За магию! За Камелот!
Шрифт:
— Нейтан, тебе рассказать, что такое провокации и слухи? — проворчал Мерлин, недовольно поморщившись. — Вспомни, год назад говорили о волшебнике, который спас Утера. Это всё вымысел. Если бы в Камелоте жил кто-то, похожий на нас, его бы давно сожгли на костре. Или повесили, смотря какой вариант тебе больше нравится.
— Но Мерлин, что если Артур не такой, как Утер? — не унимался Нейтан.
— Тогда иди сам в Камелот и убедись в обратном, — крикнул Мерлин и снова уткнулся в книгу, всем своим видом показывая назойливому другу, что разговор завершён.
Нейтан
— Что случилось с тем волшебником? — нарушая воцарившуюся тишину, спросил Мерлин.
— Он сбежал, — прошептал Нейтан. — Иначе не миновать бы ему казни.
— Тогда ему повезло, — кивнул Мерлин. — Магии не место в Камелоте, Нейтан. Запомни: нам никогда нигде не будут рады. А теперь идём. Скоро ужин, не стоит заставлять себя ждать.
Ужин для друидов и волшебников, обитающих в Жилище, представлял собой не только поедание пойманных в лесу зверьков и собранных ягодок, но и собрание, обсуждение текущих проблем и новостей. А каждую неделю один из магов подводил итоги прошедших семи дней. И в этот раз очередь огласить последние события досталась Энтони. Он был друидом средних лет и не самого покладистого характера: редко с кем разговаривал, но был очень верным другом, а потому его принимали в лагере таким, какой он был. Мерлин и Нейтан появились на ужине как раз к концу лекции Энтони, но ни один из них не был расстроен этим.
— Ну, что мы пропустили? — весело спросил Нейтан, усаживаясь рядом с Эммой, девушкой-воительницей, в которую некогда был влюблён.
Его счастью год назад помешало одно весомое обстоятельство: Эмма вышла замуж за другого волшебника. Девушка не любила, когда Нейтан заговаривал с ней. Тем не менее, она постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее и проговорила:
— Пендрагон объявил награду тому, кто найдёт сбежавшего мага его и приведёт в Камелот.
— Зачем это понадобилось Артуру? — удивлённо спросил Мерлин. Не доверять слухам, которые принёс Нейтан одно дело, но когда-то же самое тебе говорит красивая честная девушка, сложно не поверить. Причём ещё неизвестно, какой аргумент был весомее: красота или честность.
— Никто не знает. Скорее всего, он хочет устроить публичную казнь, чего ещё ждать от Пендрагона?
Что и говорить, все в Жилище презирали династию Пендрагонов, и у всех на то были свои, достаточно весомые причины.
— Братья!
Громкий крик заставил многих волшебников вздрогнуть, но никто не отнёсся к этому всерьёз. Такие всплески ярости были нередки в замке.
— Неужели вам не надоело скрываться и бояться? Почему мы должны подчиняться законам и правилам, которые установили эти гадкие Пендрагоны? — не унимался оратор.
Забравшись
— Мы, друиды и родившиеся с магией, не виноваты в этом! Нам нужно сплотиться, чтобы убить всех…
Договорить оратору не дали. Вспышка магии, и молодой друид, пошатнувшись, упал со стола. Его подхватили стоявшие рядом друзья и свирепо взглянули на того, кто вырубил их приятеля. Высокий хмурый мужчина, стоящий на пороге и протягивающий вперёд руку. Он гордо прошёл мимо застывших волшебников и, повернувшись к жителям замка, произнёс:
— Мы не убегаем и не боимся. Не слушайте эти провокации и не верьте громким речам. Мои дорогие друзья, разве вы недовольны мирной жизнью? Разве вы видите радость в революции и перевороте?
Это был Балинор. Повелитель драконов и один из сильнейших магов в Жилище. Да, он был угрюм и неразговорчив, зато если говорил, то всегда по делу. Балинор не болтал лишнего и желал лучшего своим сородичам. Его всегда все слушали, соглашались с ним и даже подчинялись, словно дар повелителя драконов срабатывал и на людях.
А что касается той яростной речи «оратора» … Да, замок волшебников был для них убежищем, он напоминал общежитие со своими правилами и традициями, но ещё больше… Ещё больше он напоминал некую психушку, где собрались самые разные, самые безумные и самые сильные маги королевства. Они не жили в страхе, о нет. Они знали, что если начнётся восстание, победа будет за ними. Они понимали, какая ответственность лежит на них. Никто не хотел причинять страдания ни в чём не виновным людям
Жители замка вернулись к ужину, вновь разговорившись о своих друидских проблемах и заботах. Для них подобные вспышки сумасшествия были обычным, и никто всерьёз не воспринимал речей «ораторов». Так что Балинору даже необязательно было вмешиваться. Без него тот молодой друид стал бы просто посмешищем.
Позже, когда народ потихоньку начал расходиться по комнатам, дверь с грохотом отворилась (да уже никто не удивлялся, тут эпично врываться в замок было традицией), и в зал вбежал запыхавшийся друид. Он посмотрел на присутствующих огромными от ужаса глазами и поспешил к столу, где, схватив стакан с водой и залпом выпив всё его содержимое (остаётся надеяться, что там вода была), после чего, запинаясь из-за волнения, объявил:
— Только что стало известно… Тот волшебник, которому удалось сбежать, найден и приговорён к казни. Его сожгут на костре послезавтра, потому что, видите ли, на завтра у короля другие планы!
Друиды и волшебники народ терпеливый. Но и их терпению приходит конец.
— Нельзя позволить Пендрагону убить ещё одного человека, — прошептал кто-то, но в воцарившейся в зале тишине каждое слово прозвучало отчётливо, и все повернулись к говорившему. Им оказался темноволосый юноша, сжимавший в данный момент кулаки и сердито глядя в пол.
— Мерлин, — тихо проговорил Балинор. — Прошу тебя.
Волшебник поднял взгляд на отца и спокойно улыбнулся. Он покачал головой, после чего, извинившись и сославшись на усталость, поспешил покинуть зал.