За краем пустошей
Шрифт:
К вечеру мы снова остановились в придорожной гостинице. Госпожа велела мне приготовить комнату, пока сама прогуливалась по двору в сопровождении Мэг. Я украдкой осмотрелась и, увидев, что Экхард помогает Марку распрягать лошадей, достала из кареты узел с вещами и пошла в дом, уверяя себя, что когда я отвернулась, мне в спину не упёрся бесстрастный взгляд светло-серых глаз. И всё же, мне казалось, будто я физически ощущаю его, словно коснувшийся спины холодный металл.
Не приносящий свежести ветер взметал с сухой земли пыль и трепал волосы, заставляя кивком откидывать с лица выбившиеся из причёски пряди, узел в руках мешал посмотреть под ноги, и я оступилась
– Осторожней, красавица!
Экхард распахнул дверь и мягко подтолкнул меня, не давая выскользнуть обратно. Дверь захлопнулась, и мы оказались в темноте, после яркого света казавшейся непроглядной. Экхард шагнул ко мне, заставив отступить в угол, и упёрся рукой в стену рядом, загородив мне выход.
– Непростительная ошибка, красавица.
Он придвинулся почти вплотную. Я чувствовала его дыхание возле моего лица и, кажется, сама перестала дышать. Ошибка? Непростительная ошибка? Экхард усмехался. Я сжалась и непроизвольно закрыла глаза. Если он догадался, что я подслушала вчерашний разговор, мне конец. Я снова вспомнила его железную хватку. Господи, если всё закончилось, то уж скорее бы!..
Экхард вытащил из моей руки узел.
– Такая девушка не должна работать сама. Это за неё должны делать другие, а она – смотреть и подбадривать.
Он отодвинулся, но я не могла пошевелиться.
– Ну, иди наверх.
– Иди ты первый, – с трудом выдохнула я.
– Вот уж нет. В такой темноте сам чёрт ногу сломит. Если ты оступишься и на меня упадёшь, я-то тебя поймаю. А если я на тебя… – Экхард рассмеялся. – Я не против, но не на лестнице же!
Он снова легонько подтолкнул меня и я, подхватив юбку дрожащими руками, стала подниматься.
Лестница закончилась, я отворила дверь в тесную каморку и, переступив порог, обернулась. Экхард вошёл следом, склонив голову в низком дверном проёме, но мне показалось, что я заметила скривившую его губы усмешку. Однако когда он выпрямился, его лицо снова было бесстрастным. Мгновение, когда мы молча смотрели друг на друга, повисло тягучей каплей воска. Экхард стоял, заслонив выход. Я чувствовала, что сейчас не выдержу, закричу, попытаюсь оттолкнуть его и убежать… В этот момент он протянул мне узел с вещами, улыбнулся и вышел. Не зная, что думать, я упала на низкую кровать и беззвучно разрыдалась.
Наутро тягостное путешествие продолжилось. Во время очередной остановки леди Джейн прогуливалась уже в сопровождении Экхарда, с почтительной скромностью склоняющего голову, стоило даме повернуться к нему. Его совершенно не заботило, насколько яркий контраст был между постно-благостным видом, который он выдерживал под её взглядом, и доходящим до наглости высокомерием в её отсутствии.
Когда они отошли на достаточное расстояние, Марк усмехнулся.
– А ребёночек-то, кажется, в браке родится.
Джейкоб плюнул себе под ноги и отошёл к лошадям. Проводив его взглядом, Марк снова рассмеялся.
– Да, не хотел бы я, чтобы меня так! Ладно, если бы бока после драки болели, но вот просто на зад шмякнуться…
– А ты лучше не смейся. – Мэг раздражённо смотрела на пару в отдалении. – Не приведи боже такого хозяина! Быстро всех заставит сапоги ему лизать. А у самого-то за душой ветер свистит…
– Зато от позора спасёт.
– Ну да, такие хищники всегда чувствуют, где чего от жизни урвать…
Я слушала их разговор, и ощущала, будто
– Мэри!
Я вздрогнула от неожиданности. Мэг с осуждением покачала головой.
– Не пялилась бы ты на него! Вот станет хозяином, и без твоих взглядов под юбку к тебе полезет. Ты, главное, судьбу госпожи не повтори.
Судьбу госпожи… Боже, если бы она опять хоть немного догадывалась о смысле собственных слов!
* * *
Путешествие близилось к концу, эту ночь нам предстояло провести уже дома. Я чувствовала, что ещё немного, и мне не выдержать груза своего знания, ожидания страшной развязки и невозможности никому ничего высказать. Даже не слишком внимательная к подобным вещам госпожа отметила мой измученный вид и спросила, здорова ли я. Мэг смотрела на меня со снисходительным осуждением, и когда госпожа не слышала, начинала рассуждать, почему неопытные дурёхи так падки на разных смазливых негодяев, что готовы вконец себя изводить. Экхард выглядел беспечным и довольным жизнью. Мне казалось, что я всё больше погружаюсь в состояние, похожее на тяжёлый сон наяву.
Всё было впрямь как во сне – прибытие, сопровождающая его суета, какие-то мелкие поручения, которые я выполняла как механическая кукла, не вполне понимая, что делаю и зачем. Госпожа, измученная долгой дорогой, сразу поднялась в свои покои и рано отпустила нас с Мэг. Я ждала ночи, чтобы в настоящем сне укрыться от своих мыслей, страхов и изматывающего ожидания трагедии. Но когда ночь наступила, я поняла, что не могу сомкнуть глаз и забылась лишь когда окно начало светлеть.
А потом настало утро. Меня даже не удивили, не испугали и почти не причинили боли послышавшиеся со второго этажа рыдания Мэг.
Госпожа выглядела странно осунувшейся, очень бледная на белоснежных простынях, и я лишь подумала, как она красива, несмотря на искажённое смертью лицо. И так заботливо укрыта, как будто мирно умерла во сне. Вряд ли он не сбил одеяло, когда душил её – медленно и мучительно, чтобы не оставить следов. Значит, это он укрыл её – аккуратно, нежно, как спящую.
Я вспомнила леди Камиллу. Никто не знает, куда она исчезла. Только я знала, что она ушла на свидание с ним, я – и ещё Роб, но его тоже так и не нашли. Я смотрела на мёртвую госпожу, слышала приглушённые разговоры, вздохи, всхлипывания, и мне казалось, что душа покрывается льдом. И что этот лёд не растает никогда, превратится в камень, сделает меня на всю жизнь усталой и бесчувственной.