За нами Москва
Шрифт:
– Да уж рассказать будет о чем!
Побывавшие в корпусе командиры всячески старались потом помочь нам. По их докладу штаб фронта выделил добавочный автотранспорт, чтобы ускорить доставку грузов. Но толку от этого было не много. Машины застревали. Лишь единицы добирались до корпуса.
Продовольствие и фураж вообще перестали к нам поступать. Их мы старались изыскивать на месте. Но корпус находился в районах, где несколько месяцев продержалась немецкая власть. Гитлеровцы успели разграбить склады, вывезли на запад запасы. Жители делились с нашими бойцами тем, что имели, а имели они очень мало. Гвардейцы воевали на полуголодном
Когда завязались бои под Мосальском, огневое преимущество противника стало особенно заметно. Немцы встречали наши атакующие цепи плотным огнем, а с нашей стороны раздавались только редкие выстрелы.
Мне доложили, что в войсках корпуса совсем не осталось снарядов для 76-миллиметровых орудий. Не было и мин. Кончались патроны. Подразделения, штурмовавшие укрепления гитлеровцев, несли неоправданные потери. В таких условиях пытаться продолжать наступление было невозможно. Нельзя же допускать напрасную гибель бойцов и командиров! Я на свой страх и риск принял решение временно перейти к обороне.
Штаб корпуса изыскивал средства и способы, чтобы как можно скорее наладить снабжение войск. Надежда на автотранспорт была плохая. Часть боеприпасов перевозилась на лошадях. Потом штабу корпуса удалось добиться, чтобы снаряды и патроны доставили нам самолетами. Но прежде чем они поступили, мы получили радиограмму Военного совета Западного фронта. Узнав, что мы приостановили наступление, Военный совет потребовал «немедленно прекратить несоответствующие обстановке оборонительные действия», овладеть Мосальском и начать рейд на Вязьму. Вся вина за плохое снабжение войск была возложена на командование группы: «Отсутствие горючего, снарядов, продовольствия происходит от вашей беззаботности. Вы не занимаетесь устройством тыла, ложно думая, что эта обязанность лежит на тыле фронта».
Такое обвинение выглядело по меньшей мере странным. Ведь в штабе фронта должны были знать, что кавалерийский корпус своих тылов не имел и только координировал работу дивизионных тылов. По всем правилам, дивизии кавалерийского корпуса должны были обслуживаться непосредственно тылом той армии или того фронта, которому корпус подчинялся оперативно. Нас обязан был обслуживать Западный фронт. Однако, не говоря даже о том, что тыл фронта работал недостаточно четко, на фронтовых базах зачастую не оказывалось необходимых запасов.
Вот несколько сводок по тылу Западного фронта, свидетельствующих о далеко не благополучном положении.
«4.1.42 г. Основными видами снабжения армии обеспечены, за исключением горючего и мин, запасы которых на складах армий и фронта очень незначительны, и возможны перебои...»
«6.1.42 г. Подача снабжения группе Белова затрудняется плохими дорогами...»
«7.1.42 г. Выбрасываются боеприпасы группе Белова - самолетами...»
«8.1.42 г. Имеется снижение запасов в войсках ввиду недостатка автотранспорта при растяжке подвоза и плохих дорогах. Требуется усилить фронт автотранспортом...»
«15.1.42 г. Запасы фронтовых складов незначительны, особенно мин всех калибров и 76-мм выстрелов, а также жиров и овса» [10] .
Начальник
Как ни тяжело было нашим солдатам и командирам, но плохое снабжение не повлияло на моральное состояние частей. Едва только транспортные самолеты доставили боеприпасы, я отдал приказ продолжать наступление на Мосальск.
[10] Архив МО СССР, ф. 206–1942 г., оп. 5300, д. 17, лл. 17, 115, 189.
Мы снова предприняли обходный маневр. Наши войска обошли город с юга. Опасаясь полного окружения, гитлеровцы начали отводить свои части, прикрываясь сильными арьергардами. Мы по пятам преследовали фашистов. 8 января наши войска ворвались на окраину города, а на следующий день полностью очистили его от противника, захватив богатые трофеи и пленных.
Битва под Москвой закончилась. Еще полтора месяца назад немцы были уверены, что через несколько дней пройдут торжественным маршем по Красной площади. А теперь они откатывались на запад, думая лишь о том, как спастись. Фашистские армии, до сих пор считавшиеся за рубежом непобедимыми, были разбиты на подступах к нашей столице.
За полтора месяца 1-й гвардейский кавалерийский корпус проделал трудный путь от Каширы до Мосальска. Если брать по прямой, не считая извилин дорог и маневрирования полков и дивизий, то путь этот равен четыремстам километрам, отвоеванным у противника в жестоких боях. Корпус принимал участие в освобождении Московской, Тульской, Калужской и Смоленской областей. Гвардейцы гордились тем, что вместе с другими советскими войсками сумели остановить врага и отбросить его от столицы.
Часть вторая
Через Варшавское шоссе
Десять суток мы вели напряженные бои, пытаясь прорваться через Варшавское шоссе, чтобы выйти в тыл противнику. И безуспешно. Шоссе было важнейшей жизненной артерией 4-й немецкой армии. По нему доставлялись грузы, перебрасывались подкрепления, вывозились раненые. Для защиты этой артерии гитлеровское командование не жалело ни сил, ни средств.
С начала зимы немцы расчищали шоссе. По обеим сторонам его образовались высокие снежные валы, закрывавшие шоссе от глаз наших наблюдателей. В некоторых местах фашисты облили валы водой, превратив их в ледяные. Под защитой этих валов гитлеровцы имели возможность незаметно для нас маневрировать резервами.
В населенных пунктах на подступах к шоссе враг оборудовал многочисленные очаги обороны. Деревни были опоясаны окопами и проволочными заграждениями, наиболее прочные постройки приспособлены под доты. Противник располагал подвижными резервами, которые быстро перебрасывались на угрожаемые участки.
Моя группа имела тридцатикилометровую полосу наступления между двумя общевойсковыми армиями и вынуждена была отбивать сильные контратаки гитлеровцев, действия которых становились все более активными. Это затрудняло сосредоточение наших войск для нанесения удара по врагу на узком участке прорыва.