За краем Галактики
Шрифт:
— Я поворачиваю корабль, — сказал я. — Поворачиваю. Мы выходим отсюда так же, как и вошли — но вам лучше сказать Макилрайту, чтобы он переключил привод на обратный ход.
— Почему? — спросил Халворсен, но он не стал оспаривать мое решение повернуть.
— Потому что я не желаю быть
— Откуда вы знаете?
— Это предположение, но, думаю, оно недалеко от истины…
Я старался удерживать корабль по центру огромного, закручивающегося, светящегося белого тоннеля, но даже и в этой ситуации думал о том, что же произошло. Может быть, из-за сдвига по измерениям произошло огромное увеличение размеров? Должно быть, так, но объяснение этого факта я с радостью оставлю физикам, если они в состоянии будут поверить нашим рассказам и если когда-нибудь их услышат.
Я слышал, как Халворсен возбужденно бубнит в интерком, слышал ответы инженера. Я осознал, что гул гироскопов стих и возобновился на немного другой ноте. Впереди был свет, — но это было уже не стерильное белое свечение, это было огромное поле Галактики, искаженное до неузнаваемости, светящееся мириадами цветов — но все же это была Галактика.
Несмотря на всю красоту, я теперь знал, что это такое, и Леона, моя когда-то фанатически помешанная на чистоте Леона тоже знала, что это такое. Ее губы изогнулись в знакомой гримасе отвращения, и затем, совершенно внезапно, она начала всхлипывать. Прерывающимся голосом она заявила Халворсену:
— Вы испортили все, для всех. Как приличный человек может жить в этой Вселенной после того, что вы обнаружили? Как мы сможем
Я пораженно уставился на нее. Уже было заметно огрубление тонких черт ее лица, легкое искажение прекрасных контуров тела, предвещающее внутреннюю опустошенность, которую она до сих пор так крепко держала в узде. «Это все неважно, — хотелось мне сказать. — Это все ничего не значит, Леона, ты — это по-прежнему ты, а я по-прежнему я, и мы есть друг у друга». Но я знал, что это неправда. Я действительно остался самим собой и без усилий мог вернуться к своим плохим привычкам; Леона же никогда не будет прежней, и мы оба это знали.
— Что она имеет в виду, Меррил? — спросил Халворсен.
Моя рука задержалась над переключателем, который, как я надеялся — надеялся ли? — вернет нас в нормальное пространство и время, к прекрасным мирам, населенным людьми, к мирам, которые мы когда-то считали прекрасными, когда-то, давным-давно. «Но я не придурок», — подумал я. Я произвел переключение и механически занялся вычислением нашей траектории до Полярии.
— Что она имеет в виду? — снова спросил Халворсен.
— Вы знаете, — кратко ответил я. — Вы знаете. Я уже говорил вам когда-то. Я говорил, когда впервые вас встретил, в порте Форлон. Помните? Когда вы заявили, что хотите знать все, я вам сказал, что уже сообщил вам все, что только возможно знать…
— Халворсен, не слишком-то мудрая обезьянка, — усмехнулся я. — Халворсен, Внешний король! Вы нашли свой ключ, Халворсен, не правда ли?
Внешний ключ!