За Отчизну
Шрифт:
Сокрушительный удар пеших воинов окончательно решил сражение. Остатки рыцарей, нахлестывая измученных коней, спешили уйти от преследования. За ними гнались конные и пешие табориты с всадником на вороном коне впереди.
Наконец еще одна короткая схватка-и битва под Малешовом кончилась.
Побежденные пражане и их союзники-паны оставили победителям поле боя, сплошь заваленное трупами. Там и сям медленно бродили между мертвыми телами понурые кони со свалившимися на бок седлами, волоча по земле брошенные поводья и со страхом в глазах
С торжествующими песнями возвращались победители. Стоя на горе, Ян Жижка снял шлем:
– С победой, детки! Будем же бить наших врагов так и впредь!
Жижка сел на коня и неторопливо направился в Малешов. За ним потянулось непобедимое таборитское войско.
Пражские войска бежали с поля боя, оставив тысячу четыреста человек убитыми, в том числе триста тридцать шесть из самых богатых фамилий пражского купечества.
В тот же день Ян Жижка двинулся и осадил Кутна Гору. Оставив для осады необходимое войско, он с частью армии бросился на другие города, захваченные пражским союзом городов: Коуржим, Чески Брод и Нимбурк. Вместе с Яном Гвездой и Богуславом из Швамберка Ян Жижка с почти невероятной быстротой занял и другие города, бывшие под властью пражской общины: Жатец и Лоуни. 10 августа 1424 года Ян Жижка во главе соединенных таборитских войск стоял у ворот Праги.
Праге предстоял жестокий штурм. Но пражская община получила слишком хороший урок, чтобы продолжать бесславную войну.
В Прагу вернулся Сигизмунд Корибут, на этот раз без разрешения польского короля. Он убедил пражских коншелей и гетманов немедленно заключить с Табором мир для дальнейшей борьбы с Сигизмундом. Руководству пражской общины ничего не оставалось, как согласиться, и вскоре в лагерь Жижки прибыли уполномоченные от пражской общины и Сигизмунда Корибута.
Когда мир был торжественно подписан, Войтех произнес с искренним облегчением:
– Ну вот и хорошо! Мир все-таки лучше, чем война. Мне больше по сердцу мастерить оружие, чем самому пускать его в ход. Слава богу, что никто из наших не пострадал, а уж такая была сеча!
Его собеседником на этот раз был Милан, попавший под Малешов из Большого Табора.
Наконец Ян Жижка приказал войску Малого Табора сняться и двигаться домой. Млада не могла удержаться и толкнула в бок Штепана, увидев на суровом лице Войтеха блеснувшие слезы, когда он у ворот Градца Кралове заметил маленькую старушку, протянувшую с плачем к нему и Ратибору руки. Малый Табор наслаждался заслуженным отдыхом.
В один из жарких июльских дней по улицам Градца Кралове проехала большая группа всадников, сопровождаемая сильной охраной. Новоприбывшие сошли с коней у дома Яна Жижки и были встречены Штепаном. Гостей было трое. Для Яна Жижки это посещение, видимо, не было неожиданным. После того как гости переоделись и отдохнули, все собрались в дальней комнате, игравшей роль кабинета. Вождь уже ожидал их, сидя в покойном кресле за большим столом. Слева от Жижки сидели Ян Подебрадский,
Ян Жижка не любил длинных речей и выступлений, самые сложные и важные вопросы он решал сразу.
– Братья, последние известия говорят, что Сигизмунд назначил своего зятя Альбрехта Австрийского маркграфом Моравии и наследником чешского престола. Надо думать, что они не сегодня-завтра снова нападут на Чехию Мы должны их опередить. Не ожидая их вторжения в нашу и без того разрушенную и обескровленную непрерывными войнами Чехию, мы ворвемся в Моравию и не дадим им собраться с силами.
Ян Гвезда только спросил Яна Жижку:
– Когда брат Ян думает начать наступление на Моравию?
– До начала осенних дождей, но после снятия урожая. Думаю, что через два месяца все наши войска должны быть собраны у моравской границы.
Молодой Сигизмунд Корибут несколько заискивающим тоном, хотя и сохраняя достоинство, обратился к своему бывшему противнику и победителю:
– В каком месте думаете, пан Ян, начать вторжение?
Ян Жижка повернулся в ту сторону, где он слышал голос Яна Рогача:
– Енек, повтори, что ты мне вчера предлагал.
Ян Рогач тряхнул длинными вьющимися каштановыми кудрями и коротко доложил свой план:
– Мы не можем уходить в Моравию, оставив у себя в тылу такую сильную крепость, как Пржибыслав.
Все гетманы согласились с предложением Яна Рогача и обязались не позже чем через два месяца явиться с войсками к моравской пограничной крепости Пржибыслав. Все объединенные войска - пражского союза, польное войско Большою Табора и войско Малого Табора - поступали под верховное командование Яна Жижки.
Штепан был серьезен и задумчив. Млада несколько раз искоса взглядывала на него, потом подошла и положила обе руки на его плечо:
– Штепан, что-нибудь плохое?
– Война, - опустив голову, сказал Штепан.
– Нам, верно, суждено всю жизнь воевать, словно для этого мы и родились. Не печалься... Отец знает?
– Вероятно. Месяца через полтора выступаем...
В начале октября Жижка был уже у Пржибыслава и осадил эту сильную крепость. Якубку, только что начавшему вместе с Миланом, переехавшим к этому времени в Градец Кралове, выпекать хлеб, пришлось все бросить и вновь брать в руки копье.
Ратибор стоял рядом с Карлом и внимательно глядел на осадные работы вокруг крепости. Тысячи людей возились, устанавливая пушки, тащили на катках стенобитные орудия-тараны, огромные бревна с железным концом, раскачивая которые разбивали стены и ворота крепостей. Там же рыли траншеи, катили фашины.
– Поедем посмотрим, что делается с восточной стороны. Там более опасное место, - сказал Карел.
Объехав крепость с восточной ее стороны, Карел вдруг остановился:
– Ратибор, смотри на те ворота.