За порогом Победы
Шрифт:
Впоследствии такой подход переняли и США. Еще 22 августа 1941 года в секретном меморандуме «Вопросы американской политики, касающиеся нацистско-большевистской войны» [123] заокеанские дурни написали следующее: «Военный результат этой войны решит судьбу не только большевистского режима; он сможет обусловить огромный процесс перегруппировки сил от Богемии до Гималаев и Персидского залива… Ключ к этому лежит в реорганизации Восточной Европы, в создании буферной зоны между тевтонами и славянами. В интересах Америки направить свои усилия на конструктивное решение этой проблемы» [124] .
123
Кстати, обратите внимание, что документ был составлен всего лишь через неделю после пресловутой Атлантической хартии, в которой Рузвельт и Черчилль провозгласили свое единство в борьбе против нацистской Германии и пока еще на словах солидарность с СССР.
124
АВП
Они и направляли свои усилия «на конструктивное решение этой проблемы». О том, что это были за усилия, автор уже рассказывал в предыдущем томе «На пути к победе». Однако об одном из этих усилий позволю себе напомнить еще раз. Читатели, естественно, не забыли, что наряду с операцией «Оверлорд» англосаксы разработали и малоизвестную поныне операцию «Рэнкин». Благодаря титаническим усилиям советской разведки Сталину было известно не только о том, что подлые «союзнички» разработали «технологию» вступления англичан и американцев в сепаратный союз с немецкими генералами, но и суть операции «Рэнкин», заключавшаяся в следующем. Немецкие военные открывают все дороги на Берлин с Запада, а заодно и все остальные города Германии для высадки англо-американских морского десанта и парашютно-десантных войск, а также создадут условия для того, чтобы «союзники» взяли под контроль Варшаву, Прагу, Будапешт, Бухарест, Белград, Софию, Вену. В том и состояла суть и главная цель плана «Рэнкин». То есть речь шла о захвате не только собственно Германии, но практически всей Восточной Европы, ради установления контроля над ней в качестве пролога к грезившемуся англосаксам их мировому господству.
Однако Вторая мировая война привела к тому, что Восточная Европа объективно оказалась под контролем СССР. Естественно, что западные страны буквально заходились в бешенстве от осознания этого факта. Вплоть до того, что наотрез отказывались устанавливать дипломатические отношения с новыми союзниками СССР в Европе — Болгарией, Венгрией, Румынией, Чехословакией. Более того. Отказывались подписывать с ними даже мирные договоры.
Лишь только жестко принципиальная настойчивость Сталина привела к тому, что англосаксы вынуждены были признать правительства этих стран и вообще согласиться с тем, что Восточная Европа — не их вотчина, а союзники СССР. Причем припер Сталин западных демагогов очень оригинально. Дело в том, что болванистый и ничего не соображавший в дипломатии президент США Г. Трумэн 20 июля 1945 года внезапно предложил облегчить положение Италии и резко сократить контроль над ней. Сталин тут же воспользовался глупостью янки и заявил следующее: «У нас нет оснований выделять вопрос об Италии из вопросов, касающихся других стран. Италия, конечно, первая капитулировала и в дальнейшем помогала в войне против Германии… Она думает включиться в войну с Японией. Это тоже является плюсом. Но такие же плюсы имеются и у таких стран, как Румыния, Болгария, Венгрия. Они, эти страны, на другой день после капитуляции двинули свои войска против Германии… Следовало бы и этим странам дать облегчение. Что касается Финляндии, то она серьезной помощи в войне не оказывала, но она ведет себя хорошо, добросовестно выполняет принятые на себя обязательства. Поэтому хорошо было бы, давая облегчение Италии, дать вместе с тем облегчение и этим странам и все эти вопросы рассмотреть совместно…» Уж на что Г. Трумэн был дурак и злобный антисоветчик, но даже он согласился с предложением Сталина, а вот Черчилль повел себя как обиженный ребенок и с возмущением стал ныть о том, что-де Англия потерпела большой ущерб от Италии и даже от Болгарии. От Италии — может быть, но от Болгарии… тут Черчилль, конечно, капитально загнул. И соответственно нарвался на вразумляющее назидание со стороны Сталина: «Задача Большой тройки состоит в том, чтобы оторвать от Германии, как основной силы агрессии, ее сателлитов. Для этого существует два метода. Во-первых, метод силы. Этот метод с успехом применен нами… Но одного этого метода недостаточно для того, чтобы оторвать от Германии сообщников. Если мы будем и впредь ограничиваться применением метода силы в отношении к ним, есть опасность, что мы создадим среду для будущей агрессии Германии. Поэтому целесообразно метод силы дополнить методом облегчения положения этих стран. Это, по-моему, единственное средство, если брать вопрос в перспективе, собрать вокруг себя эти страны и окончательно оторвать их от Германии. Вот соображения большой политики. Все остальные соображения — насчет мести, насчет обид — отпадут… Теперь другая сторона вопроса. Я имею в виду речь г-на Черчилля. Конечно, у Италии большие грехи и в отношении России. Однако я считаю, что руководствоваться воспоминаниями об обидах или чувствами возмездия и строить на этом политику было бы неправильно. Чувства мести или ненависти или чувство полученного возмездия за обиду — это очень плохие советники в политике. В политике, по-моему, надо руководствоваться расчетом сил… много трудностей, много лишений причинено нам такими странами, как Румыния, как Венгрия. Очень большой ущерб причинила нам Финляндия. Конечно, без помощи Финляндии Германия не могла бы осуществить блокаду Ленинграда. Таковы грехи сателлитов против союзников, и против Советского Союза в особенности. Если мы начнем им мстить на основе того, что они причинили нам большой ущерб, то это будет одна политика. Я не сторонник такой политики». И далее Сталин предложил начать новую политику «с восстановления дипломатических отношений» с указанными странами. Причем и это предложение было оригинальным, поскольку Сталин сказал следующее: «Могут возразить, что там нет свободно избранных правительств. Но нет такого правительства и в Италии. Однако дипломатические отношения с Италией восстановлены. Нет такого правительства во Франции и Бельгии. Однако никто не сомневается в вопросе о дипломатических отношениях с этими странами». В результате принципиальной позиции Сталина в итоговом коммюнике конференции было указано: «Три правительства, каждое в отдельности,
Что же до того, кто конкретно воспользовался затруднительным положением и, самое главное, чьим, то вот тут-то придется сказать пару очень неласковых слов в адрес бывших, но неизменно подлых «союзничков». Во-первых, прекрасно зная о том, что Советский Союз чрезвычайно сильно пострадал в ходе воины, истинный подлец=янки=антисоветчик Трумэн спустя всего две недели после победы над Германией распорядился прекратить всякую помощь СССР по ленд-лизу. Очень благородно, ничего не скажешь! Впрочем, а что можно было ожидать от янки-манки?! Шакал — он и есть шакал, хотя бы и заокеанский.
Во-вторых, Трумэн посмел пугать Сталина тем, что у США появилась атомная бомба. Вот же идиот! Нашел, кого пугать! Трумэн еще сам толком не знал, как прошло испытание атомной бомбы, а Сталин уже имел всю подробную информацию разведки по этому вопросу. Более того. Трумэн не знал еще, что атомная бомба будет применена против Японии, а Сталин знал это за год до того, как янки провели первое испытание атомной бомбы. Этот фантастический успех советской разведки обеспечил знаменитый Ахилл — легендарный разведчик-нелегал Артур Адамс, который еще в середине 1944 года сообщил, что, не имея атомного оружия, очень узкий круг высшего руководства США уже планирует сбросить атомные бомбы на японские города. Трумэн же в число осведомленных об этом лиц не входил.
Вот что в действительности имело место быть. И вот почему автор позволил себе резкость в адрес приведенного в названии мифа комментария газеты «Нью-Йорк таймс».
Миф № 20. Пользуясь своим положением победителя в войне, Сталин узурпировал решение польского вопроса.
Об истории возрождения польского государства после Второй мировой войны написано чрезвычайно много. И во всех подробностях. Так что заново пересказывать эту историю, даже в целях разоблачения мифа, нет никакой возможности. Отметим лишь самые главные вехи и результаты.
На протяжении всей войны польский вопрос был одним из главнейших, к которому было приковано внимание как Москвы, так и Запада, особенно Лондона. Под конец войны польский вопрос выдвинулся в авангард основных проблем послевоенного мироустройства. Еще на Крымской конференции руководителей трех союзных держав Черчилль, характеризуя позицию Великобритании в польском вопросе, заявил следующее: «Великобритания вступила в войну, чтобы защитить Польшу от германской агрессии. Великобритания интересуется Польшей потому, что это — дело чести Великобритании. Великобритания никогда не сможет удовлетвориться решением, которое не обеспечило бы Польше такое положение, при котором она была бы хозяином в своем доме» [125] .
125
Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг. Т. IV. Крымская конференция руководителей трех союзных держав — СССР, США и Великобритании (4 — 11 февраля 1945 г.). Сб. док. М. 1979. С. 98 — 99.
Ну и понятия же о чести у Великобритании! Сначала предала как последнюю скотину эту самую Польшу, причем задолго до того, как Гитлер напал на нее. Потом пыталась за счет наглого ущемления ее жизненных интересов, суверенитета и независимости сотворить очередной мюнхенский сговор с Гитлером. И, наконец, уж так защищала Англия (вместе с Францией) эту самую Польшу от германской агрессии, что в историю намертво вошел уникальный термин — «странная»/ «сидячая» война. А когда война подходила к концу, видите ли, дело чести Великобритании!? Ну и честь у этой Великобритании! Запад — одно слово…
Впрочем, да пошла эта самая Великобритания со своей гнилой честью по известному всей России адресу вместе со своей Польшей. Посмотрите, что ответил Сталин: «…Для русских вопрос о Польше является не только вопросом чести, но также и вопросом безопасности. Вопросом чести потому, что у русских в прошлом было много грехов перед Польшей. Советское правительство стремится загладить эти грехи. Вопросом безопасности, потому, что с Польшей связаны важнейшие стратегические проблемы Советского государства… На протяжении истории Польша всегда была коридором, через который проходил враг, нападающий на Россию… Польский коридор не может быть надежно закрыт извне только русскими силами. Он может быть надежно закрыт изнутри собственными силами Польши. Для этого нужно, чтобы Польша была сильна. Вот почему Советский Союз заинтересован в создании мощной, свободной и независимой Польши… Вопрос о Польше — это вопрос жизни и смерти для Советского государства» [126] .
126
Там же. С. 99 — 100.
О неких грехах русских перед Польшей Сталин упомянул, судя по всему, явно для красного словца. Потому как дальнейшие его слова начисто дезавуируют слова о грехах. Польша исторически была (и, к глубокому сожалению, остается) ярым врагом России. Ничуть не меньше, чем тот же Запад. И то, что веками враги России спокойно проходили через Польшу и нападали на Русь, — это результат политики самой Польши, за что она и получала мощные, отрезвляющие и вразумляющие ответные удары со стороны России. Так что принципиально у России нет грехов перед Польшей. Все было адекватно. А то, что сказал Сталин, — высокий «штиль» (с элементом спихивания грехов на царскую Россию) в высокой дипломатии. Очевидно, такое не только возможно, но иногда и нужно…