За кулисами Мюнхенского сговора. Кто привел войну в СССР?

Мартиросян Арсен Беникович

Когда же Мюнхенский сговор состоялся, то британский премьер-министр Н. Чемберлен буквально из кожи вон лез, чуть ли не в прямом смысле слова, пинками под зад толкая Гитлера к нападению на СССР! Улетая из Мюнхена навсегда обесчещенным невиданным даже в грязной истории британской дипломатии позором сделки с Гитлером, Н. Чемберлен, стоя у трапа самолета, сказал: «Для нападения на СССР у вас достаточно самолетов, тем более что уже нет опасности базирования советских самолетов на чехословацких аэродромах!» Ну не тварь ли англосаксонская?! Знать бы этому пациенту лучших королевских психиатров, что утром следующего дня Сталин уже знал о его напутствиях коричневому шакалу!

В руководстве британской разведки прекрасно понимали, что провал заговора с предрешенной неизбежностью приведет к более широким репрессиям в отношении военных — такова логика функционирования любой контрразведки мира. Разоблачив верхушку военного заговора, любая контрразведка мира при любых обстоятельствах будет досконально проверять все связи главарей, потому как сами по себе генералы ничего не могут, кроме того, чтобы отдавать приказы. Следовательно, контрразведка всенепременно пойдет по пути выявления исполнителей приказов генералов-преступников. А это, в свою очередь, по расчетам британской разведки, с фатальной неумолимостью должно было привести к расширению репрессий против военных и в конечном-то итоге к еще большему ослаблению военной мощи СССР. Удар по высшему командному звену с последующим неизбежным охватом широких слоев командного состава РККА представлялся Лондону как уникальный шанс нанести СССР непоправимый урон —

там исходили из того, что сразу замену репрессированным будет трудно найти, тем более в высшем звене.

Конечно, это не означает, что в британской разведке не знали, что в СССР была развернута громадная сеть военных училищ, в которых только в 1936 г. обучалось свыше 60 тыс. чел., а каждый год выпускалось не менее 15 тыс. командиров младшего и среднего звена. Что в стране функционируют военные академии, в которых ежегодно училось свыше 11 тысяч человек. Что с 1936 г. открылась Академия Генерального штаба, в которую ежегодно принимали 50 — 100 человек из числа представителей высшего комсостава. Что функционируют курсы по повышению квалификации высшего комсостава [115] . Действительно, британская разведка прекрасно знала, что в СССР интенсивно готовятся военные кадры нового поколения [116] . Но все дело в том, что она работала под заказ. В своих информациях из Москвы британский военный атташе полковник Р. Файэрбрейс сообщал, что-де в СССР ликвидировано 65 % офицерского состава, что абсолютно не соответствовало действительности. Никакой ликвидации, открыто подразумевавшей, исходя из текста доклада атташе, именно физическую ликвидацию офицерского состава, тем более в таких масштабах, не было и в помине. Не без умысла акцентируя внимание своих лондонских шефов на «масштабах репрессий», британский военный атташе специально подчеркивал в донесениях, что именно из-за этого-то Красная Армия «не может рассматриваться как способная предпринять наступательную войну» [117] . Именно такие сведения и нужны были его шефам. Потому как оказание помощи Чехословакии в соответствии с договором от 16 мая 1935 г., для РККА явилось бы наступательной операцией. А раз она не способна на это, то, следовательно, и нечего с ней считаться, особенно Чехословакии и Франции. Кстати, французского посла — Кулондра — британский военный атташе не без умысла «кормил «теми же сведениями [118] .

115

Кремлев С. Запад против России. Россия и Германия: Путь к Пакту. М., 2004. С. 191.

116

И, к слову сказать, не только это. К глубочайшему сожалению, исходя из данных, хранящихся в архивах — РГВА. Ф. 33987. Оп. 3. Д. 873. И. 115, — она знала даже то, что происходит на заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б). Ее представители в Москве оправдывали те средства, которые на них отпускались.

117

Documents on British Foreign Policy 1919 — 1939 (далее: DBFP). Third Series. V0l. 1. End. to N 148. P. 163 — 165.

118

Documents on British Foreign Policy 1919 — 1939 (далее: DBFP). Third Series. V0l. 1. End. со N 148. P. 163 — 165.

Именно так и создавалась ситуация полной безысходности для Чехословакии, и, как бы само собой, выкристаллизовывалось едва ли не абсолютное алиби для Франции, которая в таком случае могла (якобы) на законных основаниях сначала дезавуировать, а затем и проигнорировать свои же обязательства перед Чехословакией и СССР, что в итоге она и сделала. Следовательно, Англия будет не только свободна от необходимости втягиваться в войну в качестве союзника Франции, Чехословакии и СССР, но и получит полную свободу рук для организации сделки с Гитлером, которая и была совершена, войдя в историю как Мюнхенская. Вот почему британская разведка так уверенно «сливала» Кремлю достоверную, документальную и легко проверяемую информацию о заговоре. Ибо, таким образом, очередному «здоровому дурню истории» — Гитлеру — можно было облегчить решение задачи уничтожения СССР без «поддавков» в виде умышленного поражения СССР в войне, план организации которого был разработан заговорщиками, о чем британской разведке было известно.

Суть британского плана была проста и примитивна, как традиционный английский завтрак из овсянки. Если в 1937 г. заговор «заваливается» и начинаются неизбежно более широкие репрессии против офицерского корпуса, то самое время начать войну именно в 1938 г., когда истечет даже пролонгированный срок действия договора о нейтралитете и ненападении от 24 апреля 1926 г.! Ибо и воевать-то будет некому. Тем более командовать войсками.

Если же суть британского плана изложить в указывавшихся выше геополитических дефинициях, то необходимо прямо сказать, что Великобритания нацелилась на создание взрывным образом превосходства сил по всем параметрам на стороне гитлеровской Германии. А такое превосходство даже по британским понятиям есть акт неприкрытой агрессии!

Однако и Сталин прекрасно знал из донесений разведки, что Великобритания с нетерпением ждет войны между гитлеровской Германией и СССР не позднее 1938 г. И не только ждет, но и все делает для этого. Но он-то обладал всей полнотой многократно перепроверенной информации о заговоре. С начала 1937 г. Сталин уже располагал точной разведывательной информацией о том, что все-таки нападения в ближайшее время не произойдет [119] . Именно это и позволило ему, правда, в самый последний момент, ликвидировать назначенный на 12 мая 1937 г. мятеж военных.

119

Впервые он узнал об этом еще в 1935 г., а впоследствии разведка неоднократно подтвердила это.

Подлинная трагедия тех событий отнюдь не в печальной участи законно репрессированных, особенно расстрелянных. Она в том, что Сталин, что называется, лоб в лоб столкнулся с традиционным для России при любых режимах вопросом: «Что делать?» С одной стороны, — хотя и не сию же минуту, но тем не менее совершенно реальная угроза войны, с другой — реальная угроза осуществления заговора военных дома, фактически — на грани свершения. Потому как на рубеже 1936 — 1937 гг. в число первоочередных задач именно силового переворота вошла также и задача предотвратить полномасштабное вступление в силу новой Конституции СССР 1936 года, против которой крайне резко были настроены практически все представители так называемой ленинской гвардии. И прежде всего потому, что впервые после 1917 г. новая Конституция предоставляла равные права всем гражданам СССР вне какой-либо зависимости от социального происхождения и положения, национальной принадлежности и вероисповедания. Особенно пугало «ленинскую гвардию» твердое намерение Сталина провести в жизнь одно из главнейших положений новой Конституции — реализовать положение о всеобщих, равных, прямых и тайных выборах. Оно именно тем было страшно для них, что с помощью всеобщих, равных, прямых и тайных выборов на альтернативной основе Сталин планировал мирным и демократическим путем осуществить ротацию правящей элиты, поскольку «ленинская гвардия» не желала заниматься созидательным трудом и беспрерывно ставила палки в колеса. Сталин не скрывал своего намерения и прямо говорил, что «всеобщие, равные, прямые и тайные выборы в СССР будут хлыстом в руках населения против плохо работающих органов власти» [120] . Аналогичное он планировал сделать и в партии — избрание на выборные должности в партийные органы всех уровней планировалось также на основе всеобщих, равных, прямых и тайных выборов. Попросту говоря, в интересах всех народов СССР Сталин хотел

начать подлинную демократизацию страны, провести свободные выборы на альтернативной основе и тем самым мирным путем удалить от власти сложившуюся партократию, продолжавшую жить беспочвенными иллюзиями мировой революции, отстранить от управления экономикой дилетантов, заменяя их уже выросшими при советской власти профессионалами. Он мечтал вернуть страну к спокойной жизни и проводить внешнюю и внутреннюю политику, сообразуясь лишь с национальными интересами России (СССР) [121] .

120

Сталин И. В. Беседа с председателем американского газетного объединения «Скриппс-Говард Ньюспейперс» г-ном Роем Говардом. М., 1937. С. 18.

121

Жуков Ю. Н. Иной Сталин. М., 2003. Кстати говоря, это уникальный своей беспрецедентной документальной обоснованностью научный труд. Практически целиком он построен на ранее особо секретных документах Политбюро ЦK КПСС, хранившихся в «Особой папке». Частично использованы даже нерассекреченные документы. Главный, документально безукоризненно обоснованный вывод этого уникального научного труда в том, что не Сталин, а именно партократия повинна в массовых репрессиях 1937 — 1938 гг., причем именно из-за страшивших ее последствий всеобщих, равных, прямых и тайных выборов на альтернативной основе, прежде всего из-за вполне демократической перспективы запросто лишиться своих теплых местечек. Ю. Н. Жуков документально точно доказал, что непосредственно от партократии подлинными инициаторами репрессий явились пресловутый H.С. Хрущев и его ближайший дружок» и такой же бандит — Р. И. Эйхе, возглавлявший парторганизацию Западно-Сибирского края. Единственное, в чем действительно резонно всерьез упрекнуть Сталина, так это в том, что он не имел права поддаваться даже откровенному нажиму со стороны партократии, озверевшей из-за ликвидации заговора Тухачевского как силового рычага государственного переворота, на который она делала ставку. Однако спустя семь десятилетий легко говорить так. Только вот как прочувствовать всю сложность ситуации лета 1937 г., когда армия на грани взрыва, извне — угроза войны, а на носу еще и откровенный бунт партократии, которая в течение 20 лет держала власть в стране и просто так сдавать свои позиции не собиралась?! На протяжении всех лет подготовки к конституционной реформе партократия только и знала, что ставила палки в колеса. Заговорщическая активизация всех элементов антисталинский оппозиции с точностью до миллиметра и секунды совпадает с началом подготовки к конституционной реформе. Хуже того. Своими действиями она откровенно грозила развязать новую Гражданскую войну в стране! И в то же время единственный в тот момент рычаг для удержания власти в стране — все та же партия! Даже в той же армии, где в связи с ликвидацией заговора Тухачевского срочно был восстановлен институт комиссаров. Сталин выбрал главное — сохранение государства. Партократия ответила зверскими репрессиями против всех, кто хоть как-то выступал против нее, и фактически сорвала намеченный процесс демократизации в ходе конституционной реформы. Государство-то уцелело, но какой невероятный ущерб Советскому Союзу нанесла партократия. 1937 — 1938 гг. навсегда ославлены репрессиями, даже если во многих случаях они были законными и обоснованными. Но почему за это должен отвечать только один Сталин?! Только потому, что он «лицо кавказской национальности»?! Надо отдать должное Сталину — он прекрасно понимал, что все шишки свалят на его голову. Но все обвинения в его адрес могут быть сняты лишь тогда, когда полностью откроют все архивы и будет проведено скрупулезное изучение каждого дела. Но власти этого не желают. Политический же бандитизм Комиссии А. Н. Яковлева, огульно-реабилитировавшей всех — от контрабандистов и басмачей до шпионов и диверсантов, — нельзя расценивать как тщательное изучение тех событий. К примеру, за двадцать предвоенных лет (1921 — 1941 гг.) одних только нарушителей границы было задержано и осуждено 932 тыс. человек (один только знаменитый в прошлом пограничник Карацюпа со своей знаменитой собакой Ингус задержал свыше 400 нарушителей границы), свыше 30 тыс. шпионов, диверсантов и террористов, более 40 тыс. вооруженных бандитов! И что же, прикажете всех их тоже считать «невинными жертвами» сталинизма?! Нынче докатились уже до прямого маразма — адмирала Колчака в национальные герои хотят записать, как невинную жертву большевиков. Между тем сия «невинная жертва» письменно обратилась к английскому королю с просьбой принять его на службу Его британского величества — так и написал в своем прошении: «Я всецело предоставляю себя в распоряжение правительства Его величества…» 30 декабря 1917 г. просьба этого предателя была удовлетворена. (Краснов В. Г. Колчак. И жизнь, и смерть за Россию. М., 2000. Кн. 1. С. 369.) Большевики расстреляли не боровшегося против них адмирала Колчака, а действовавшего по приказам правительства Их британских величеств британского агента (в секретных англо-американских документах, хранящихся в конфиденциальном архиве госдепартамента США, он и вовсе назван двойным агентом) адмирала Колчака! В какой еще стране смогли бы додуматься до того, чтобы возвеличивать изменника и предателя?! А сколько еще у нас таких «невинных жертв сталинизма», пухлые агентурные досье на которых лежат в самых тайных архивах западных спецслужб?!

Это вызвало дикое озверение партократии, состоявшей тогда в основном из «ленинских гвардейцев». Потому как она поняла, что дни ее сочтены и сочтены самым мирным, самым демократическим путем. Именно поэтому-то и произошла тогда многоуровневая консолидация политической и военной оппозиции антисталинского характера. Первая, из-за своей чрезмерной склонности к болтологии, ничего сама не могла сделать — это были балаболки в самом прямом смысле этого слова, второй же нужна была более возвышенная цель, нежели просто измена. Так эта падаль и объединилась с мразью. И на повестку дня выдвинулся вопрос о необходимости срочного осуществления государственного переворота силами военных, у которых, к слову сказать, был свой, отличный от планов балаболок, замысел.

По словам Молотова, Тухачевский стал торопиться с реализацией заговора, начиная со второй половины 1936 г. Именно тогда и завершалась работа по созданию новой Конституции СССР. Это в точности совпадает и с выявленными на судебном процессе по делу правотроцкистского центра (март 1938 г.) данными. Выяснилось, что из-за резко усложнившейся к осени 1936 г. обстановки в СССР — уже начались аресты видных деятелей антисоветского подполья, в том числе и военных, а также завершалась работа над новой Конституцией, — внутренняя оппозиция в срочном порядке довела до сведения Троцкого настоятельную просьбу о том, чтобы «соглашение, достигнутое троцкистами с германской национал-социалистической партией по вопросу о возмощности ускорения войны, облегчающей приход троцкистов к власти, должно быть форсировано во что бы то ни стало». А помочь в этом вопросе — прежде всего конкретно в организации государственного переворота с целью захвата власти — могли только военные.

И вопрос из дилеммы немедленно перерос в трилемму — из двух зол необходимо было выбирать третье! Потому что уж что-что, но недавнюю-то историю о том, как в феврале 1917 г. русские генералы и в целом российская элита подлейшим образом предали царя, Сталин прекрасно помнил. И повторять печальную участь Николая II не собирался. Тем более что заговор Тухачевского самым серьезным образом грозил государственной независимости, суверенитету и территориальной целостности самого СССР — ведь заговорщики планировали территориальные уступки Германии и Японии в обмен на их помощь в перевороте! Не говоря уже о том, что по их милости России была уготована участь «пушечного мяса» и «дойной коровы» для достижения совершенно враждебными ей странами совершенно чуждых ей целей! Да еще и с представлением постСССР под удар объединенных сил англосаксонского Запада! Не говоря уже о смене не только режима, но и строя. Сталин вовсе не намеревался отдать на поругание оппозиции те феерические, вызывавшие рукоплескания всего мира успехи СССР, которые были достигнуты к тому времени.