За мгновение до мечты
Шрифт:
Я взвизгнула: мужчина появился внезапно, взял меня за пояс и подкинул вверх. Когда я, смеясь и отхрюкиваясь от воды, всплыла, Бьёрн стоял поблизости. Он медленно двинулся навстречу, и мне расхотелось улыбаться. Мужчина был совсем в другом настроении – ни веселости, ни задора. В нем проснулось то самое, звериное, что властвует над нами, когда телом руководят инстинкты.
Я отшагнула, провалилась в яму и ойкнула, но Бьёрн успел поймать меня и не отпустил. Конечно, сбежать было гораздо легче – предложить поплавать, сказать, что я пока к такому не готова, выдумать ещё сотни отговорок, чтобы оправдать свою нерешительность. Но я знала: нельзя. Мне хотелось всего, что обещали его глаза, и новый, пряно-острый
– Я только обниму, – тихо сказал мужчина. – Не бойся.
Я закрыла глаза и почувствовала, как он прижался ко мне сперва грудью, потом животом и бедрами. Глупо о таком, наверное, думать, но я рассудить, что с Бьёрном, когда мы окажемся близки, придется нелегко. А всё потому, что Эмиль был худощав везде, включая то самое место… Мой гость – отнюдь. Я даже успела испугаться, не решит ли он прямо сейчас воспользоваться ситуацией, и приготовилась к боли, которую уже испытала однажды.
Но Бьёрн не торопился, и было хорошо доверчиво отдаться в его руки, почувствовать на себе радужные, впитавшие солнце капли. Я прогнала лишние мысли, глубоко вдохнула влажный запах мира и склонила голову к широкому плечу. Ладони мужчины скользнули по моей спине, губы оказались возле уха, а потом тронули шею. Нет, то были непростые объятья. Бьёрн по-настоящему, пусть и не в губы, целовал меня, ласкал плечи, руки, почти касался скрытой под водой груди, но пальцы в последний миг ускользали в сторону. Он был словно камень – прохладный и твердый, а губы, наоборот, мягкие, горячие. Нарочно или нет, он действовал постепенно, то слегка приподнимая меня и почти целуя в губы, то отстраняя и заглядывая в глаза, чтобы прочитать «да». Я чувствовала, чего он хочет, и готова была здесь и сейчас стать частью него – обхватить ногами, пустить глубже, пусть это будет сначала неприятно… Тут-то появился и ещё один страх – а что, если больно будет всегда?..
– Ты не могла бы немного откинуться? – тихо попросил он.
Я неуверенно отстранилась, и Бьёрн показал, чего хочет, заставляя меня прогнуться в пояснице и затылком коснуться воды. Теперь-то он видел всё, что прежде было сокрыто, и я зажмурилась, напряженно ожидая, что мужчина станет делать.
– Ничего такого, чтобы тебе не понравилось, – отозвался он. – Просто полежи. Хочу, чтобы ты расслабилась.
Я честно попыталась не думать о том, что валяюсь перед ним голая, но покраснела всё равно. Было хорошо, и даже этот стыдливый страх питал приятной силой. Бьёрн поддерживал меня, заходя всё глубже, а потом принялся медленно, нежно поглаживать вдоль позвоночника. Затем пальцы его коснулись живота, без колебаний, ласково и легко тронули грудь, и меня словно выключило. Я парила в прохладе, тонула в тепло-солнечной влажности, ощущая прикосновения каждой клеточкой, отзываясь на них и не понимая времени. Наверное, впервые за всю жизнь я действительно отпустила мысли и перестала рассуждать о происходящем.
Так пришел вкус настоящего, и мне не хотелось променять его на прежние свои горькие, кислые или пересоленные обиды.
Из воды Бьёрн вынес меня на руках. Дождь усилился, солнце скрылось, и стало прохладно. Он опустился на колени, чтобы я могла собрать вдрызг мокрую одежду, и резво пошел к дому.
– В гости никто не придет?
– Ты к тому, что нас могут увидеть?
– Да. Я-то не стесняюсь, пусть смотрят. А вот тебя хорошо бы прикрыть.
– Я тоже не стесняюсь.
– Зато я не хочу, чтобы кто-то на тебя пялился, – проворчал Бьёрн, и снова меня охватило нежное чувство, которое мог вызвать только он. Дрожало внутри нечто, похожее на натянутую струну, и было страшно, что она оборвется.
– Я могу прижаться.
– Давай, хотя ты и так клубочком свернулась.
Я
– Теплая ванная?
Он улыбнулся и отнял одну руку, чтобы провести ладонью по моим волосам.
– С радостью. Пойдешь со мной?
Да, именно этого и хотелось моему сердцу. Тело настаивало на том же, желая ещё и лечь вместе в постель после принятия душа… А разум, загнанный в угол, робко предлагал опомниться.
– Просто погреться? – прошептала я.
– Именно. Мое первое желание исполнено, но вдруг и второе, не выигранное, придется тебе по душе?
Я кивнула. Что бы там ни произошло, будет ещё лучше, чем сейчас. Мы промыли под дождем пятки и прошли к голубой двери. Я любила понежиться в широкой ванной, хотя делала это нечасто, предпочитая душ. Но его всегда принимала в одиночестве…
Теперь, при свете, я могла хорошо разглядеть Бьёрна. Где бы он ни летал, солнца там точно хватало – загар был ещё лучше моего. Почему-то, обнаженный, он казался мне выше, и я то и дело утыкалась взглядом в широкую, почти безволосую грудь. Теперь мы оба пахли песком и дождем, и было приятно суетиться над ванной, чувствуя на себе изучающий взгляд гостя. Я мало что успела у него увидеть, но Бьёрн-то времени даром не терял. Как глянет – словно теплой волной окатывает! А когда я повернулась к нему спиной, он легонько прижался сзади, давая почувствовать весь свой жар, всю свою влекущую силу.
Вода в дом приходила из скважины, и была замечательной на вкус. Да и купаться в ней было хорошо – никакой городской желтизны и посторонних запахов. Бьёрн помог мне забраться, и я тотчас уселась, прижимая колени к груди. Усмехаясь, мужчина ловко забрался рядом и погладил меня по пальцам.
– Таиса, ты будто к страшному зверю в логово пришла! Я нежно кусаюсь, милая, и больно не будет.
Я опустила голову и принялась изучать родинку на своём колене.
– Не думай, что я недоволен, – продолжил он. – Мне нравится. Ты могла бы подвинуться ближе?
Я так и сделала, и наши пальцы соприкоснулись, но Бьёрну нужно было больше. Он развел ноги, притянул меня к себе и заставил запрокинуть голову. Поцелует. Боже мой, всё коту под хвост! Ну не умела я целоваться, чтобы мужчине нравилось! Я зажмурилась, но он только невинно тронул мой лоб.
– Сегодня день объятий, Таиса. Вот завтра я снова выиграю, и будет день поцелуев.
Я рассмеялась, радуясь, что позор откладывается.
– Тебе никто не говорил, что ты слишком самоуверен?
– Постоянно. Тебя это не раздражает?
– Нет.
– Значит, ты единственная. Все рано или поздно начинают беситься, уча меня жизни, но зачатки недовольства я распознаю сразу. – Он потянул меня ещё ближе, и я, ощутив между ног незнакомую твердость, замерла, боясь, что от слов он запросто перейдет к делу. Мало ли что там за день? Бьёрн был мужчиной, который следует за желаниями, и хотя я никогда не одобряла подобные порывы, его характер приняла сразу.
– Сейчас поглажу твою спинку – и ты снова расслабишься, как на озере. Знаешь, как приятно чувствовать доверие?