За гранью снов
Шрифт:
Мэтт снова опустилась на колени и прижала ладони к асфальту.
— Ты отлично сработала, — сказала она дороге. — Спасибо тебе.
— Мне самой понравилось.
— Ты готова их отпустить?
— Всех?
— Это которая? — спросила Мэтт, указывая на ноги рыжеволосой.
— Кровь с яблоком и соленой водой.
— А это? — Она кивнула в сторону Ферна.
— Сладкий чеснок-слива-корица.
— Можешь отпустить этих двух?
Асфальт разошелся, выпуская Ферна
— Я действительно свободна? — спросила женщина. Сложив вместе ладони, она что-то прошептала на неизвестном языке и исчезла.
Ферн прошел вперед, наклонился и поднял собачку.
— А что будет с Пиком? — заволновался он.
Терри потерла глаза.
— Заклинание выветрится через час, — сказала она.
— А что будет с Кроссом? — чуть тише спросил Ферн.
Мэтт напоследок еще раз поблагодарила дорогу, когда она разгладилась, потом посмотрела на Кросса. Он стоял молча, смущенно моргая. Он смотрел на них и никого не узнавал.
Дейдра подошла к Ферну.
— Что с ним теперь будет? — обратилась Мэтт к Бетти-дому.
Та покачала головой:
— Я не знаю, что вынула из него. Знаю только, что на вкус это было как огонь, и нужно было, чтобы это вышло из него. Кто он теперь — неизвестно. Дорога отпустит его?
— А это не опасно?
— Если возникнет опасность, мы с ней справимся.
— Господи, как я устала, — сказала Терри.
Мэтт нагнулась и попросила дорогу отпустить последнего пленника. Кросс остался стоять на том же месте. Он покачал головой, потом покивал, и снова покачал.
— Уже три часа ночи. Мы все устали. Нам надо где-то поспать. Можно попробовать найти гостиницу, — сказала Сюди, — но я не уверена, что они пустят нас в такое время.
— Я найду нам ночлег. — Мэтт все еще прижимала ладонь к асфальту. Она мысленно спросила дорогу, нет ли поблизости дома, где много комнат и совсем нет людей.
Уже через секунду ей дали пять адресов. В Гуфри было довольно много домов, куда люди приезжали только на выходные, чтобы отдохнуть на побережье.
— Ну вот, — облегченно вздохнула Мэтт. — Берите вещи и поехали.
Бетти взяла Кросса за руку. Никто за вещами не пошел, они просто двинулись по дороге вслед за Мэтт. Она провела их полтора квартала и свернула на подъездную дорожку к большому трехэтажному дому. Мэтт прикоснулась к дверной ручке и сказала:
— Привет, меня зовут Мэтт, и со мной здесь много друзей. Можно нам зайти и поспать немного? Мы ничего не сломаем и все за собой уберем.
— Входите пожалуйста, — ответил дом и отпер дверь. В холле зажегся свет. Пол устилал экстравагантный желто-оранжевый ковер, а на стенах были развешаны морские пейзажи. Мэтт услышала,
— Спасибо, — от всей души поблагодарила она дом.
— Кто вы? Некоторые из вас совсем не те, кого я привык считать людьми.
— Это длинная история. Я сейчас слишком устала, чтобы ее рассказывать. Давай утром?
— Хорошо.
Стена, обращенная к морю, была вся стеклянная. На первом этаже располагалась большая гостиная с четырьмя диванами и чайными столиками. Также здесь были ванная и отлично оборудованная кухня. В мансарде было три кровати, а на втором этаже находились четыре спальни и две ванные.
Кое-кто сразу улегся на диван и заснул, остальные отправились обследовать дом. Бетти подвела Кросса к дивану и усадила его. Он сейчас походил на большого робота, выведенного из строя, который подчиняется командам, ничего не понимая. Гален уселся рядом с ним, внимательно вглядываясь в его лицо.
Бетти взяла Мэтт за руку и вывела ее на широкий балкон. Ночь была темная и туманная, но, подняв голову, Мэтт рассмотрела звезды.
Бетти уселась в мокрый от росы шезлонг, притянула к себе Мэтт и обняла ее.
— Наконец я могу сделать это в жизни, — прошептала Бетти.
Мэтт ощутила, как тепло дома окутывает ее. Она стояла, застыв.
Бетти вздохнула и отпустила ее.
— Что-то не так?
Мэтт покачала головой:
— Я была внутри тебя, а ты была в моих снах. Я тебя знаю, но сейчас мне кажется, что мы почти незнакомы. Мне не нравится, когда меня трогают без разрешения.
Бетти задумалась, потом кивнула.
— Можно мне теперь тебя обнять? — спросила она.
— Можно.
Бетти снова обняла ее, и на этот раз Мэтт прильнула к ней. От Бетти пахло корицей, молоком и горячим хлебом. Мэтт было уютно.
Сколько лет уже нет в живых ее матери? Она не могла вспомнить точное количество лет, но очень давно. То, как дом обнимал ее во сне, согрело ее и дало ощущение родного дома после многих лет скитаний.
Мэтт прижалась к груди Бетти и услышала биение ее сердца, медленное и размеренное, как приглушенный гром.
Потом Мэтт сказала:
— Знаешь, я ведь уже взрослая.
— Знаю. — Бетти опустила руки, и Мэтт выпрямилась, оторвавшись от ее тепла. Бетти продолжила: — Люди приходят и уходят. Я знаю, что ты снова уедешь, но когда ты вернешься, я уже не смогу дать тебе кров. Человеческие отношения совсем другие. Я привыкла держать людей всю их жизнь. С Натаном я зашла еще дальше. Я знаю, что теперь все будет по-другому. Мои дети иногда уезжали. Я знаю, как отпускать.
— Но мне. можно будет вернуться?