для меня. Ты мне так сильно помогла.

О Господи, она и вправду собиралась уходить.

— Э-э-э… Не дави так сильно, милая, я расплачусь.

— Я не собираюсь. — Когда джинсы улеглись в коробку, Ноэль улыбнулась. — Я сказала Далласу, что если я полноправный член клуба, а не собачка Джаспера, то заслуживаю свою собственную комнату. Он согласился.

— О. — Лекс обхватила рукой стойку кровати и опустилась на матрас. — И почему я должны понять это неправильно?

Улыбка Ноэль стала шире.

— Если я останусь здесь, то буду чувствовать себя обязанной тебе. Думаю, мне нужно побыть одной. Мне нужно понять, каково это.

— Я понимаю. — Ночи в постели Лекс были последним, что помогло бы Ноэль встать на ноги. — Я командую, но ты не должна меня терпеть. Ты можешь пойти своим путем.

— Мне нравится, когда ты командуешь. Думаю, это самое сложное. — Ноэль вернулась в шкаф за двумя кожаными юбками, которые Лекс помогла ей выбрать на рынке. — Ты была права. Я должна научиться говорить «нет», если «да» ничего не значит. Может быть, если бы я попробовала это на Джаспере раньше… — она пожала плечами и снова посмотрела в шкаф. — Наверное, ничего не изменилось бы.

Боль была ощутимой, она колола Лекс, пока ей не захотелось нанести ответный удар. Она подошла к Ноэль сзади и обняла ее.

— Все не всегда получается так, как мы хотим, но ты всегда можешь отступить… ты свободна. Это не пустяки.

— Я свободна. — Слова звучали уверенно, но уже следующие были полны горя и отчаяния — шепот раздавленной болью женщины. — Он не боролся за меня. Даже совсем немного.

Лекс была зла на Джаспера, и последнее, что она хотела — защищать его задницу. И все же.

— Может быть, он думал, что борется, — рискнула она.

Ноэль напряглась.

— Отправив меня обратно?

— Да

ладно тебе, дорогая. Нас подстрелили. Я знаю, что Даллас вышел из себя, а ведь он даже не… — Лекс вдохнула и повернула Ноэль к себе лицом. — Такая ситуация может свести людей с ума. Это не значит, что Джаспер был прав, или что его поведение — просто глупость. Но это означает, что ты должна попытаться взглянуть на это с его точки зрения, хотя бы для того, чтобы понять.

— Нас подстрелили, — согласилась Ноэль, ее голос онемел, как и глаза. — Тебя подстрелили, и это была моя вина. Вот почему я почти ушла.

— Это смешно, и если ты скажешь это снова, я отшлепаю тебя по заднице, — яростно сказала Лекс. — Кто угодно может охотиться за мной. Каждый раз, когда я выхожу за дверь, может случиться что угодно. Как ты думаешь, почему Даллас хочет запереть меня? Это все чертова пустыня за границей Сектора — и я ни за что не откажусь от нее.

Ноэль вздохнула, и холодная пустота в ее глазах сменилась грустью, смешанной с весельем.

— Так сказал Даллас. Ну, почти.

— Что именно? Про то, что меня надо запереть, или про опасность?

— В общем. — Она сморщила нос. — Я сказала ему, что беспокоюсь о том, чтобы снова подвергнуть тебя опасности. Он сказал, что ты не простишь нас обоих, если я буду так думать, и он не позволит мне причинить тебе такую боль.

— Очко в пользу Далласа. — И хрупкого мира, который они заключили.

— Он был… прямолинеен. — Ноэль бросила юбки, которые держала в руках, на кровать и пожала плечами. — Эдвин… мой отец предложил помочь ему разобраться с человеком, который нанял снайпера, но только если Даллас отправит меня обратно. Я сделала свой выбор.

— Надеюсь, ты выбрала сказать своему папаше, чтобы он отвалил, и рассказать Далласу все, что ты знаешь о Гарете Вудсе.

— Более или менее. Думаю, теперь будет легче, когда Вудс пытался убить меня.

— Так здесь часто случается. — Неизбежный факт жизни в Секторах. Лекс взяла другую рубашку и начала ее складывать. — К Черту Джаспера. Я знаю, ты хочешь, чтобы он горел в аду, дорогая, но он тебе не нужен. У тебя есть работа, чернила. Твоя семья.

— Ты. — Ноэль обняла ее, отчаянно цепляясь за ее плечи. — Боже, Лекс. Мне нужно мое собственное пространство, но и ты мне все еще нужна.

Еще более душераздирающим, чем ощутимая боль ее слов, были слезы в голосе Ноэль.

— У тебя есть я. Я здесь, если я тебе нужна. Я никуда не уйду.

— Окей. Все нормально. — Ложь, и когда Ноэль подняла голову, слезы потекли по ее щекам так быстро, что она не успевала их вытирать. — Хорошо, что больно, правда? Значит, я чувствую.

— Да. — Лекс убрала волосы с влажного лица Ноэль. — Я знаю, что сейчас это не очень вовремя, но плохое напоминает нам, насколько хорошо все остальное. Нужно узнать и то, и другое.