За любовь

Раевская Полина Александровна

Он сглотнул образовавшийся ком, все внутри щемило от нежности, от чего- то странного, было больно и тоскливо. Он протянул руку, вытирая кончиками пальцев ее слезы, нежно гладя по такому милому и дорогому лицу.

— Ты и есть чудо Эни! Чудо, которое я недостоин! — прошептал он, притягивая ее к себе.

Они просто лежали, всматриваясь в переплетенные пальцы. Было так спокойно и тепло, хотелось, чтобы это продолжалось вечно. И разве этому что- то мешает?! Ведь он так и хотел! Хотел, чтобы его дом был наполнен теплом, уютом и покоем. Он же о ней мечтал всегда! Именно такая как она в его мечтах была идеальной женой, идеальной матерью. В чем же проблема? А в том, что он далеко не идеален!

Он слишком много перевидал, слишком ожесточился, когда зубами выгрызал свое место в этой жизни и видел, что мир наполнен дерьмом, особенно его мир! Такие, как она в нем не выживают! Их ломают там, втаптывают! Потому что у них есть что- то, что дорого и ценно. Для таких, как он ничего не ценно, кроме собственного комфорта! Даже она ему нужна для комфорта и спокойствия. Такие, как он идут по головам, стоит только тронуть в их зону комфорта! Как сегодня ночью. Разве он думал о ней, разве он о чем — то задумался на секунду?! Нет, он просто делал то, что требовала его гордость. Он не умеет жертвовать, не умеет понимать. Но в любом случае им пора менять отношения.

— Эни! — тихо позвал он, проверяя, не уснула ли она, но она тут же подняла голову и взглянула на него вопросительно. — Послезавтра ежегодная новогодняя вечеринка в гостинице Great John Street Hotel, я должен там обязательно присутствовать!

— Да, конечно! — усмехнулась Аня тоскливо, перебивая его.

— Помолчи! — строго приказал Маркус, не переставая при этом гладить ее по голове. — Я бы хотел, чтобы ты пошла со мной, что скажешь?

Она замерла в его руках, потом поднялась с его груди и посмотрела в лицо недоверчивым взглядом, как бы спрашивая- в своем ли он уме. Это была очередная шпилька. Он понял, что принял верное решение. Хватит их отношениям быть какой-то тайной. Хватит прятать ее, приезжая на пару часов, чтобы удовлетворить свои потребности. Она ведь еще такая юная, верит в любовь, ждет широких жестов и романтики. Почему бы и не подарить ей все это?! Разве ему сложно?!

Но от мыслей его отвлек стук хлопнувшей двери, Маркус и не заметил, как Аня встала и ушла. Он пошел следом, она стояла на кухне, повернувшись лицом к окну, вглядываясь в вечерний город. Он обнял ее за плечи, прижавшись к ее спине. Она плакала, нет, она рыдала.

— Эни? Эни, в чем дело милая? Если ты не хочешь, к черту все, мы никуда не поедим, я останусь с здесь, с тобой! Только ты и я, и плевать на всех, только прошу не плачь, не плачь моя девочка, только не плачь! Прости меня, прости! Ты свела меня с ума, но ты самое лучшее, что со мной случалось! — он целовал лицо, сцеловывая каждую ее слезинку, проклиная себя за все, за все что сделал, за все что заставил почувствовать и наверно еще сделает, хотя хотелось верить, что этого не произойдет. Его дорогая, такая ранимая, такая нежная, такая родная, его маленькая женщина, подарившая ему все, что у нее есть душу, сердце, тело, его чудо, его ангел, его, только его!

Она подняла на него влажный взгляд своих небесных глаз и счастливо улыбнулась, а на ее щечках заиграли прелестные ямочки. Аня приподнялась на цыпочки и легонько прижалась к его губам, нежно касаясь их, он замер, боялся ее трогать после предыдущей ночи, боялся, что оттолкнет, боялся сделать больно- ее губы были припухшими, и Маркус знал, что они болят. Сукин сын!

Но Аня словно не обращала внимание на боль, целовала его, прижимаясь сильнее, вызывая дрожь в его теле и заставляя сердце биться сильнее. Внутри все сжимало, хотелось смеяться, так не бывает! Это не было желание, это было что-то другое, чувственное, жертвенное, уносящие куда- то далеко. Что то, что сближало сильнее, чем плотская близость, что-то чего он не понимал, но это волшебное чувство было невероятно

для него. Ее целомудренный поцелуй стал каким — то прощением, признанием, ей удалось вложить в него массу чувств — любовь, боль, себя!

— Милая… — прошептал Маркус, прислоняясь лбом к ее лбу, пытаясь прийти в себя, но ничего не получалось. Они стояли и просто наслаждались этой минутой, этой необыкновенной близостью. Больше ничего не было сказано, все было понятно без слов. Они вернулись в спальню и просто лежали, прижавшись к друг другу, скрестив руки и смотря на огни ночного города, постепенно засыпая.

Утром они тоже особо не разговаривали, оба находились в какой- то прострации. Но в Норхолте им пришлось войти в реальность. Это был аэропорт для частных самолетов, поэтому когда они прилетели, не было ни журналистов, ни суеты, встречал их лимузин и Джо. Аня сконфуженно оглядывалась, Маркус взял ее за руку и повел к машине.

— Добрый день, мисс Гончарова, добрый день мистер Беркет! — торжественно поприветствовал их его личный помощник.

— Привет Джо! — махнул он, садясь в лимузин.

— Здравствуйте мистер? — неуверенно улыбнулась Аня.

— Райли! — улыбнулся в ответ обычно холодный Джо, Маркус даже удивился.

— Приятно познакомится мистер Райли! — протянула она руку.

— И мне, добро пожаловать в Лондон! — ответил уже более официально мужчина, наверно, заметил наконец его недовольный взгляд.

— Поехали! — приказал Маркус водителю. Всю дорогу он вместе с Аней смотрел в окно. Она, как ребенок радовалась, удивлялась, показывая ему, то, что ей казалось красивым или интересным. Оказывается, прожив столько времени в Лондоне, он много чего не замечал! И сейчас словно знакомился с этим городом заново.

Подъехав к своему дому, он отпустил водителя и Джо, хоть тот и пытался обсудить с ним какие- то дела, но об этом они поговорят позже. Маркус почему- то волновался, когда они поднялись в его пентхаус, он с какой- то нервозностью ждал ее оценки. Она медленно оглядывалась, а потом, повернувшись, сказала.

— Потрясающе, но тебя я здесь не чувствую! — Маркус был в шоке, как точно она подметила. Но долго удивляться не пришлось, потому, как квартиру огласил ее радостный возглас.

— Маркус ты играешь? — удивленно спросила она, указывая на фортепьяно.

Он засмеялся.

— Нет, конечно! Не знаю зачем мне этот агрегат, для красоты наверно! — пожал он плечами, направляясь в спальню, хотя ее загадочный взгляд его заинтриговал. — Как насчет того, чтобы принять душ, а потом поужинать где-нибудь? — спросил он, возвращаясь в гостиную.

— Давай! — улыбнулась она.

— У меня четыре гостевые комнаты, выбирай какая тебе больше по вкусу! — было странно, словно они только познакомились. Его жестокость стерла четыре месяца отношений! Аня смущенно кивнула, а он отправился в душ. Через час Маркус постучал в комнату, которую она выбрала, но ему никто не ответил. Еще несколько раз постучав, он приоткрыл дверь и увидел ее мирно спящей. Аня казалась такой хрупкой на большой кровати, словно Дюймовочка. Маркус постоял еще немного, любуясь ей.

Красивая, она стала такой красивой! И как это раньше она казалась ему обычной?! Он бы так и любовался ей, но ужасно хотелось есть. Похоже придется отменить поход в ресторан. Маркус позвонил в ресторан Atrium — одно из самых изысканных мест Лондона и заказал ужин домой, который прибыл через час, как Маркус и просил, надеясь, что Аня проснется к этому времени. И угадал.

— Привет! — тихо сказала она, прислонившись к двери кабинета. Маркус, как раз решил убить время, занявшись делами. Аня была в шелковом халатике, заспанная и сконфуженная. — Прости, я заснула. Мы ведь собирались поужинать!