За поворотом судьбы
Шрифт:
Мужчина, сидевший рядом с Делией, тут же склонился к ней и представился магом земли, погодником. Валя из рассказов Делии знала, что такие маги обычно заняты в сельском хозяйстве. В поместьях своих нанимателей они следят за погодой и урожайностью. Делия оживилась и завела с ним какой-то разговор. А Валя уткнулась в свою тарелку.
С другой стороны, от неё сидела строгая дама, как оказалось, здешняя экономка. Но она не сделала ни малейшего шага к общению, кроме положенного представления. А Валя и не настаивала. Это для Ниды, девчонки из дальней деревни, все присутствующие здесь были недосягаемо божественны. А для Вали – женщины двадцать первого века просто – наёмные работники графа. А сам граф – подчинённый герцога. Вот того стоило опасаться, так как у герцога была абсолютная
Женщина графа чувствовала себя ущемлённой и постоянно стремилась подчеркнуть свою роль хозяйки, как будто на неё уже покушались. Она подзывала прислугу, чтобы дать какие-то мелкие указания. Обращаясь к мужчине, клала свою руку на его предплечье, демонстрируя всем их близость. Призывно улыбалась ему, разворачиваясь навстречу всем корпусом и демонстрируя глубину декольте.
Зато теперь Вале стала понятна затея со слугами: они просто получили приказ – игнорировать гостей. Потому что в таких домах за всеми слугами распределены определённые обязанности. В чём Валя дополнительно убедилась, наблюдая, как эта временная хозяйка раздаёт указания.
Вале стало смешно. Но она старательно смотрела в тарелку, чтобы не выдать свою ненормальную веселость. К своим тридцати пяти нынешним годам она прекрасно понимала, что мужчину нельзя удержать ни хозяйственностью, ни детьми, ни долгом, ни даже улётным сексом. Он найдёт повод и возможность уйти, если женщина его больше не интересует и раздражает.
Да секс важен и держит людей рядом довольно долго, но, когда им насыщаешься, хочется ещё и поговорить, или помолчать рядом. Хочется поделиться радостью или, наоборот, горем и почувствовать искреннюю поддержку. А это делают только с дорогим твоему сердцу, интересным тебе человеком. Любимым. Валя ясно видела, что любимым для графа человеком Изабелла не была. Валя согласна была с пронзительными строками Асадова: «Как много тех, с кем можно лечь в постель/ Как мало тех, с кем хочется проснуться». Но она не хотела усугублять ситуацию, не хотела вмешиваться в личные взаимоотношения графа, поэтому старательно не обращала внимания на его взгляды и делала вид, что совсем их не замечает. А тот на это сердился и открыто выражал недоумение. Как это: на него не обращают внимания!
***
Прошло ещё два-три дня. Они были заняты изучением библиотеки и работой в лазарете. Больных и раненых было не так и много: в мире магии лечение и выздоровление происходили удивительно быстро. С разрешения Делии и Давины Валя сама осматривала и лечила новых пациентов. Она убедилась, что Нида, в теле которой она оказалась, была знающей знахаркой, несмотря на молодость. Постепенно Валя привыкала к своему двойному сознанию. Но дело складывалось таким образом, что сознание иномирянки побеждало. И она быстро превращалась из наивной девочки Ниды, сельской травницы и знахарки, в язвительную девицу непонятного происхождения с острым умом и не менее острым язычком, который она, однако, благоразумно сдерживала.
Даже внешний облик Ниды претерпел изменения. Появился взрослый серьёзный взгляд, ушла юношеская пухлость щёк, тело как будто вытянулось и постройнело, прибавив при этом в верхних и нижних округлостях. «Может, тут кормят по-особенному?» – задумчиво спросила себя Валя, рассматривая своё отражение в зеркале ванной комнаты.
С Делией у них установились тёплые, родственные отношения. Но не такие, как были у знахарки с Нидой: раньше знахарка её опекала, пестовала, относилась, как к ребёнку. Сейчас она принимала её, как равную, опекала, но без фанатизма. Однако, любила по-прежнему. Правда любовь эта была приправлена каким-то чувством вины. И Валя это ясно чувствовала.
Они каждый вечер сидели в гостиной, завершая день, прижавшись друг к другу и делясь впечатлениями дня и воспоминаниями. Делия рассказывала о юных годах Ниды, её ученических успехах и неудачах. Что-то Валя помнила, что-то узнавала заново. Сама она рассказывала о Земле, о родителях, о работе. Им и помолчать вместе
Но всё закончилось, когда на пятый день пребывания в замке Делии пришёл вестник с просьбой поторопиться к герцогу. А Вале разрешение на перемещение в этом мире ещё не пришло. Им пришлось расстаться. Но они договорились, что Делия будет ждать Валентину у герцога. Граф выдал старшей знахарке портал, и утром она ушла прямым переходом в замок герцога.
Валя с этого момента подобралась, насторожилась и как бы отгородилась ото всех. Прошло ещё слишком мало времени, чтобы она начала принимать мир своим и доверять людям этого мира.
Комфортней всего она чувствовала себя теперь рядом с Давиной, поэтому все дни проводила в лазарете. На ужины тоже перестала ходить, отговариваясь каждый раз занятостью и усталостью. Давина её поддерживала, и они спокойно жили во флигеле, почти не встречаясь с обитателями замка.
Валя по-прежнему выходила ранним утром в сад, но теперь не ходила к тренировочной площадке, опасаясь ненароком вновь столкнуться с графом, а нашла себе укромную скамейку и погружалась в себя надолго. Но о чём бы она ни начинала думать, каждый раз её мысли возвращались к графу. И, в конце концов, она обнаруживала, что опять думает о его глазах, руках, его надёжных объятьях. Это становилось наваждением. Это не нравилось Валентине, и она уже с нетерпением ждала разрешения на выезд. Однако, вместе с тем, она пользовалась малейшей возможностью нечаянно встретить его или, хотя бы увидеть издалека. С трудом Валя призналась себе, что мужчина запал ей в душу. И, несмотря на то, что на площадку она больше не ходила, Валентина всё равно умудрялась увидеть графа в разных местах крепости хотя бы издали.
– Знаешь, Нида, а я сегодня видела графа, – сказала однажды Давина. – Он интересовался твоим здоровьем.
– Надеюсь, ты ответила, что всё хорошо? – постаралась не выказать своего интереса Валя.
– Ответила, – улыбнулась Давина, – но меня спросили, почему мы в таком случае не ходим на ужины.
– А ты?
– Сказала, что заняты и устаём. – пожала плечами пухленькая лекарка.
– Всё правильно. Спасибо, Давина, я просто никого не знаю и мне неудобно, – пояснила Валентина. – Хотя, ты можешь ходить, если хочешь. Я же вижу, что Лейту без тебя скучно. А сюда ему приходить неудобно.
– Лейт – лейтенант стражи. Взрослый человек. Ему полезно воздержание, – подняла вверх указательный палец лекарка и рассмеялась. – А мне с тобой интересно. Да и твоя старшая подруга просила присмотреть за тобой.
Женщины занялись подготовкой корпии для ран. Этого материала никогда много не бывает. В бою ни знахарки, ни целителя рядом не бывает. А вот такие пакеты скорой помощи должны быть у каждого бойца, и разговор сам собой затих. Но мысли не покидали голову Валентины.
Получалось, что этот возврат памяти только испортил Ниде жизнь. Она оказалась никем: ни девочкой Нидой, потерянной неизвестными родителями, ни знахаркой Нидой, воспитанной Делией, и не Валентиной, попавшей сюда из другого мира. Все её воспоминания перемешались, пытались найти своё место, боролись между собой за важность для своей хозяйки, и Валентине-Ниде было трудно найти баланс между ними и принять уже себя, как есть: ни ту, ни другую, а совершенно новую душу – общую душу Вали и Ниды
И когда до Вали дошла эта ситуация полностью, ей стало неимоверно жалко себя. Кто она? Есть ли у неё будущее в этом мире? Что ей сделать, чтобы уже примириться с обстоятельствами и начать жить?
***
Георг не мог понять своего состояния. Всё, что раньше его успокаивало, теперь раздражало. Особенно Изабелла. А ведь она уже почти два года была его постоянной любовницей. Женщина привыкла к своему положению. И в замке к ней относились уже, как к хозяйке. Георг и сам не заметил, как начал доверять ей управление хозяйством. Но сейчас она его просто бесила. Недалёкая глупая девица! Одни тряпки на уме. И ведь раньше ему было абсолютно плевать, есть ли в её голове какие-то мысли. Зато сейчас их отсутствие просто раздражает. Эти её ласки приторные! Боги, как она ему надоела! И ведь не выгонишь просто так, без повода. И она понимает это, пользуется.