За Ореховой горой
Шрифт:
– Ну, вот видишь, все возможно. Стоит только постараться! – довольно сказал Сергей Сергеич и похлопал Юльку по плечу. Потом вдруг притянул ее к себе и, прикасаясь губами к уху, спросил: – Долго репетировала?
* * *
Вечером следующего дня Юлька собиралась на тренировку.
– Отойди уже от зеркала, – Анька нагло отпихивала старшую сестру в сторону, – да дай ты мне посмотреться-то. У меня жвачка на нос налипла. Пузырь большой надулся.
– Господи! – Юлька воздела глаза
Анька почистила лицо и отошла.
– Ты опять на треньку? – спросила она сестру, – Чего ты начесываешься, все равно ведь там разлохматишься?
– Не твое дело, – ответила Юлька, рассматривая в боковых створках трельяжа свой нос, с зачем-то унаследованной от мамы горбинкой. В последнее время он стал казаться ей просто ужасно огромным.
Зато глаза Юльке нравились. Большие, карие, задумчиво-восточные, густо опушенные темными ресницами. Она встала к зеркалу спиной, и, обернувшись, бросила томный взгляд через плечо: медленно подняла и застенчиво опустила ресницы.
И губы, вроде, ничего – припухлые, четко очерченные. Юлька немного покусала их, чтоб стали поярче… Заплела волосы и отправилась на тренировку.
Пришлось идти одной – Маринка болела.
В школе было совсем тихо. Юлька заглянула в спортзал. Прошла по коридорам – никого. Где-то смеются. В библиотеке?! Она вошла туда. На вытертом ковре перед телевизором сидели и лежали пацаны: кто в новеньких спортивных костюмах, кто в старых трениках с оттопыренными коленками. Сергей Сергеич и Мишка Кудрин развалились в креслах. Недавно в школу купили видеомагнитофон и после уроков в фойе показывали «Один дома» и «Звездные войны». Но сейчас они смотрели что-то другое. Как оказалось, это был «Голый пистолет».
– Ну-ка, освободи даме место, – Сережа согнал Мишку на ковер и усадил Юльку в кресло, стоящее рядом с ним. Она слегка смутилась.
– Мы решили сегодня тренировку не проводить. У меня нога болит, – наклонившись к ученице, тихо сказал физрук, – народ был не против.
– А где девчонки? – спросила Юлька.
– Домой ушли.
Не уйти ли ей тоже? Еще можно успеть дойти до дома, пока совсем не стемнело. А с другой стороны, когда еще она вот так посидит рядом с Сергеем Сергеичем в темноте…
Сережа весело хохотал над фильмом вместе с мальчишками. На неприличных кадрах он командовал: «Закрыть глаза и отвернуться!» И, как ни странно, все подчинялись. В том числе и Юлька. Чувствовала она себя в эти моменты предурацко.
Среди парней был сын директора школы, и Юлька с опаской подумывала, что он может рассказать про сегодняшнюю тренировку матери. Вот Сереже-то влетит.
Наконец фильм кончился. Физрук галантно подал Юльке руку и помог подняться.
Новые зимние ботинки отнимали много времени на шнуровку. Юлька дольше всех провозилась в раздевалке. Сергей Сергеич выключил свет в фойе, в темноте они вдвоем вышли на крыльцо. Пока Сережа закрывал двери на замок, Юлька смотрела, как из темного неба возникали большие мохнатые снежинки и неслышно опускались
– Юль, ты не сильно расстроилась, что тренировки не было? – прервал затянувшуюся паузу учитель.
– Нет, не сильно, – ответила Юлька, борясь с внезапно сковавшим ее смущением.
Вместе они дошли до дороги.
– Пожалуй, со следующей недели начнем на лыжах кататься, – сказал физрук, – уже хороший снеговой покров.
– Ну да, – пробормотала Юлька.
– Тебе далеко до дома идти? – поинтересовался вдруг Сережа.
– Нет, не очень, – испуганно ответила девочка.
Он заглянул ей в лицо и тепло улыбнулся.
– До свидания, – глухо выдавила Юлька.
Сережа легонько пожал ее руку в мягкой варежке своей ладонью, затянутой в кожаную перчатку.
Юлька поспешно зашагала по пушистой дороге.
Сергей Сергеич пошел в другую сторону.
Глава 9
Раз в три дня Юлька поливала цветы в кабинете биологии. В начале восьмого класса она решительно отказалась от надоевшей ей должности старосты и попросила перевести ее в цветоводы. Светлана Генриховна, классная руководительница, досадливо поморщилась, но возражать не стала. Старостой назначили послушную тихоню Иринку Мотыгину.
Светлана Генриховна оставила Юльке ключ от кабинета и ушла на совещание. Цветов было очень много: аспарагусы, фуксии, традесканции, пеларгонии, фиалки… Юлька старательно полила все растения и обтерла пыль с широких листьев монстеры. Уходить не хотелось. В классе, залитом солнцем, было очень уютно. Внимание Юльки привлек деревянный ящичек, который с неделю назад повесила на стенд классная руководительница для того, чтобы ее подопечные опускали туда волнующие вопросы для рассмотрения на классных часах.
Интересно, есть там хоть одна бумажка? Юлька заглянула в щель. На дне что-то белело. Как же любопытно! Это ведь не очень секретные материалы… Все равно эти вопросы будут вслух читать. Просто Юлька узнает о них чуть-чуть пораньше…
Совещание началось недавно. Полчаса в запасе точно еще есть…
Юлька закрыла кабинет изнутри и сняла ящик со стенда. Задняя стенка из тонкой фанеры была закреплена совсем слабо. Девочка аккуратно отогнула маленькие гвоздики и вытряхнула помятые листочки на парту.
Первая записка содержала сообщение о том, что Людка – проститутка.
«Ха! Давайте-ка, рассмотрите этот вопрос на классном часе, Светлана Генриховна».
Во второй записке кто-то поинтересовался: «А снежный человек по правде бывает?»
«Похоже, Кудрин писал. Его кривенький почерк. Во, дурак!».
Третья и четвертая записка не содержали в себе вопросов – только ненормативную лексику.
В пятой записке вопрошалось, почему так мало проводится в классе вечеров?
«Да и на фиг эти вечера. Нормальной музыки у Генриховны все равно нет. Весь прошлый год на дни именинников ставила пластинку Добрынина «Бабушки-старушки». Сама пусть под них и пляшет».